света. Тогда получишь покой, долголетие и… забвение. Бывают, правда, исключения из обоих вариантов. Но редко, редко… Нет?

О проценте скрытности Семен не беспокоился. Комета – одна огромная помеха на сканерах систем обнаружения. Целые сутки Семен потратил на погоню за ядром по медленной, безумно нагруженной траектории, горбом выгнутой в сторону от солнца. Заняв, наконец, нужную позицию и выровняв скорости, он дополз до своей единственной на корабле койки и рухнул отсыпаться. Двенадцать часов здорового сна перед тяжелым и опасным трудом – что может быть лучше?

Только одно – вернуться к действительности и увидеть, что оказался прав во всех своих расчетах…

Сверившись в очередной раз со схемой движения конвоя, Семен решил что пора, и переключил компьютер на поиск и сопровождение. Если предварительные расчеты не были совсем уж ошибочны, примерно сейчас леры должны были войти в заранее намеченный узкий обсчитываемый сектор.

Минуту-другую Семен ждал смирно. Потом погрыз заусенцы на указательном пальце. Затем встал, подошел к маскировочному пульту, проверил процент скрытности. Убедившись, что процент в допуске – вернулся в командирское кресло, и постарался притормозить сорвавшийся с цепи мыслительный процесс.

Спокойно, все в порядке, все еще будет. Трасса через полсистемы не может обойтись без задержек и неурядиц. Час-другой отставания от графика даже не нарушение – норма. Проекция орбиты кометы на предполагаемую траекторию конвоя позволяет ждать еще часа три. Потом проекции пересекутся, и можно будет ждать еще столько же, пока две несуществующие линии неторопливо разбегаются в пространстве. Потом – да, придется признать, что возникли проблемы. Но пока не прошли эти шесть часов…

Компьютер подал сигнал тревоги и нервно отрисовал на границе заданного сектора две цели. Тоннаж, скорость, предполагаемое вооружение… Семен нервно выдохнул и, сдержав порыв прильнуть к монитору точного наведения, блаженно развалился в кресле. Все правильно, «воздаватели» идут первыми, непрерывно ощупывая пространство на пути следования конвоя снующими по челночным орбитам дронами. Значит еще минутка и…

Да, вот она, новая цель. Тоннаж, скорость, тяжелое вооружение отсутствует… И тут же еще две – «охранители» ближнего сопровождения… Шестая, самая крупная отметка вползла в расчетный сектор, немного отставая от конвоя. Правильно: именно в таком положении «пресекатель» контролировал максимальный объем пространства вокруг тюремного транспорта.

Подумав еще секунду, Семен дотянулся до выключателя «горячей дозаправки» и передвинул рычаг в положение «II». Где-то под ногами тут же лязгнуло, загудело. Выдавив наружу почти новые сгоревшие едва на четверть топливные элементы, привода «горячей замены» загрузили в топки двигателя комплект из посылки Филипа Груббера. Дубль-элементы отличались от штатных хитрым рельефом на внутренней поверхности, вдвое увеличивающим площадь горения, а значит и предельную тягу. Запас хода, правда, при этом уменьшался почему-то сразу вчетверо, и Семен с тоской подумал о нескольких потерянных сутках непрерывного ускорения. Хотя… В нынешнем положении жалеть пожалуй не о чем. Если не получится лететь быстро, то по любому это будет недолго.

Семен прикрыл веки, заново перебрал проделанные приготовления. Расчеты видимо, все-таки скорее верны, чем нет, «дубли» в топках сидят как влитые, ящик с «обманками» – имитаторами ложных целей – еще час назад вышвырнут из шлюза, и теперь падает в плоскость эклиптики по собственной тщательно выверенной траектории. Прочее полезное снаряжение из посылки, бронекостюм и оружие дожидается в трюме, разложенное кучками в предполагаемом порядке использования.

Все готово. Все по плану. Риск велик, но все-таки еще где-то в пределах разумного… Почти как всегда. Только вот почему-то дрожат немного руки. Возбуждение? Предвкушение? Страх?

Семен рывком поднял спинку сидения. Он вдруг отчетливо понял – сейчас! Потому что нервы, оказывается, на взводе. По настоящему, как в самый первый раз. Будто канули в лету почти десяток оборотов Земли вокруг Солнца, и вот он, едва закончивший трехнедельные курсы лейтенант впервые стоит перед монитором-панорамой башенного орудия среднего калибра марсианской канонерки – древнего едва ли не как сам Марс корыта, брошенного на перехват легкой развед-группы леров… Потом бывало много чего. И настоящей крови, и настоящего ужаса и абсолютной обреченности… Только не было больше того первого же угодившего в цель выстрела. А еще мокрой спины от страха промазать, провалиться, подвести. И мокрых – уже просто от страха – штанов…

Сегодня до штанов, пожалуй, дело не дойдет – закалка, как ни как… Но в остальном – очень похоже. Да что ж такое?! Неужели он так боится сдохнуть именно сейчас?! Сотни раз за годы войны и пиратства плевал с высокой колокольни, а теперь вот едва не обмочился?

Не глядя, Семен нащупал кнопку запуска программы имитации. Не нажал даже – небрежно ткнул. Будто спичкой чиркнул, поджигая мосты, не давая себе времени задуматься… Ну вот, вроде бы даже как-то полегчало. Нет?

Где-то позади корабля, парой миллионов километров ниже орбиты кометы, ящик с «обманками» беззвучно треснул и брызнул в разные стороны пластиковыми обломками. Десяток дронов – хороших дронов, новых, не чета Семеновским еще из флотских запасов – сыпанули в пространство, тут же скорректировали траектории, выстроились в классическом порядке атакующей ударной эскадры, включая имитаторы излучений одновременно с маршевыми двигателями…

И монах, следящий за мониторами оперативной обстановки «пресекателя» на миг потерял дар речи. Нет, леры не трусы. Просто такая реакция на выброс адреналина. А потом в дело пошли четкие, предельно структурированные инструкции по несению воинской повинности, и размеренное движение конвоя мгновенно изменилось. Корабли добавили тяги, траектории начали искривляться, но компьютер еще с полминуты выверял и перестраивал линии пути, жонглировал цифрами скоростей, ускорений и секунд…

Семен рукавом обтер внезапно вспотевший лоб. Успех операции решался именно сейчас. Если эскорт-лидер засомневается и все-таки отправит разведзонд, Семену останется разве что грудью броситься на восемнадцать бортовых батарей «пресекателя».

Под конец расчета в груди словно бы даже что-то натянулось и лопнуло. И в то же мгновение тактическая картинка на лобовом стекле обрела законченный вид. Оба «водзавателя» отвернули правее и в стороны, охватывая «нападающую эскадру» огромными клещами. «Пресекатель» почти закончил разворот, выходя мнимому противнику в лоб. Транспорт и два «охранителя», взяли левее и вовсю жгли пирокинетик. Да, все правильно. Задача тяжелого эскорта связать агрессора боем, заставить потерять темп преследования, исключить возможность прицельного залпа. «Пресекатель» станет щитом для более ценных кораблей.

Возможно, это и было самым сложным во всем спонтанно родившемся плане Семена: подобрать лерскому «пресекателю» достойного, но одолимого противника. Нащупать эту тонкую грань между вполне вероятной паникой и отважным решением пойти на перехват.

Судя по тактической картинке, Семен угадал. Эскорт-лидер принял встречный бой, а значит, с этого мгновения счет пошел на минуты.

Впившись обеими