Пора возвращаться обратно.

До отбытия Ивана на вокзал был еще час, и у меня возникло искушение навестить тетю Милу. Однако я решила не баловать себя и на всякий случай вернуться заранее.

Скорее всего, Игнат спровадит нелюбимого гостя из дома пораньше, да и сам Иван скорее предпочтет болтаться по вокзалу, чем сидеть наедине с ненавистным ему приближенным начальника.

Я, вероятно, себе льстила, но была уверена, что мое отсутствие тоже сыграло важную роль в решении Ивана побыстрее покинуть особняк.

Если бы не злость на Клауса, устроившего мне внеплановые приключения, я была бы почти счастлива оттого, что мой бывший коллега наконец-то возвращается в Москву. Больше никаких многозначительных глупых разговоров, его томных вздохов и долгих взглядов. На одного угнетающего меня своим присутствием человека станет меньше. Останутся Клаус, которого я все-таки оттаскаю за уши за все его выкрутасы, не заботясь о реакции его папаши на подобные меры, и Игнат, к которому я уже почти привыкла.

В какой-то степени все даже возвращается на круги своя, к тому привычному укладу первой недели, когда мы коротали время втроем.

Я уже подъезжала к особняку, когда увидела три фигуры у ворот. Чуть поодаль стояла потрепанная вишневая «семерка».

Заинтригованная, я припарковалась подальше и из-за разлапистой невысокой вишни, только собиравшейся зацвести, стала наблюдать за происходящим.

К несчастью, отсюда я могла разобрать диалог только частично, но приближаться было рискованно — я могла и вовсе спугнуть весьма странную компанию.

У высокой ограды усадьбы стояли два уже печально знакомых мне амбала, которым я устроила взбучку на лестнице в тот злосчастный день, и… Игнат!

Я в который раз отметила достоинство, с которым он держался, несмотря на то что был ниже собеседников чуть ли не на голову. И даже при разнице в росте не в свою пользу умудрялся смотреть на двух верзил исподлобья с явным презрением и надменностью.

— Мы все обсудили, — сказал Игнат тоном, не терпящим возражения.

Один из амбалов плюнул себе под ноги в траву, второй скривился.

— Но кое-какие обстоятельства не входили в наши планы, — буркнул он и пониже опустил капюшон, из-под тени которого торчали только длинный орлиный нос и припухшие разбитые губы.

Я, что ли, оставила этому красавцу такой подарок?

Я почему-то была горда собой, хотя в очередной раз напомнила себе, что бить людей плохо. Мне это говорили еще в «Ворошиловке», когда в очередной раз вызывали на ковер и заставляли отдраивать полы на втором этаже, в наказание за драки с дразнившими меня мальчишками.

— Да, — подал голос второй верзила, — эта бешеная девица точно…

Игнат нахмурился и уже знакомым мне движением полез во внутренний карман пиджака.

Я легко догадалась, что он собирается дать своим товарищам денег, и не ошиблась — он извлек бумажник и вытянул оттуда несколько купюр — издалека я не могла рассмотреть их номинала.

В этот момент у меня завибрировал телефон — звонил Клаус.

Я сбросила вызов и от него посыпались сообщения: «Женя, ты где?» «Женя, Ваня уехал, мне скучно». «Женя!..»

Я подавила на минуту возникшее довольно иррациональное желание написать Клаусу, чтобы выглянул в окно и полюбовался на Игната в обществе двух типичных тарасовских гопников. Впрочем, не каких-то абстрактных представителей этой прослойки общества, а хорошо известных нам по потасовке в подъезде личностей.

Все-таки не стоит давать ему в руки лишние козыри. Он и так пытался меня убедить в причастности Игната ко всем своим злоключениям и… отчасти был прав?

Я окончательно запуталась в ситуации и теперь уже не знала, как трактовать ее для себя все логические последовательности и цепочки, которые у меня так удачно складывались до этого момента, рассыпались в полный бессмысленный хаос. Впору было бежать к тете Миле, начитавшейся детективных романов, и просить ее о помощи, или позвонить Вите.

Я уже даже представила себе, как он будет смеяться, услышав, в какую заварушку я вляпалась на этот раз.

Мне стало себя невыносимо жаль. Ситуация и правда вышла из-под контроля настолько, насколько это вообще было возможно.

Тем временем верзилы оценили полученные от Игната денежные средства и стали выглядеть довольными, словно два налопавшихся облезлых дворовых кота.

Игнат сказал им что-то совсем тихо — из своего укрытия мне было не разобрать, да и ветер дул в противоположную сторону и унес слова подальше.

Один из амбалов протянул Игнату руку, но тот пренебрег этим жестом вежливости и уважения и отступил в сторону.

Парочка направилась к своей колымаге и загудела на всю округу двигателем без глушителя. К вою мотора добавился еще и шумный аккомпанемент магнитолы, оснащенной сабвуферами и мощными колонками.

Под завывания какой-то девицы про потраченные на идиота лучшие годы и четкие биты машина с обогатившимися братками укатила в сторону шоссе.

Я сидела немного ошарашенная, и почему-то глупые слова песни про молодость и любовь засели мне в голову. Я мучительно соображала, чувствуя звоночки начинающейся мигрени.

И как я только умудрилась влипнуть в такую запутанную историю? Как вообще теперь из всего этого выбираться? Разорвать контракт и умчаться домой? Или все-таки пойти в проклятый особняк и пытаться докопаться до правды?

От раздумий меня отвлек звонок телефона, на этот раз номер принадлежал Игнату.

Я тяжело вздохнула и проглотила стаявший в горле ком.

— Евгения, — вместо приветствия начал он, — Иван уже уехал, можешь возвращаться.

Меня почему-то развеселило, что он сказал это таким образом. Именно «можешь», а «не нужно» или что-то в таком духе. Без приказного тона, без намека на то, что, на секундочку, я отсутствую на рабочем месте и отлыниваю от прямого исполнения своих обязанностей. Это довольно мило, что он взял во внимание мою неприязнь к бывшему коллеге и сделал на ней такой жирный акцент.

Милее, конечно, что он имел какие-то странные отношения с напавшими на нас с Клаусом верзилами и тоже играл свою неоспоримую роль во всей приключившейся с нами передряге. Но об этом позднее, я еще попробую вывести этого негодяя на чистую воду.

Хотя у меня, конечно, уже образовалась самая отвратительная из всех возможных версий происходящего — устроенный спектакль не был делом рук одного Клауса, они спелись с Игнатом, несмотря на все свои натянутые отношения. Вероятно, они и вовсе выполняли приказ своего начальника, чтобы устроить мне своеобразную проверку на способность быстро реагировать в критических ситуациях.

Но не слишком ли много чести моей скромной персоне? Если они так проверяют всех принятых на работу людей, то удивительно, каким образом Иван умудрился занимать такое привилегированное положение и вообще быть у босса на хорошем счету.