Джин не ответил. Его внимание привлекла молодая женщина, которая выбежала из бара и перебежала улицу, крича на своего приятеля, коротышку с большим животом и длинными чёрными сальными волосами, собранными в хвост. Он заорал на неё в ответ, ударил по лицу, и она побежала вниз по бульвару. На углу стоял полицейский, совершавший обход, и наблюдал всё происходящее с немым изумлением, резкий солнечный свет отражался от его голубой дубинки и серебристых наручников.

В прозрачной тишине комнаты он слышал голос женщины. Она говорила о Роде Кэмероне, высоком симпатичном второсортном актёришке, который умер на той неделе вследствие естественных причин. Она встретилась с ним в «Ревеллс» пару месяцев тому назад, и время от времени он заходил к ней в «Дом любви». Они оба любили ружья и жареный чеснок.

— Он — настоящий мужчина. Его можно описать только так, — слегка хихикая, рассказывала она Джину. — Он был на мне как на лошади, на которой он ездил в «Ковбойском празднике»[97]. Ты когда-нибудь видел этот фильм? — Джин покачал головой. — Род не мог сниматься в дерьмовых картинах, с ружьём в руке он мог сделать так, что любой фильм становился удачным, так же легко, как я легко ношу этого ребёнка.

Джин обернулся и посмотрел на женщину, она как-то по-другому улыбнулась ему. Дурманящий аромат её духов всё ещё витал в воздухе, и на него удушливой волной накатил страх, заставивший его сердце забиться сильнее. Не понимая, зачем ему это, он спросил, не приходил ли когда-нибудь в «Дом любви» Клайд Феб.

— Да, конечно, приходил. Он наш постоянный посетитель, — ответила женщина. — У него внизу есть отдельная комната, устроенная по подобию его юношеской спальни в Клэрморе, штат Оклахома.

— Готов поспорить, она завешана фотографиями Патти Пейдж, — сказал Джин.

Женщина подмигнула ему и улыбнулась заговорщически:

— А девушка наряжается так, что выглядит почти как она.

— Ну не сама же Патти!

— Но очень похожа.

— Нет. — Джин стоял не двигаясь. Внезапно в его воображении возникло смеющееся лицо Элис. На мгновение он вспомнил её красивые черты лица и ужасающую нежность её прикосновения. — Нет. Если это не на самом деле, это ничего не значит.

Женщина вскочила на ноги с быстротой, удивившей Джина. Луч солнца разбил стену над кроватью на части. Из-под юбки женщина достала фотографию, порванную пополам. Она сложила половинки вместе и показала их Джину. На черно-белой фотографии была изображена девушка лет четырнадцати, сидящая в одиночестве на песчаном пляже.

— Это я, — сказала она. — Веришь?

Джин двинулся к двери, но женщина прошла вдоль стены и преградила выход.

— Я сижу на Миртл Бич, я только что сбежала из дома, это было двадцать лет тому назад. Тогда я тоже была беременна, но на фотографии этого не видно.

Джин спросил у неё, зачем она ему это рассказала.

— Двадцать лет тому назад я отдала своего ребёнка другим людям, — продолжала женщина, не обращая внимания на вопрос- В прошлом году я обратилась к частному детективу, чтобы он нашёл её. Она живёт в Дейтоне, штат Флорида, маленьком городке рядом с Джексонвиллем. Я написала ей длинное письмо и приложила к нему эту фотографию. Конверт пришёл обратно две недели спустя, и в нём была фотография, порванная на две части. Ни записки, ничего!

Джин долго, неподвижно смотрел в пол. Затем поднял голову и смахнул слезу, медленно ползущую по щеке женщины. Он сказал ей, что ему очень жаль.

— Я сохраню этого ребёнка, — кивнула головой женщина, пытаясь успокоиться, но тут её прервали жуткие крики мужчины, заставившие Джина застыть на месте. Внезапно шум прекратился, некоторое время они стояли молча, вслушиваясь в замирающий крик.

— Господи Иисусе! — воскликнул Джин. — Что это была за чертовщина?

— Ничего особенного, — безучастно пояснила женщина. — Просто «костюм Мэнсона».

— Костюм кого?

– «Костюм Мэнсона», - повторила женщина.

— Да что здесь происходит?

— Они повторяют убийства, — объяснила женщина, отступая на шаг назад. — Своеобразное шоу. Я буду в нём сегодня участвовать, но у меня ещё не настолько большой живот, чтобы мне доверили роль Шарон Тейт. Нужно быть по меньшей мере на шестом месяце. — Тут женщина опустила бретельки на платье и показала свой большой живот и налитые молоком груди. — Видишь?

Джин не мог поверить в то, что слышал. Его глаза блуждали по комнате. Когда он снова посмотрел на женщину, он спросил:

— Ты забеременела потому, что хотела участвовать в этом… шоу?

— Конечно. — Снаружи донёсся звук автомобильного гудка, женщина отвела глаза и стала завязывать бретельки. — Очередь дойдёт до всех девчонок.

— А кто смотрит на это?

— Все, у кого есть деньги. Иногда мы устраиваем его Два раза в день, иногда раз в неделю. Всё в соответствии с судебным протоколом. Диалог, пол, всё точно так, как было. Род Камерон видел его дважды в марте.

Джин изумлённо покачал головой, его растерянность медленно перерастала в злость.

— Это место проклято, — сказал он. — Сколько я тебе должен?

— Пятьдесят долларов за комнату.

— А ты? Я ведь должен и тебе что-нибудь дать.

— Обними меня, — попросила женщина и, подходя к нему, улыбнулась. — Просто обними. Мне больше ничего не надо.

Джин обнял женщину и почувствовал, что тепло её тела так же знакомо ему, как и запах её духов. Тишину прорезали гневные крики и вопли, Джин едва подавил в себе желание заорать вместе с ними.

— Пообещай мне, — тихо сказала женщина, когда в здании стихли все крики. — Что ты никогда больше не придёшь в «Дом любви».

В ноябре 1985 года, как обычно раз в три месяца, Джин получил по почте новый номер «Бим-Бэм-Бума», журнала, посвященного рок-музыке, который служил путеводителем для коллекционеров; его печатали в тёмном полуподвальном помещении в Ан Арборе, штат Мичиган. Этот номер был посвящен рокабилли[98], на обложке кроваво-красными буквами на ярко-жёлтом фоне шла надпись; «Кто убил Бобби Фуллера?»