— Оленька, ты скоро?

И перевел взгляд на женщину у плиты. Коротенький, почти не застегнутый халатик не скрывал восхитительные изгибы стройного тела Ольги. Нежный загар покрывал кожу. Гладкие и тренированные ноги будили у доктора технических наук вполне определенные, заложенные природой чувства. Андрей Иванович наклонился и легко похлопал ладонью по упругим выпуклостям под халатиком. Ольга покрутилась на месте:

— Андрей, перестань! А то яичница не получится!

Петухов улыбнулся:

— Не переживай, женщина! Яичница в этой жизни — не главное! Если она не получится, то купим другие яйца!

Встав из-за стола, он подошел к Ольге, обняв ее сзади. Ощутил упругость и одновременно мягкость нежного молодого тела. И приятный фруктовый запах — Ольга всегда следила за собой.

— Какая ты сладкая, девочка моя, — проговорил профессор Петухов, целуя тонкие локоны и погружая голову в ее восхитительные волосы.

В это время раздался звонок. Ольга недовольно пробурчала:

— Ну кто там?!

Андрей Иванович весьма неохотно оторвался от приятного занятия:

— Сейчас пойду посмотрю. Ты же понимаешь, что иначе они не прекратят звонить…

Петухов прошел в прихожую и, щелкнув несколько раз замком, открыл дверь. На лестничной площадке стояли трое крепких молодых людей. В кожаных куртках. И старательно пытались изобразить на лицах приветливые улыбки. На вопросительный взгляд профессора Петухова старший, улыбаясь, проговорил:

— Здравствуйте, Андрей Иванович!

— Здравствуйте… Чем обязан?

Старший покрутил головой по сторонам и продолжил:

— Можно войти, Андрей Иванович? У нас к вам серьезный разговор. С вами уже предварительно беседовал на эту тему Виктор Петрович.

Петухов помрачнел:

— Да, я помню… Проходите.

«Делегация» прошла в прихожую и остановилась. Андрей Иванович закрыл дверь и сказал:

— Извините, ребята, дальше нельзя. Говорите здесь.

Старший начал беседу:

— Андрей Иванович, мы пришли к вам с вполне конкретной просьбой — Виктор Петрович, насколько я понимаю, уже все объяснил…

Петухов ответил неопределенно:

— Да, действительно, он изложил суть дела, но только в общих чертах. Я хотел бы услышать более конкретно, что от меня требуется.

Старший полез во внутренний карман кожаной куртки и достал сложенный стандартный лист бумаги. Открыл его, просмотрел и размеренно стал излагать подробности предстоящего выступления. И закончил долгой фразой:

— …в общем, Андрей Иванович, вам просто нужно честно рассказать о своих отношениях с Марком Квитко. Еще раз повторю, что нам известны практически все подробности по этим южно-африканским самолетам.

Петухов наклонил голову и немного подумал. Потом проговорил:

— Хорошо. Я все сделаю.

Старший тройки улыбнулся. И на этот раз — без напряжения:

— Спасибо, Андрей Иванович. На эфир мы за вами заедем. Если, конечно, вы не возражаете?

Петухов натянуто улыбнулся в ответ:

— Не возражаю.

Он щелкнул замком, и трое гостей вышли на лестничную клетку. Петухов закрыл за ними дверь и немного постоял возле нее, словно о чем-то размышляя. Из кухни послышался голос Ольги:

— Андрюша, милый, иди скорее сюда. Все остывает…

— Иду, дорогая! — откликнулся Петухов.

Он прошел на кухню и продолжил завтрак.

* * *

— Марк Константинович, к вам просится на прием мать Русакова! — Голос секретарши звучал тревожно. — Что делать?

Квитко ответил сразу же:

— Что значит — что делать? Конечно, приглашай!

Марк встал из-за стола и подошел к стоявшим полукругом креслам. В этот момент дверь открылась и на пороге появилась женщина с властным лицом, в дорогой одежде. Марк Константинович поздоровался:

— Здравствуйте, Ангелина Васильевна!

— Здравствуй, Марк. Хотя, честно говоря, мне совсем не хочется с тобой здороваться.

Квитко даже поперхнулся от такого ответа. И, стараясь избавиться от дрожи в голосе, произнес:

— Это почему? Может, присядете?

Но женщина резко помотала головой. Запах дорогого парфюма разошелся по кабинету, словно цунами в море после подводного землетрясения:

— Я не рассиживаться сюда пришла. И не чай пить. А сказать тебе, что я все сделаю, чтобы тебя наказать за смерть Олега! Я знаю, как вы ругались, как ты Олежку постоянно третировал за какие-то деньги! И ты за все ответишь!

С этими словами Ангелина Васильевна повернулась и направилась к выходу. Громко хлопнула дверью. Марк продолжал стоять посередине своего кабинета. На лице у Квитко выступили крупные капли пота. Марк подошел к креслу и обессиленно плюхнулся в него. Взял бутылку минералки, открутил крышку и залпом выпил всю воду прямо из горлышка. В голове крутилась назойливая, неотвязная мысль: «За что? Почему? Я же здесь совершенно ни при чем…»

Вновь раздался звонок от секретарши. Пересиливая себя, Марк подошел к столу и, нажав кнопку, произнес совершенно бесцветным, ослабевшим голосом:

— Да. Слушаю.

Голос секретарши звучал испуганно:

— Марк Константинович, на ваше имя пришла повестка из прокуратуры.

— Хорошо. Неси ее ко мне.

* * *

Следователь сидел за столом и что-то быстро писал. Марк вошел в кабинет и произнес:

— Здравствуйте. Моя фамилия Квитко. Я пришел по повестке.

Следователь оторвался от бумаг и внимательно посмотрел на Марка:

— Это очень хорошо, Марк Константинович, что вы явились сами. Разговор нам предстоит весьма долгий и обстоятельный. Присаживайтесь.

Марк напряженно улыбнулся и присел на один из стоявших в кабинете стульев. Следователь начал допрос…

* * *

Марк пил виски в своем рабочем кабинете. На зеленом сукне стола мрачно возвышалась литровая бутылка известной мировой марки. Квитко сделал еще глоток и потянулся к телефону:

— Алло! Жорж Петрович, мне нужно с тобой поговорить. Если хочешь, можем встретиться у меня. Могу и к тебе приехать. Что? Лучше у меня? Как скажешь. Давай тогда встретимся через час…

Жорж Петрович Радченко приехал к офису MarAfrica на темно-синем «Мерседесе». Без водителя. Через пару минут он уже сидел в кабинете Квитко. Жорж слегка улыбнулся уголками губ:

— Марк, ты что, пьешь?!

— Ты о чем? — не понял тот.

Радченко весьма выразительно посмотрел на бутылку виски, которая словно символ житейских неудач возвышалась над зеленой поверхностью письменного стола: