долине между гор, да еще и ночью, и по сильно пьяным! Во реакция! Там они такое «минное поле» установили в этот момент, а мы еще добавили восемь штук. А что, мне понравилось! Направил туда три разведгруппы, собрать трофеи и подорвать пушки. Через полчаса там возник неплохой пожарчик с несколькими взрывами. Мои норманы вернулись очень довольными и без потерь. Утром мы услышали барабанный бой за крепостью и через нее хлынул просто поток разноцветной пехоты. Шлепают по дороге, прямо на встречу со своим счастьем. Видимо ночи им не хватило, или их генерал спал в крепости и ничегошеньки не видел. А лощина, ворота, довольно длинная. Мы дали им туда втянуться и из четырех установок обстреляли их ракетами. Причем, я их генерала видел, и видел, что эту группу всадников четко накрыло. И их армия рванула обратно в крепость! Через некоторое время, после сбора трофеев, мы поняли, что требуется помощь. Столько было не унести, поэтому я послал за помощью назад, а сам переоделся, переодел еще двух человек и выступил в роли парламентера.

Передали наш ультиматум, с требованием выплатить мне миллион эскудо компенсации и восстановить Редут де Шато-Пежо собственными силами. Иначе будет снесена их крепость. Раскланялись с выехавшими офицерами. Бумагу они приняли. Вид у них был не очень. Так как на левом фланге не менее успешно действовала группа брата Астрода, Никкенна, то наступление на этом участке фронта было полностью остановлено. Еще сутки мы находились на позиции. Их ставка находилась в Памплоне. Я заработал на этом десять бочек с золотом! С таким обозом было не стыдно домой возвращаться! Я все хотел у испанцев потребовать ручного попугая, чтобы умел кричать: «Пиастры!», но удобного случая не представилось. А так как рядом теперь находился сержант королевской Гвардии, а я требовал отвода войск на всей линии границы, и это условие испанцы выполнили, то естественно, в Париж ушло его донесение.

Глава 11. Немного о том, как нужно и как не нужно вести войну

Я уже начал просчитывать затраты и запасы на ту экспедицию, которую собрался организовывать, когда на пороге моего кабинета возникли фигуры маршала Гийона, епископа Армана и его светлости герцога Сюлли. За ними находились наши верные друзья де Роганы, и мать, и сын. Старшим из них стал теперь самый молодой – епископ. Он – военный министр. Маршал – командующий армией южного направления, ну, а кто такой Сюлли – я уже писал. Я встал из-за стола, поздоровался и предложил сесть.

– Так войны не ведутся! – возмущенно заявил командующий.

– А я думаю, нам вроде как год назад Испания объявила войну, а в Сен-Жан-Пье-де-Пор за весь год казной не выделено ни ливра, ров перед крепостью отсутствует, толщина стен максимум фут, высота 10 футов. В гарнизоне 240 человек, 50 мушкетов и четыре орудия. А у меня там рядом шахта! Вы думаете, я – город защищал? Я защищал свою шахту и причал на Ниве! С такой защитой, маршал, испанцы бы бесплатно получили мой завод, я же сообщал, что мы раздули домну, и уже провели четыре новых загрузки, 16 тонн стали четырех марок получено и разлито по изложницам, а ни одного заказа! Маршал, вы же хотели пушку? И говорили, что проведете финансирование через бюджет армии? И где эти деньги? Почему я должен защищать завод на свои кровные? Вот я и нашел, как компенсировать убытки по выпуску этих никому ненужных тонн металла. Насколько я понял, Лидл и пять приморских городков испанцы снесли своей артиллерией, а наша армия считала где-то ворон. А завод находится всего в 10 лье от границы. А ведь в Байоне – крепость, в Лидле – тоже. Но враг свободно через них прошел. Я не знаю, куда бы прошел враг, если бы я его не остановил. Мы бы с Марго потеряли всё! А вы бы потребовали ваши деньги обратно! А так, я не знаю: как ведутся войны, а как – нет. Мне все равно, но мое имущество должно быть защищено. Я об этом позаботился. Потратил очень крупную сумму, но посадил свое ополчение на коней, полностью их вооружил и выбросил противника в Испанию. А дальше – воюйте сами. Хоть на Мадрид идите, это меня не касается. Но, так как здесь собрались практически все акционеры нашей компании, кроме принца Конде, который, как мне стало известно, вступил в сговор с госпожой Дори и блокировал отмену моего ареста и казни, что нанесло огромный ущерб, так как изначально проект предусматривал иное расположение завода и работу на другом сырье, которое не требовалось тащить за тридевять земель двумя видами транспорта, то вношу предложение исключить принца Конде из списков акционеров, вернув ему его активы без прибыли, тем более, что прибыли завод еще не дал, и, судя по всему, уже не даст.

– Как это не даст? А пушка? – возмутился маршал Гийом.

– А где на нее заказ? И кто будет ее проектировать? Куда девать тот самый чугун и сталь, если мы работаем на 5 % мощности, и уже «затарились»? Они никому не нужны, а никто и пальцем не пошевелил, чтобы разместить эти заказы. А я и Марго не можем ездить по Франции, поэтому я принял решение вернуться в Россию, чего собственно, и добивался Конде. Только он одного не понимает: ему это все не достанется! Он познакомится с «козлом».

– Каким еще «козлом»? – спросил Ришелье.

– Это когда чугун застывает прямо в домне, а сталь в конвертере. Мастера на заводе сплошь норманы, которые не говорят по-французски. И разговорить их не удастся, так как они все уйдут со мной. Увы, мы потерпели крах, из-за того, что 10-тилетний пацан порвал какую-то бумажку, а среди нас оказался один предатель. Поэтому, господа, в финансах вы ничего не потеряете, я верну все ваши деньги, прямо сегодня, это не бог весть какая сумма. Увы, Франция не готова стать Великой державой, дорогой Арман. И то, к чему Вы стремитесь: абсолютной власти короля, цель весьма сомнительная, так как вы не можете гарантировать того, чем будет забита голова богоизбранного. У этой на уме только платья и лесть.

– А как же ваши заводы здесь? Вон же как размахнулись!

– Я их вывезу.

– Куда?

– Этого я пока не знаю. Удастся, значит в Россию, не удастся – куда-нибудь в другое место. Я уже послал за нотариусом. Он и Жан отсчитают вам ваши деньги, а сейчас – маленький