— Батюшка, сделай для нас кое-что. Макарке крестный отец нужен.

— А я, стало быть, подхожу?

— Истинно так!

Тут было о чем подумать. Стать крестным у Калашниковых — это по нынешним временам почти родственником. Со всеми вытекающими последствиями. Как говорится, права и обязанности. Если идти в сторону йода, зеленки и прочего бактерицидного — надо будет ставить целый завод. Купец тут может оказаться небесполезным. А родственника кинуть побоится — к вере в Бога тут относятся на полном серьезе, атеистические времена еще толком не наступили. Мне вспомнилась последняя фраза, что я прочитал в Библии — «…а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша…». Вот уж нет! Наша медицинская проповедь точно не тщетна.

— Надо с батюшкой посоветоваться, — взял паузу я. — После нового года зайду.

— Уж не бросай нас, Евгений Александрович! Молимся за тебя.

***

К вечеру, когда уже горели фонари, ко мне неожиданно заявились мои исследователи-химики. Кузьма, впустивший их, привычно ворчал о поздних гостях и производимой ими грязи. Возглавлял делегацию Славка Антонов. Именно он вошел в кабинет первым. За ним протиснулся Емельян Винокуров. Не знаю, с чем они там пришли, но в карты играть им лучше не садиться — оба просто лучились от довольства.

— Ну выкладывайте свои новости, — предложил я им, когда мы расселись вокруг стола. — Кузьма, хватит под дверью стоять, самовар поставь.

— А что, я разве как не так? — по-старчески ворча, побрел по коридору слуга.

— Вот, Евгений Александрович! — достал из кармана небольшую склянку темного стекла Емельян. — Полюбуйтесь! Пять грамм сульфаниламида!

— Да вы что! Получилось? Молодцы! — искренне обрадовался я. Технология толком была неизвестна, только направление, а однако же получилось!

— Да, нагревали анилин с серной кислотой, сто девяносто градусов… — забубнил Славка. — Препарат номер восемнадцать, — он достал из портфеля гроссбух, и водрузил его на стол. — Вот, смотрите, — он быстро открыл обложку, всю в мелких пятнышках от капель кислоты, и пролистал страницы, одна за другой. — Получена сульфаниловая кислота… Выделение, очистка… ну это можно опустить пока… Ага, вот, получен сульфаниламид!

Оба исследователя торжествующе уставились на меня. Вот как превозмочь это? Просто для этих ребят — это открытие, а для меня — повторение лабораторной работы из кафедральной методички. Но послушаю, видно же — известие о получении порошка не главное.

— Мы исследовали действие вещества на посевы микроорганизмов, — будто нехотя начал Антонов.

— Кокковая флора, включая возбудителя пневмонии, стафилококки, дифтерийная палочка, стрептококк… — влез не утерпевший Винокуров.

— И возбудитель холеры! — почти одновременно закричали они, после чего уже начали рассказывать один вперед другого, так что ничего невозможно было понять.

— Подождите! — выкрикнул я, и, когда они на секунду остановились, ткнул пальцем в Славу: — Давай.

— Подавление роста, — благоговейно произнес Антонов. — Иногда полное. Вот, у нас… — он потянулся к гроссбуху, но Емельян выхватил его, и, быстро пролистав, начал показывать протоколы.

— Вот, всё записано, смотрите!

Если честно, я немного и сам офигел. Непривычные к любому отпору микробы дохли даже на банальном стрептоциде! Судя по записям, эффект был как от антибиотиков резерва в мое время.

— Самовар, осторожно, — потревожил нас Кузьма, затаскивая пыхтящий «гаджет». — Бумаги уберите, сейчас горячее ставить буду.

— Так, брось, мы тут сами, — оборвал я недовольный бубнеж слуги. — На тебе пять рублей, — я достал из кармана бумажник, — быстренько метнись, купи нам коньяку хорошего, Реми Мартен, к примеру…

— Реми? Барин, я таких слов не запомню, — возмутился Кузьма.

— Неважно, купи самого дорогого, вот тебе еще пятерка, — я подал купюру, и уткнулся в полный непонимания взгляд, потому что отдавать такие деньжищи за бутылку выпивки было выше любой фантазии. — И закусок хороших. Давай, бегом, одна нога там, другая тут.

Если за выпивкой, то напоминать любителю хмельного не надо. Исчез Кузьма со скоростью просто неимоверной. Наверняка и себе шкалик купить не забудет.

— Слава, давай, разливай чай пока, — показал я на самовар. — Друзья, я вас поздравляю. Это, вне всяких сомнений, огромная победа. Но сами понимаете, это только начало работы.

Мои помощники согласно кивнули. Неплохо бы прямо сейчас получить хороший бонус, но куда там.

— Мы понимаем, — сказал Антонов, невольно поглаживая обложку журнала.

— Эти записи нигде не дублировались? — спросил я.

— Нет, — уверенно ответил Емельян. — С самого начала мы договорились, и все черновики в конце дня уничтожали. Так проще, чем шифровать.

— Журнал не оставлять нигде, — велел я. — Сами понимаете, малейшее подозрение — и изобретение украдут, даже думать не будут. Не наши, так немцы или французы. Теперь о том, что делать дальше…

— Евгений Александрович, — тихо сказал Слава, — у нас деньги кончаются.

— Какой же дурак, — хлопнул я себя по лбу. — Извините, ребята. Сейчас, одну секунду. Вот, сто рублей на опыты…

Я раскрыл бумажник, выложил на стол деньги. Банкноты разлетаются стремительно, но дело того стоит. Вложил рубль — получил десять.

— Да мы… — начал Антонов.

— Это для начала. Потому что пора переходить к опытам на животных. Лабораторных крыс и кроликов бесплатно не раздают. Надо делать следующий шаг, и определять необходимую дозировку. Понимаете?

— Конечно, методика известная, — подтвердил Слава.

— И осторожность здесь должна быть максимальной! Руки обрабатывать, лицо защищать! С возбудителем холеры работу прекратить! Разработайте программу очередности, обсудим. И вот еще… Вы собирали мне деньги, я помню… двести одиннадцать рублей. Я вам очень благодарен, вы меня тогда сильно выручили. Но сейчас я начал работать, и могу их вернуть.

— Да вы что, Евгений Александрович, как можно?! — вскочил Емельян. — От чистого сердца ведь!

Я покрутил чашку с чаем, задумался. Нет, надо возвращать.

— Так и я от того самого места, поверьте, — вроде достаточно убедительно ответил я. — Я ведь не прошу раздать деньги жертвователям, получится, что попользовался и вернул. Довольно тех, кому нужна помощь. Не знаю, на съем жилья, питание. Может, сапоги кому-нибудь не на что купить. Вам лучше знать. Уверен, у вас есть группа неравнодушных товарищей, — я посмотрел на Винокурова, вспомнив, как он тогда чуть не на баррикады звал.

***

Что-то в мозгу проскользнуло во время разговора со студентами, но так быстро, что я зафиксировать эту мысль не смог. Ну а потом коньячок французский пятизвездный, очень достойный и вкусный, застольные беседы, планы на будущее, и прочие интересные вещи.

С ребятами я так плотно впервые пообщался. Антонов, конечно, на земле крепче стоит, и мысли у него более приземленные. Исполнитель, дисциплинированный и упорный. Такой будет ставить один эксперимент за другим, не обращая внимания на отрицательный результат. Скажут ему проверять вещество с нарастающей концентрацией шагом в одну десятую процента, он и будет