Проследив за уходящим не только из моего дома, но и из моей жизни Кивииром, повернулась к отцу сразу, как только закрылась дверь. Обреченно покачала головой и спросила:

– Так что ты хотел? Ты сказал слушаться.

Отец, словно вспомнив, вновь схватил меня за руку и поволок мимо комнаты сестры в мою. Распахнув шкаф, одним движением вывалил на пол всю одежду и приказал:

– Надень самое красивое платье. И побыстрее. Я жду в гостиной.

Покачиваясь, он вышел. Я положила сумочку со спрятанным чеком на стол и, присев на корточки, взяла в руки красное платье. Именно в нем впервые встретилась с драконом. И дело даже не в том, что это вправду мой самый лучший наряд, в котором я смотрелась умопомрачительно. Просто, мне предстояло пройти через то, что вряд ли понравится. Иначе зачем отец приказал принарядиться?

После душа я застыла у зеркала. Взгляд раз за разом тянулся к сумочке. Может, стоит оставить сестре записку с указаниями, каким образом следует распорядиться чеком на три тысячи, если я не вернусь? Нет, лучше взять его с собой. Возможно, он поможет. Деньги на многое способны.

Поразмыслив, я положила в сумочку подаренный Кивииром костяной нож. Конечно, вырезан он не из кости дракона, как убеждал торгаш с ярмарки, но все же им можно ранить. Закончив с макияжем, я посмотрела на себя в зеркало и неискренне улыбнулась отражению. Красивая, но очень печальная девушка повторила мою ужимку.

Некстати вспомнилось, как я прикоснулась к Риваеналзу, а на его щеке проступила настоящая чешуя. Именно этот момент воскресила в памяти, когда айс Даннагар попросил забыть о ненависти к нему во время поцелуя. Именно он едва не погубил меня, бросив в объятия представителя высшей касты, для которого люди – это болезнь земли.

Плотно сжав губы, я схватила сумочку. Напоследок окинула себя придирчивым взглядом и вышла в гостиную, где увидела похрапывающего на диване отца. От желания сбежать защекотало в стопах. Вот только папа не причинит мне зла. Даже в таком состоянии. Не представляла, в чем заключалась его задумка, однако собиралась идти за ним до конца, ведь отчетливо помнила, как долго он отговаривал меня переступать порог дома Риваеналза. Зря я не послушалась тогда. Главное теперь – не повторить той ошибки.

– Папа, я готова.

Он всхрапнул и с трудом разлепил веки. Едва его взгляд прояснился, губ коснулась горькая усмешка, но отец промолчал, хоть и узнал злополучное платье. Поднялся со второй попытки и, покачиваясь, пошел к выходу.

Через несколько минут мы неслись в такси по улицам Гранчтайна. За окнами то переливалась всеми оттенками мрака темнота ночи, то слепили яркие вывески разноцветной рекламы, то поблескивали стеклянными стенами высотки северного района. Мы направились именно туда, откуда я недавно приехала, и это вселяло не страх, а ледяной ужас.

Нет, отец не повезет меня к дракону. Скорее всего, мы посетим вечеринку одного из богачей, где папа попытается получить кредит, а мне будет отведена роль отвлекающего маневра… или залога. Что мы ехали не к Риваеналзу, я не сомневалась. Но все же выдохнула с облегчением, когда такси притормозило у многоэтажного выполненного из закаленного черного стекла здания.

Расплатившись с таксистом, мы вышли и тут же попали в руки охраны. Мужчины в дорогих костюмах и белоснежных рубашках явно были высокооплачиваемыми работниками. Это стало понятно и по накачанным фигурам, и по колючим взглядам, и по стальным хваткам.

– Папа…

Губы онемели. Грудь сжало от предчувствия беды. Где мы оказались и почему нас поволокли внутрь так, будто мы какие-то беглецы? Но приехали ведь добровольно! С трудом выговаривая слова, я пыталась объяснить, что в состоянии идти сама. Папа же не сопротивлялся. Едва переставляя ноги, он практически висел, удерживаемый охранниками.

В какой-то момент мужчине, вцепившемуся в мое запястье так, что ныла рука, надоело мое блеяние и он закинул меня за плечо. Через просторный холл нас приволокли к лифтам. А стоило добраться до двадцатого этажа, охранник внес меня в огромное залитое светом помещение и, бросив на что-то мягкое, удалился. Папу же принудили встать на колени. Испугавшись не на шутку, я пулей слетела с кровати, одернула задравшуюся юбку и посмотрела туда же, куда и отец.

Узнав в богато разодетом блондине Трейсвена, я едва не села обратно. Мы у дракона? Зачем?! Да, еще недавно я пыталась с ним встретиться, чтобы попытаться продать девственность и спасти отца, но сейчас даже вспоминать об этом решении стыдно. Больше я не собиралась предлагать себя кому бы то ни было!

Решив действовать иначе, использовать полученные от Риваеналза деньги наиболее разумным способом, я успокоилась. А сейчас снова занервничала. Что папа задумал? На кой демон привел меня к Трейсвену? Неужели он вдруг решил, что раз я пошла к Ривзу, то соглашусь и с этим драконом?.. Беспомощно посмотрела на коленопреклоненного отца и сжала кулаки. Ни за что!

Но все же не хотелось верить, что он способен поступить так подло.

– Трейсвен дан Лианар, – проговорил подобострастно. – Прошу выслушать меня.

– Говори.

Дракон заскользил по мне заинтересованным взглядом, от которого потянуло прикрыться руками. Стало неуютно. Я покосилась на дверь и порадовалась, что взяла с собой костяной нож. Не знаю, чем он поможет мне в этой чудовищной ситуации, но почему-то страх немного отступил.

– Вы приказали подстроить аварию с айс Даннагаром и предложить ему мою дочь, – не поднимая головы, пролепетал папа, и от ужаса у меня зашевелились волосы на затылке. – Сказали, что он за это простит меня. Но айс Даннагар не только выгнал Майри, но и повесил на мое имя долг, за который меня могут казнить. Я пришел просить компенсацию, ведь сделал все, как вы велели …

Он замолчал. Дернув за воротник, будто задыхался, снова собрался что-то сказать, однако больше не произнес ни слова. Я судорожно хватала ртом воздух. Папа не мог! Мне послышалось… Нарочно врезаться в Риваеналза, чтобы предложить свою дочь? Как такое вообще возможно?

– Отказался? – все еще разглядывая меня, Трейсвен выгнул светлые брови. – Кто бы мог подумать… Жаль. Очень жаль, что Ривз не стал заглатывать наживку. Странно, конечно, что выгнал. Я бы такую девушку не отпустил.

– Так может, – с надеждой поднял голову отец, – вы возьмете ее?

– Хм, – дракон задумчиво прикоснулся кончиками своим аристократически-длинных пальцев гладковыбритого подбородка.

Я же в ужасе вскрикнула:

– Папа! Что ты делаешь?!

– Молчи, – прошипел отец. – Веди себя подобающе. Опустись на колени, глаза спрячь, бесстыдница. Такая же шлюха, как и мать.

У меня задрожали ноги. Я невольно опустилась на пол и прошептала:

– Что? Как ты можешь так о маме?

– Как могу? – скривился он. – А как еще назвать женщину, которая заставила меня жениться на себе, а потом родила чужого ребенка?

Охнув, я отшатнулась. Опустила голову, не желая верить в услышанное. Волосы скрыли мое лицо, на котором уже образовались дорожки из слез. Отец добавил чуточку мягче: