Это слышали несколько человек, и понимали, что Диего унижает их главного, что издевается, а он, Матео, ничего не может сделать!

– Как мне надоели эти бумаги, – скрежетал он в ярости, перекладывая папки и стараясь навести порядок. Но из рук все валилось, а черное облако злобы начинало душить.

– Матео, может, тебе пойти на пару часов в бордель? – развязно произнес Хесус, наливая янтарный виски в бокал со льдом. – Трахни какую-нибудь девку и прекрати заниматься самобичеванием. Я тебе уже говорил, что твои гребаные эмоции, как у подростка, загубят всё, что начал твой отец!

Но Матео сдержанно помотал головой.

– Мы должны раскрутить этого… Диего. Надо пробить всю информацию про него. Если есть дети, то шантажировать убийством, если…

– Есть одна зацепка. Твои поверенные проверяют это, – Хесус делает большой глоток и запрокидывает голову в блаженном чувстве, прикрывая глаза.

В дверь негромко стучат, и через секунду на пороге появляется один из участников банды. Он подходит, здоровается с Хесусом, с Матео, традиционно протягивая руку.

– Что там у нас по поставке? Мы отвезли одну партию, но они сказали, что пару месяцев им не нужны огнестрелы. Куда нам девать остальное? И вчера задержали в Морелос нашего курьера. Забрали товар. Почти на пятьдесят тысяч песо! – пришедший возмущенно осматривал Матео. – Когда уже будет новый канал сбыта? Мы сливаем все свои точки копам, и вскоре некуда будет везти ни стволы, ни наркоту!

– Я принимаю меры, – процедил Матео, поглядывая на Хесуса. Тот полулежал на кожаном диване, потягивая ледяной виски. Его взгляд был расслаблено-саркастичным. Он наблюдал, как Матео будет выкручиваться из новой проблемы.

– Нужна круглосуточная слежка за домом Рауля, – произносит он, и глядит прямо в глаза пришедшему гангстеру. – Ты этим и займешься, раз не можешь найти себе дело.

Мужчина скривился, и тут же произнес:

– И что мы будем с этого иметь? Когда приходит и когда уходит этот ваш бывший главарь сраной банды Нью–Йорка?

– Нет. Нам нужно знать, с кем он общается. Есть ли у него друзья, знакомые из нашего городка.

Гангстер хмыкнул, ухмыльнувшись:

– Этот придурок Сантос с ним часто катается по городу… – и потом, будто что–то вспомнив, добавил. – Девка какая-то пару раз сама к нему приходила. Я видел сам. Не знаю кто такая. Наверное, шлюха. Белобрысая, молодая сучка.

Матео довольно расплылся в улыбке. Наконец-то хоть какая-то зацепка!

– Нужно в следующий раз ее сюда притащить, и ее-то мы сможем раскрутить и узнать слабости этого мудака! – произнес он, и заметил, как Хесус удовлетворенно покивал.

– Правильно. Эта дура нам выдаст все, что попросим, за сотню песо, – и расхохотавшись добавил – и, если надо будет, обслужит каждого из нас.

* * *

– Ты беспокоишься, Моника, – заметила Микаэла, видя, как я хожу по залу, и не могу найти себе работу.

Посетителей сегодня было мало, и я, погрузившись в переживания, полностью забывала контролировать эмоции, бушующие огненной бурей.

– Послушай, Микаэла, ты не знаешь, как действуют органы опеки? Могут ли они забрать детей из-за низкого дохода? – заламывая руки, подошла я, не выдержав бесконечного круга мыслей.

Микаэла выпрямилась и посмотрела мне прямо в лицо. Ее теплый блеск карих глаз действовал на меня, как мамины колыбельные. Я знала, ей можно довериться, получить заботу и сочувствие.

– Они уже приходили к тебе, – сказала Микаела, не спрашивая, а больше констатируя факт, – не надумывай заранее…

– Сказали, что все будет зависеть от дохода, – напряженно произнесла я.

Микаэла покачала головой.

– Пособия у Руи и Мелисы должны быть достаточно приличные. И твой доход увеличится совместно с пособиями втрое.

Я усмехнулась.

– Откуда ты знаешь, Микаэла, – это очень сильно подняло мне настроение. Я задумалась, понимая, что, возможно, сама себе уже напридумывала страшных картин.

– Знаю и всё, – загадочно улыбнулась она, пожав плечами.

Разговор с моей коллегой враз приободрил и прогнал прочь жуткие иллюзии о том, что брата и сестру могут забрать.

Неожиданный звук смс заставил меня обратить на смартфон. Я ждала хоть какого-то знака от Диего, но, похоже, снова утопала в собственных инфантильных фантазиях.

Это была Элиса.

«Я уезжаю. Не хочу больше здесь оставаться»

– Убегу на пятнадцать минут, – и подхватив сумочку с вещами, помахала Микаэле – если что, набери меня.

Моя напарница кивнула.

Ноэлия сегодня взяла выходной, и поэтому я решила воспользоваться отсутствием нашей суровой начальницы.

Элиса жила через пару кварталов от кафе. Я быстрым шагом дошла за пять минут.

– Моника?! – подруга удивленно окинула меня взглядом и тут же обняла. – Я так рада, что ты пришла!

Мы зашли в дом.

Синяки и ссадины Элисы приобретали красно-желтый оттенок. Заживали. Но глядеть на нее все равно было страшно. Я ловила себя на мысли, что когда нахожусь с ней рядом, прошлые неприятности кажутся мелочью по сравнению с тем, что пережила она.

– Элиса, ты хорошо подумала? – спросила ее, когда мы сели за стол и она налила в кружки травяной чай.

– Моника, я больше не хочу здесь оставаться, – произнесла она и села напротив меня – Я не хочу идти вечером по улице и встретить тех, кто… – Элиса глубоко вздохнула, пытаясь перебороть нахлынувшее чувство омерзения с бессилием. – Тех, кто насиловал меня, и понимать, что я даже не в состоянии узнать их в лицо! Я выхожу на улицу, и как только вижу малознакомых парней, мне становится плохо. Я не знаю и никогда не узнаю, кто еще вместе с Начо издевался надо мной!

Она опустила голову. На ресницах цвета темного каштана заблестели капельки-бриллианты слез.

– Нет, нет, пожалуйста, только не плачь! – я тут же подскочила к подруге и обняла ее за плечи. – Элиса, чш–ш–ш…

Комок слез подкатил к горлу.

Ее решение правильное. Я, наверное, и дня бы больше не осталась в Санта-Крус. Психологическая пытка – каждый раз выходить на улицу и не знать, вернешься ты обратно домой или нет.

– Все нормально, – Элиса чуть тронула меня за руку, принимая сочувствие. – Иногда накрывает. Хорошо, что мама и папа не против. Я сказала, что мы сильно поругались с Альваро, и я поэтому хочу вообще отсюда уехать. А ты, Моника? Что ты будешь делать? Поедем вместе!

Я горько улыбнулась, и опустилась на свой стул. Терпкий аромат чая с корицей и слезы от абсолютного людского равнодушия заставили говорить все как есть.

– Элиса, я переспала с Раулем, – выдохнула одним махом, и замерла в ожидании реакции.

Она несколько секунд сидела пораженная, а потом вдруг рассмеялась.

– У вас все серьезно? – тон