Как там рассказывал в ночь экзамена Гунир? «Вон там резиденция семьи Тайро». Здесь наверняка тоже что-то нашли. Возможно даже и не Орден, а ещё предыдущие хозяева этих земель…

На этой мысли я замер, внезапно поняв, почему мне так знакомо оказалось имя на полотнище поместья, где нашёл тело Воина Тарсил. Там было написано как раз Тайро. Но это всё неважно, я пришёл сюда не за старыми тайнами, не за историей строительства, а за тем, чтобы узнать правду.

А потому вышел из-за густых кустов, которые росли на солнце по краю поляны, созданной расступившимися Исполинами. И сразу же оказался замечен стражником лагеря. Спокойно дошёл до самых стен в два моих роста. Впрочем, орденцы тоже не особо суетились, будто каждый день к их лагерю выходили окровавленные Воины-подростки. Могли бы и ждать меня… Или… Всё услышанное у ночного костра ложь? Нет. Ведь для них я умер в лавине. Подняв голову, я потребовал:

– Зови Угриоста, служитель!

Но Воин в синем плаще лишь усмехнулся, оглядывая меня:

– С каких пор сопляк-ватажник, сбежав от Зверей поджав хвост, ведёт себя так нагло? Из какой ты ватаги? Где твоя лента?

– Лента? – я изумился. – Что, Сотий и Баур сказали, будто я был Волком?

Орденец нахмурился и ещё раз оглядел меня. Позабыв о своих шутках, заорал:

– Здесь тот сектант!

Слушая выкрики и звуки суеты за стенами, я кивнул своим мыслям. Итак, эти двое точно побывали здесь и рассказали обо мне. Но вот пришли ли они сюда одни? Здесь ли они до сих пор?

Лиц, поднявшихся на стены, Воинов я, конечно, не узнал, впервые увидев их без масок, но опознал без труда. Среди тех, кто пришёл к стенам Миражного, было только двое стихии огня. Один уже мёртв, убит моими руками, старикашку не спутать ни с кем другим. Значит, вот этот орденец с алыми волосами и по силе ничуть не слабее, чем мёртвый Арий – Угриост, глава лагеря. Достойный старший, который может содрать шкуру с любого Зверя, что рискнул бы подойти к лагерю. А вот эти двое с голубыми и серо-карими волосами и есть те самые Сотий и Баур. Восьмёрка, которого я не сумел убить и семёрка, которого я теперь могу заставить умереть. Но не буду. Той вспышки ярости я себе больше не позволю.

Удивительно то, что все остальные Воины на стенах оказались не так уж и сильны. Сплошь шестёрки и даже пятёрки, с горящими над ними Указами Ордена. Два и три цвета я видел лишь на троице старших. Странное разделение рангов. Неужели Ордену здесь, у подножия Братьев хватало силы этих служителей? Да и число их совсем не впечатляет: меньше трёх десятков. Столько должно было прийти с Сотием и Бауром по моим расчётам. Может остальные не получили команды подняться на стены, и Угриост рассчитывает справиться со мной только с помощью этих служителей? Глупец. Словно услышав столь обидный отзыв о нём, Угриост изумился:

– А мне хвалились, что похоронили тебя под снежной лавиной.

Мгновение я катал на языке новое слово. Хорошее, могучее. А затем подначил собеседника:

– Мало ли что расскажут после бутылки вина, чтобы добавить себе славы в схватке десятерых против одного.

Голубоволосый дёрнулся:

– Ах ты, сучёнок!

– Довольно, Сотий, – глава лагеря вскинул руку, оборвав следующие слова взбешённого Воина. – Помолчи. Парень, ты пришёл сдаться Ордену?

Почему Угриост вышел на стену без плаща или формы Ордена. Как я, впервые его видящий, должен понять его ранг? Комтур, что сидит в глуши, вдали от дел Гряды? Слишком молод. Он может лишь лет на пять старше мёртвого Ария. Думаю и над ним найдётся свой старикашка. Скорее уж управитель, который занят возвышением в местах, где Небо щедро делится своей силой. Плохо, что я интересовался много чем, но так и не подумал выучить имена и ранги старших Ордена. Кто же знал, что они мне понадобятся в лесах? Почти ничем не рискуя, я использовал то обращение, которое посчитал верным:

– Уважаемый управитель Угриост.

Судя по тому, что ни у одного из Воинов на стене даже не дрогнуло лицо в возмущении, я угадал и уже увереннее продолжил:

– У вас другой старший в Ордене, а значит вы можете взглянуть на наш конфликт бесстрастно.

Сейчас я снова рисковал, слишком уж мало знал Мириот о случившемся в городе во время моего побега, но при этом слишком уж он был уверен в том, что Орден не ринется в леса в моих поисках. Во время медитаций в Павильоне, в Зале Стражи я много об этом думал, по-новому оценивая наши отношения с Волками. Мог ли он быть так спокоен, если бы обо мне ходили слухи как об укравшем знания Ордена? Сектанте, использовавшем Флаг в городе? Мастере Указов? Нет. Да об этом всём даже Пратий, пришедший именно за мной к самому Миражному, не знал! А потому я уверенно продолжил:

– Я личный ученик уважаемого Равоя, который притворялся обычным внешним учеником. Воспользовавшись стычкой с теневой гильдией, мой учитель отправил меня в Миражный с важным поручением. Туда меня сопроводили Волки, связанные договором. Но на выходе из города Древних меня поджидали люди уважаемого и мной и моим учителем Пратия. Там оказался, нарушив приказы, даже он сам, с подчинёнными. Когда его люди не справились с моими, то уважаемый Пратий обвинил меня в странных вещах и напал сам, пытаясь убить.

Замолчав, я ждал ответа Угриоста, но он всего лишь пожал плечами:

– Занятная история. Но мне нет дела до всего этого.

– Управителю лесов нет дела до того, кто бродит по ним и пытается проникнуть в город Древних? – я усмехнулся, но не стал говорить большего об этом. – Пусть так. Тогда вам нет дела и до второй стороны, и вы не будете поддерживать их. А я перестану быть вежливым. Столкнулись старикашка, которому уже давно пора…

Этого Сотий опять не выдержал:

– Закрой рот!

Смешно. Что мне до его гнева? И я закончил:

– Сидеть в горах и ждать смерти и талантливый молодой ученик, которого поддерживает Хранитель.

– Ты не принадлежишь Ордену, ты обманом проник в него, ты сектант, – не унимался Сотий. – У тебя их техники, их Флаг, их формации!

– Которые я получил от своего учителя, – возразил я. – Уверен, что вход в лагерь сторожит формация или массив, которая может легко отличить сектантов от вольных идущих нашей империи.

Угриост подался вперёд:

– Ты хочешь войти?

– Да. Я желаю доказать всем и вам в первую очередь, уважаемый Угриост, что это обвинение ложное. А значит вы с большим вниманием выслушаете и другие мои слова. Слова таланта, слова ученика уважаемого Тумаса.

Сотий презрительно хмыкнул:

– От Равоя сразу к Тумасу?

Ни я, ни Угриост не обратили внимания на эту фразу. Угриост спросил:

– Какие слова?

– Эти двое, – кивком указал на стоящих позади Угриоста, – ведь пришли в лагерь не одни?

Я внимательно вглядывался в лица Воинов, стоящих на стене, задавая этот вопрос, искал хоть малейшую подсказку, но нахмуренные брови, презрительные улыбки, косые переглядывания можно истолковать как угодно. Может они щурятся от солнца, что бьёт им в глаза?