– Прости! – Он поднимает руки в знак капитуляции, весь поникает, но щеки не бледнеют. – Зря я об этом сболтнул. Я справлюсь, обещаю. Не хочу терять тебя как друга.

Я киваю, но неловкое молчание затягивается, портя нам привычное непринужденное общение.

– Давай прервемся на мое угощение! – предлагаю я, когда молчать становится невмоготу.

Бентон соглашается, тогда я веду парня вниз на кухню, и мы принимаемся за еще теплые брауни. В кармане гудит сотовый, но я не отвечаю.

– Тебе дать брауни с краю?

– Ничего подобного, Уолш! – возмущается Бентон. – Из серединки и только из серединки!

– Кощунство! – Я нарочито тяжело вздыхаю, и, не в силах сдержать улыбку, достаю ему брауни из самого центра, а затем беру себе угловое. – Чин-чин!

– Чин-чин! – эхом отзывается Бентон, и мы чокаемся брауни. – За успех нашего расследования, детектив Уолш!

Смеясь, я откусываю кусочек – шоколадное тесто тает на языке. Мы съедаем еще по брауни, обсуждая различные тактики расследования. Бентон предлагает поделить гостей и допросить однокашников как свидетелей. Я нехотя соглашаюсь, и мы возвращаемся ко мне в комнату.

Сотовый снова гудит, и я, наконец, вытаскиваю телефон из кармана.

– Погоди секунду! – прошу я, разблокируя экран.

Меня ждут три эсэмэски, две от Джеммы, но первая…

Она от Морган!

По телу растекается тепло, но я не пойму: от волнения, от нервов или от чего-то другого. Чтобы не загнаться – Морган на свиданку зовет или тут чисто дружеское? – я читаю сообщения от Джеммы.

У меня лицо вспыхивает. Морган и впрямь звала меня на свиданку!

– Эй, все в порядке?

– А? – Я отрываюсь от телефона и перехватываю взгляд Бентона. – Да, в полном.

Парень доедает брауни и вытирает руки о джинсы.

– Почему у тебя такой вид? – Бентон склоняет голову набок. – Ты вроде бы… какая-то растерянная.

– Нет, ничего страшного. – Убираю волосы за ухо, старательно избегая вопросительного взгляда Бентона. Не хочется тыкать его носом, но мы ведь считаемся друзьями, да? Значит, не должны избегать правды из-за его сюрного увлечения, с которым он обещал справиться. – Морган, та девушка с вечеринки, кажется, только что позвала меня на свидание.

– Кажется?

Не успеваю я ответить, экран телефона загорается.

Я кусаю губу и поворачиваюсь к Бентону.

– Бывает же, что не знаешь, хочет ли человек общаться с тобой по-дружески или зовет на свидание? У меня сейчас нечто подобное, вдобавок мы девушки, поэтому ситуация еще запутаннее.

– А-а-а… – Бентон приглаживает непослушные волосы. – Очень сложно…

«Ты даже не представляешь, насколько сложно». Я открываю эсэмэску Морган, и пальцы замирают над клавиатурой. Даже заверения Джеммы не вселяют в меня уверенность. Перечитываю сообщение. «Ты завтра занята?» Нет, на флирт это явно не тянет. Морган откровенничала с Джеммой… или моя подруга шипперит нас, потому что мы единственные знакомые ей девушки-квиры? Или это я шипперю нас по той же причине?

– В чем дело? – спрашивает Бентон, когда мое колебание становится до нелепого долгим. – Сомневаешься в своих чувствах?

– Я едва ее знаю, – отвечаю я, но это не совсем правда.

Мы много эсэмэсились, но я боюсь, что реального общения наши приколы не выдержат. А еще больше боюсь, что без самоцветов, которые я надевала на вечеринку, Морган мной вообще не заинтересуется.

– Разве не для этого существуют первые свидания? – спрашивает Бентон, врываясь в мои мысли.

– Да, наверное. – Зажатый в руке сотовый гудит: поступает новое сообщение.

Черт! Не мешает устроить свиданку и выяснить, сойдемся ли мы. Даже если нет, подружка-квир мне не помешает. Джемма классная, но не всегда понимает, с чем я сталкиваюсь. Она вроде сперва и не заметила, что ее родители стали относиться ко мне иначе.

Перевожу взгляд на Бентона – парень ободряюще кивает.

Я смотрю на экран, ожидая, когда появятся три танцующие точки. Потом вместе с Бентоном направляюсь к лестнице в холле. Когда мы проходим мимо эркерного окна в гостиной, раздается громкий треск. Я шарахаюсь от звука и вскидываю руки, чтобы закрыть лицо, но недостаточно проворно. Резкая боль обжигает щеки и плечи. Магическая сила пытается меня защитить, но связывающий амулет удерживает энергию внутри.

– Ханна, ты как, ничего? – Бентон ловит меня, когда я теряю равновесие, и тащит прочь от битого оконного стекла.

На полу, буквально в паре дюймов от места, где я стояла, лежит кирпич. Осколки рассыпались по полу гостиной. Плечи и лицо осматривать страшно: вдруг осколки вонзились и в них?

– Бентон, не глянешь, кто кинул кирпич? – прошу я с падающим сердцем.

Парень подбегает к эркеру, который теперь похож на разинутый рот: острые осколки торчат из рамы, как зубья.

– Они уже скрылись. – Бентон наклоняется к кирпичу. – Но оставили записку. – Он отвязывает листок от кирпича и передает мятую бумажку мне.

Парень вызывает скорую, а я ошарашена слишком сильно, чтобы протестовать. Фельдшеры чистят мою кожу от осколков, обрабатывают и перевязывают раны. С учетом всего пострадала я не особо сильно, но Бентон суетится, словно я на смертном одре, и отказывается уезжать, пока я не звоню родителям и не рассказываю о случившемся. Записку с угрозой он прячет в борсетку, чтобы позже изучить: вдруг найдутся зацепки?

Я думала, с пожаром он загоняется, но, наверное, это и впрямь не случайность. Может, кто-то преследует его. Преследует нас.

Уезжает Бентон перед самым возвращением папы, который, в свою очередь, сердится, что я не позвонила ему раньше.

Отец хлопочет вокруг меня, и, в конце концов, я начинаю орать, что со мной все хорошо. Уверовав в это, он переключается в рабочий режим, собираясь поговорить по телефону с полицейскими и с представителями страховой компании.

Пока он беседует с копами и ворчит, что его звонок ставят на удержание, я бешено переписываюсь с Джеммой в отчаянной попытке отвлечься от кошмара. Когда вызванный мастер заколачивает окно и заказывает замену стекла, мы с Джеммой как раз придумываем, как мне устроить свидание с Морган комендантскому часу вопреки.