- Я должна извиниться…

Переглянулись. Улыбнулись синхронно… Но почему-то под его потеплевшим взглядом я вновь стушевалась. Опустила глаза в пол и уставилась на пакет, который он принес.

- А это…

- Да так, кое-что к столу. И вино. Я, кажется, у тебя все выпил.

- Ну, значит, давай разбирать пакеты… А извиняться будем потом. Ты голодный?

Да… Судя по взгляду - очень… Я задрожала мелко-мелко. Как от озноба, хотя внутри стало жарко, словно в аду. И этот жар, вырываясь наружу, обдавал щеки и спускался вниз по груди…

«Нет, Соня! Так дело не пойдет. Вам нужно поговорить! Потому как постель ничего не решает. Зато усложняет все, как ничто».

- Эм… Ну, Ленка готовила утром яич…

Он даже не договорил. «Заткнись» в моих глазах проступило так ярко, что… этого просто не пришлось произносить вслух.

- В общем, можно перекусить, да, – вовремя поправился Алекс. И улыбнулся. Я уже понимала, что он испытывает какое-то ненормальное удовольствие от моей ревности. Но мне самой от этого нового, незнакомого раньше чувства (ревность к отцу – это все же другое) было не по себе. Оно будто подчеркивало мою хрупкость и уязвимость. Оказывается, чтобы меня раздавить, нужно было так мало…

- Я что-нибудь сейчас соображу. А ты… если хочешь, искупай Этель. Вряд ли она отлепится от тебя в ближайшее время. – Я покосилась на дочь, которая действительно выглядела так, будто готовилась провести в объятьях отца всю жизнь, и потрепала ее по щечке.

- Искупать?

Алекс явно напрягся.

- Ну, да. А что? У тебя с этим какие-то проблемы?

Он облизал губы и странно дернул головой, отгоняя от себя какие-то неприятные мысли.

- Нет. Я справлюсь.

- Только не позволяй ей сидеть в воде слишком долго. Она может и на час зависнуть.

Час – не час, но Алекса и впрямь не было очень долго. Я уже нарезала сыр, фрукты, а потом, подумав (ну, что это за еда?!), выложила на тарелки приготовленную домработницей пасту.

- Извини, что долго. Этель заставила меня прочитать сказку.

- Этого следовало ожидать. И что? Она уснула?

- На первой же странице. Я так и не узнал, чем закончится история феи.

- Все истории, как правило, заканчиваются одинаково.

- Надо полагать, хеппи эндом? – Алекс криво улыбнулся, но за этой улыбкой не скрылась плещущаяся на дне его глаз тоска.

- Ну, это классика.

- Жаль, случается такое только в сказках.

Я почувствовала момент, когда он захлопнулся. Даже воздух между нами стал как будто другим. А сам Алекс отвернулся, под предлогом поиска штопора, который лежал у него прямо под носом.

- Не только…

- Ох, Соня…

- Не только, Алекс! Не только… Все исключительно в наших руках.

- Саша…

- Ч-что? – Алекс так резко сменил тему нашего разговора, что я не успела перестроиться и ухватить, куда он клонит.

- Когда ты представляла меня няне Этель, ты назвала меня Сашей.

- Эм… Да. Думаю, ей так привычнее. А что? Не надо было?

- Нет. Мне понравилось. Меня так мама называла. И отец.

Я знала, что случилось с его родителями. И потеряв мать еще в раннем детстве, понимала его как никто. Это во многом нас сближало. Еще тогда. Четыре года назад… Воспоминания о том времени накрыли меня с головой. Я смотрела на этого большого мужчину, и меня переполняла, захлестывала и утаскивала в неведомые дали… нежность.

- А хочешь, я всегда буду звать тебя так? – подошла ближе. Обняла медленно. Я не знаю, почему в моих движениях рядом с ним появлялась эта тягучесть, не представляла, чем она была вызвана. Просто по той настороженности, с которой Саша теперь смотрел на мир, понимала – так надо. И действовала интуитивно.

- Всегда – это очень долго.

- Это бесконечно. Как и моя любовь к тебе.

- Ох, Соня, - снова повторил он. Поднял руку и тоже медленно накрыл мой затылок распластанной ладонью.

- Я не шучу. Я долго думала над всем, что ты сказал. И не сказать, что я не понимаю, о чем ты. Да… Я самовлюбленная. Избалованная. И честолюбивая. Но за тех, кого люблю, я раздеру глотку.

- Я очень изменился.

Опять двадцать пять! Ну, не спорить же с очевидным. Гораздо больше меня волновало другое…

- А твои чувства ко мне… - облизала губы, - они изменились, Саш?

Он как-то так… Судорожно, будто бы через боль, выдохнул, дернул головой, что, наверное, означало «нет», и, вжав меня в себя еще крепче, коснулся губами.

Александр

Черт… Я ведь не хотел, чтобы все снова закончилось так… В постели. Я несколько дней настраивался, собирался с мыслями, чтобы с ней поговорить. Рассказать, если не все, то хотя бы в общих чертах… А там уж пусть она сама решает. Нужен ли я ей со всеми своими проблемами, которых с каждым днем, кажется, становилось все больше. Скорей всего нет…

Уж не знаю, кто мной так заинтересовался. Люди из Интерпола или какая-то другая структура, но сначала от меня просто морозились, а потом предложили сотрудничество. В котором я совершенно не был заинтересован. Я это ясно дал понять, не успев обдумать, во что такой ответ может вылиться. Наша сделка предполагала разовое сотрудничество. Свою часть уговора я выполнил. Но было очень похоже на то, что вторая сторона не собиралась отпускать меня так просто. И чем больше они молчали, тем сильнее я нервничал.

Я был на крючке у системы. И не питал абсолютно никаких иллюзий на тему того, что с этого гарпуна так легко соскочить. Я и к Соне-то пришел лишь потому, что боялся больше никогда ее не увидеть. Ну, мало ли…

Лену, кстати, я тоже решил выпроводить. От греха подальше. Если те захотели бы меня в очередной раз подставить, ей тоже могло бы запросто прилететь. Я не мог этого допустить. Да и Соне так будет спокойнее. Вон, как она ревновала.

Я углубил поцелуй. К черту! Поговорить мы сможем и потом.

- А твои чувства ко мне… они изменились, Саш?

Нет! Нет, черт его все дери. Они только крепче стали. Я такое бессилие ощущал! Не передать… Мне выть хотелось.

- Я люблю тебя… - шептала Соня, будто в бреду. И как тут сдержаться? Я подтолкнул ее к стенке, пригвоздил своим телом и впился в губы. Эмоции подкидывали меня на месте. Я не мог оставаться неподвижным. Я гладил ее, покусывал… пробирался руками под одежду неловкими одеревеневшими пальцами.

Соня пошевелилась. Тихо что-то пробормотала. Рука, которой она упиралась в тумбочку, соскочила и случайно опрокинула вазу.

- Черт! Мы разбудим Этель… - зашипела Соня, схватила меня за воротник и, спрятав лицо на моей шее, тяжело… горячо задышала. А меня вело… вело от этой близости. Смешиваясь, наше дыхание пробиралось в легкие. И получалось, что я дышу ей…