– Один хрен. Все равно нацисты.

В это время наступила тишина. Далекие отблески красного заката едва пробивались сквозь сплошные тучи. Дождь и закат – вместе это смотрелось красиво.

Но длилась тишина недолго. В воздухе что-то завыло, загрохотала целая череда взрывов.

– Минометы, – по звуку определил старший лейтенант.

– Они самые, – согласился Стерх. – Опять в сторону насосной станции бьют. От вокзала. Но там их быстро засекут. Сейчас наши ответят.

Вскоре действительно начался встречный и куда более плотный обстрел. Огонь с украинской стороны сразу прекратился. Их минометчики решили сменить позицию или были накрыты одним из первых же залпов.

Комбат вытащил переговорное устройство.

– Я – Стерх. Балаклава, что там у тебя?

– Кажется, накрыли тройку их минометных расчетов, – донесся ответ, забиваемый обычным эфирным треском. – Точных данных пока нет, но у нас эта позиция еще с прошлой недели пристреляна. Я послал человека в помощь корректировщику. Они подсчитают, сообщат.

– Меня в курсе дела держите.

– Как только данные будут.

– Хорошо.

Издалека донесся шум двигателя. Уже через пару минут в заводской двор въехал мотоцикл с коляской, на которой был установлен пулемет. За ним сидел бородатый казак Иван Иванович и почему-то не стрелял во все стороны, хотя впечатление складывалось такое, что он готов в любую секунду открыть огонь на поражение. Пожалуй, цели его пока не устраивали.

Управлял мотоциклом, мягко говоря, немолодой ополченец в танкистском шлемофоне, с лицом откровенно кавказского типа и щегольскими усиками.

– Вот наше вооружение, – с какой-то даже гордостью сообщил Стерх. – Из музейной экспозиции забрали. Немецкий, со времен войны остался. Мотоцикл «БМВ». Мы только двигатель сменили, поставили от «Урала». Родной у него краской был заляпан так, что работать не мог, а все остальное в нормальном состоянии. Обслуживает нашу разведку. Иван Иванович все собственными руками перебрал, пулемет Калашникова к коляске прицепил. Руки у него золотые, да и голова тоже. Только вот компьютеры не любит.

– Разведка, мне кажется, получается слегка громковатая, – заявил Лесничий и с сомнением покачал головой.

На звук мотоциклетного двигателя вышел во двор старший лейтенант Иващенко.

– С детства люблю раритеты, – проговорил он, присел перед мотоциклом на корточки, но тут же выпрямился. – А это не иначе трактор тащит баллистическую ракету!

Теперь из-за забора доносился еще более громкий звук. При этом перемещался он гораздо быстрее, чем может себе позволить самый резвый трактор. Что за транспортное средство ехало там, не знали, видимо, даже сами ополченцы. Иван Иванович Иванов стремительно запрыгнул в мотоциклетную коляску, схватился за пулемет и повернул его в сторону. Стерх поднял автомат, опустил предохранитель и передернул затвор.

В раскрытые ворота, не снижая скорости на вираже, влетел квадроцикл, над рулем которого торчал пулеметный ствол. Хитрый агрегат развернулся практически на месте. С него соскочил человек среднего роста и не самого крупного телосложения в камуфляже, но без погон.

Он осмотрел всех, каким-то образом сразу выделил Лесничего, шагнул к нему и доложил:

– Товарищ старший лейтенант, лейтенант Величко прибыл в ваше распоряжение!

– Вот и помощь наша не понадобилась. Нашлась ваша пропажа, – сказал Стерх.

– Нашлась, – согласился Сергей Ильич, протягивая руку. – Благополучно добрался, Емельян Герасимович?

– Не считая некоторых эксцессов, благополучно, командир. По щучьему, можно сказать, велению, как и положено Емеле, на печке прикатил.

– А меня как узнал?

– Перед отъездом просмотрел запись на компьютере старшего лейтенанта Триглавого. Там, правда, в инфракрасном режиме, но контуры тела, фигура – ошибиться трудно.

– Это и есть та самая испытательная техника? Ты ее нам пригнал? – спросил Лесничий, кивнув на квадроцикл.

– Она и есть. Пулемет Калашникова управляется с руля, кнопками. Сплошная, мать ее, электроника. Но скажу, что удобно стрелять в движении. Проверено.

– Для наших предполагаемых действий это слишком шумно. Не думаю, что квадроцикл может понадобиться нам при каких-то обстоятельствах. Надеюсь, он послужит в батальоне Стерха. Как, комбат? Пригодится?

– Очень даже понадобится для огневой поддержки, – за комбата ответил казак Иван Иванович, выбираясь из коляски своего мотоцикла и впечатляюще потряхивая бородой. – Проходимость у него, как я понимаю, в норме.

– При каких обстоятельствах проверен пулемет? Что за эксцессы были по пути? – строго спросил Стерх. – Вы пересекали границу на территории, подконтрольной мне. Я только поэтому спрашиваю.

Лейтенант Величко посмотрел на Лесничего, словно спрашивал, обязательно ли отвечать этому человеку.

Сергей кивнул, и Величко проговорил:

– Беспорядок у вас здесь на дорогах творится. Я в Донецкую область въехал, на пару десятков километров углубился. Качу себе по дороге, никого не трогаю и вдруг слышу – стрельба за поворотом. Я газу добавляю. Семь человек в черном камуфляже и в таких же разгрузках расстреляли гражданский внедорожник. Они грабят убитых пассажиров, вычищают их карманы. А я мародеров принципиально терпеть не могу. С ходу, без остановки, дал охрененную очередь. Четверых сразу положил, двоих квадроциклом сбил. Потом я на дорогу спрыгнул, последнему негодяю обе руки на всякий случай переломал, связал его же брючным ремнем и доставил на блокпост. Национальная гвардия Украины у вас здесь как дома себя чувствует. Я слышал, что в Украине грабят на дорогах. Здесь творится то же самое.

– Это, видимо, одна из диверсионных групп, о которых я говорил, – объяснил Стерх Лесничему. – Но хорошо, что сразу удалось новую технику опробовать. Хорошая, наверное, тачанка.

– Тачанка называется «Тульчанка», – объяснил Величко и протянул ключи зажигания Ивану Ивановичу. – Там, в багажнике, сменный ствол к пулемету, новенький, в заводской смазке.

– Спасибо, – сказал Иван Иванович Иванов. – Как пулеметом управлять покажешь, лейтенант?

– Я принципиально не жадный. Покажу, как только командир разрешит. Это дело максимум двух с половиной минут.

Командир согласно махнул рукой и посмотрел на небо, покрытое тучами так плотно, что уже и отблесков заката не стало видно. Он решил, что группе пора выезжать.

– Иващенко, машина готова?

– Ждет нас, командир. Все загружено. Величко, покажи ополчению все, что квадроцикла касается, и готовься к выезду. Как говорится, с корабля на бал. С нами отправишься.

Лейтенант щелкнул каблуками как залихватский гусар, но честь отдавать не стал, поскольку был без головного убора. Потом он сделал знак казаку, который и получал новое армейское имущество в свое распоряжение. Но до того как передать ополчению квадроцикл, Величко все же снял с багажника свой тяжелый рюкзак.