– Таких – да! Не люблю!

Этот разговор отвлек и успокоил нас. Но тут явился Федор.

– Ну что? – спросила Ирина Олеговна.

– Все под контролем! Ну-ка, опишите приметы этоготипа! – потребовал он.

– Эх, была бы с нами Лика, она бы сейчас вам такойпортрет нарисовала! – проговорила Мотька.

Федор зарделся и отвел глаза.

– Но ее с вами не было, – не без сожаления проговорилон.

Мы, как могли, описали внешность убийцы.

– Кстати сказать, еще далеко не факт, что это былон! – заметил Федор, тщательно записав все приметы.

– Как?

– А вот так! Он вполне мог послать туда своего другаили родственника!

– Нет! – отрезала Мотька. – Зачем бы он,интересно, его послал? Он же не мог знать про объявление, а все остальное ондолжен был видеть своими глазами…

– Логика в твоих словах есть, – согласилсяФедор, – но у киллеров своя логика, отличная от логики умненьких девочек!

Мотька негодующе сверкнула глазами. Она это умеет!

И тут зазвонил телефон. Ирина Олеговна схватила трубку.

– Алло! Да, совершенно верно! Ах, вы по объявлению!

Да, представьте себе, нашла! И подумала, что кто-то,вероятно, очень огорчен потерей… Где нашла? А какая вам разница? Нет, это вымне скажите, как выглядел ваш футляр?

Разумеется, опасаюсь! Мало ли кому захочется иметь дорогуюудочку… Так, так, коричневый, совершенно верно, царапина на нижней стороне? Да,в самом деле! Нет, не мешает, однако послезавтра я уезжаю, так что либопоторопитесь, либо отложим это до моего возвращения. Я вернусь через десятьдней. Завтра? Отлично! Когда? В десять утра?

Хорошо. Буду ждать!

Ирина Олеговна объяснила ему, как добраться до ее дома, и наэтом они распрощались.

– Сработало! – победно вскинула рукуМатильда. – Ох, до чего охота на него взглянуть! Он это или не он! Хотьодним глазком!

– Никаких глазков! – сказал Федор. – Лишниелюди будут только мешать!

– Мы уже и лишние, – проворчала Мотька.

– Федор! Сейчас же извинись! – потребоваласправедливая Ирина Олеговна.

– Да, девочки, извините, – пробормотал Федор.

– Между прочим, я убеждена, что завтра он позвонит ипопросит разрешения прислать вместо себя какую-нибудь женщину, – сказалаИрина Олеговна.

– Скорее всего! – согласился Федор. – Но онаот нас не уйдет и, хочешь не хочешь, приведет к нему!

И тут мой взгляд упал на часы. Без четверти пять! Мы жеопаздываем к Татьяне Мироновне!

– Не волнуйтесь, я вас подвезу! – сказалФедор. – Кстати, что там с этими медяшками?

– Пока не знаем, – уклончиво ответила Матильда.

– Если будет что-то интересное, немедленносообщите! – потребовал Федор.

– Фиг тебе! – едва слышно прошептала Мотька. ЕйФедор явно не нравился.

Я, впрочем, тоже не была от него в восторге.

Он довез нас до угла улицы Губкина, и мы расстались.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок, по крайней мере неопоздали! – довольно сварливо проговорила Мотька.

Татьяна Мироновна встретила нас приветливой улыбкой.

– Девочки, милости прошу, Володя будет минут черездвадцать. Вы не голодны?

– Нет, спасибо!

– Вы не посидите пока одни, а то у меня урок немногозадержался…

– Да, конечно!

Она ушла к своему ученику или ученице, а мы сели на диван вкабинете Глеба Алексеевича. Я сразу вспомнила, как именно на этом диванеприводила в чувство незнакомую еще Татьяну Мироновну, когда пришла к ней напервый урок английского…

– Ась, у меня идея! Надо позвонить тете Липе и сказать,что мы останемся ночевать в городе!

– Зачем?

– Ты что, глупая? Чтобы утречком поглядеть, кто к Иринеявится!

– Но нас же туда не звали?

– И не надо! Мы на улице подождем! Сказано ведь – вдесять часов. Только глянем и поедем на дачу!

– А где ночевать будем?

– У меня! Чтобы с тетей Татой не сталкиваться, а то оначего-нибудь заподозрит!

– Мама? Да ты что? Мама во все поверит! Ей совершенноне до нас!

– Ладно, как хочешь! У вас так у вас, мне без разницы!

Мы услыхали, что Татьяна Мироновна вышла в прихожуюпровожать своего ученика. И тут же раздался звонок в дверь.

– Татьяна Мироновна, здравствуйте! – раздалсяприятный мужской голос.

– Володя! Заходи, заходи. До свидания, Ванечка!

Дверь кабинета открылась. Вошла Татьяна Мироновна с ещедовольно молодым, но совершенно лысым мужчиной.

– Вот, Володя, познакомься! Это Ася, внучка ИгоряПотоцкого! А это Матильда!

– Кто может сравниться с Матильдой моей! Здравствуйте.

Я фыркнула, а Матильда нахмурилась, но ничего не сказала.

– Ну что ж, оставлю вас одних, – проговорилаТатьяна Мироновна.

И она вышла.

Володя сел в кресло у письменного стола, достал из сумкизлополучный кувшин, поставил его на стол, затем вытащил из кармана пиджакасложенный вчетверо лист бумаги и испытующим взглядом уставился на нас. Мысидели, затаив дыхание.

– Девочки, откуда у вас это? – с некоторой дажебрезгливостью указал он на кувшин.

Вопрос прозвучал столь серьезно, что у меня душа ушла впятки. Что же там такое обнаружилось? Мы с Мотькой встревоженно переглянулись.

– Видите ли, этот кувшин подкинули в квартиру одногонашего знакомого, очень известного кинорежиссера, – тихо объяснила я.

– А почему вы решили отдать его на экспертизу?

– Понимаете, там сложная история… У него, у этогорежиссера, был почти такой же кувшин, ему подарили его, когда он гостил вМарокко. Подарили его старые друзья…

И в один прекрасный день кувшин пропал, а потом нашелсяэтот... он немного отличался от того…

– Странно.

– Но вчера выяснилось, что первый кувшин никуда непропадал… Его просто взяла домой одна женщина, которая убирает у него вквартире. Она взяла кувшин, чтобы его почистить как следует… Вот и все. Ачто... что там обнаружилось? – я посмотрела ему прямо в глаза.

– Он старинный, да? Из раскопок? – прошепталаМотька.

– Из раскопок? О нет! Ему цена – грош в базарный день,но…

– Что? – выдохнули мы с Мотькой.