не мог разобрать, что мы лепечем. Помог Рокки. Напарник наглядно показал взлетающую ракету, которая потом падала, все взрывала, а затем показал, что такого нам не надо, и ракеты должны либо взорваться здесь, либо не взлететь вовсе. Люпен Мишель всё понял. Помолчал с секунд десять, а затем сказал, поправив очки:

— Unité principale(Главный блок).

— Что? — Хорнет широко открыл глаза.

— Unité principale(Главный блок).

— Lieu principal!(Главное место!) — воскликнул я. — Centre de contrôle(Пункт управления)?

Учёный закивал.

— Ce n'est qu'à partir de là que je peux désactiver tous les missiles à la fois. Mais je ne peux pas garantir que nous n'exploserons pas(Только оттуда я смогу вывести из строя все ракеты. Однако я не могу гарантировать, что мы не взорвемся).

— Я ничего не понял, — Рокки выглянул из-за укрытия и снова выстрелил несколько раз. — Парни, они, кажется, позвали друзей!

— Он только там сможет отключить всё сразу, — кое-как понял я. — Петрович, ты как?

— Прошла навылет, — здоровяк уже успел перевязать рану бинтом. — Повезло.

— Идти сможешь?

— Да.

Я посмотрел на учёного и кивнул.

— Avant(Веди).

Глава 7. Сны и кровь

В середине нулевых годов ученые заметили, что в океанах появились виды существ, считавшихся вымершими миллионы лет назад. Вместе с этим обнаружились и такие, которых люди никогда еще не видели. Как так получилось, что популяция морских созданий выросла посла войны, а не сократилась, как ожидалось? Может ли это быть как-то связано? Возможно, дело в каких-либо секретных военных испытаниях. Или в чем-то другом.

Василий Бардов, белорусский археолог

Натирать стаканы — дело медитативное. По-крайней мере до тех пор, пока они не кончаются. Хоб — и стоят, блестят себе при неоновом свете флуоресцентных ламп. Не то, чтобы это было важным делом в баре. Я не придавал внешнему виду стаканов, бокалов и остальной стеклянной посуде огромной важности. Тем более, это был бар. Тут не успеваешь эти стекляшки в принципе в руки отдавать, что и говорить об их внешнем виде. Но когда есть время, почему бы этим не заняться?

Сегодня в «Рефлексе» было спокойно. Я стоял в смене один, часы указывали четыре часа дня, и людей в баре практически не было — лишь несколько дневных скитальцев сидели одиночками за аккуратными, пустыми столиками. Солнечный свет проникал в помещение через узкие окна, расположенные под самым потолком. Скучно, но красиво. Никакой шумихи не хотелось. Я получал удовольствие от тишины в помещении. Было хорошо.

Тут дверь в бар распахнулась и в заведение вошёл Огонёк. Парень, увидев меня, сразу же улыбнулся и направился к барной стойке. Когда солнце проходило через его рыжие волосы, те словно вспыхивали ярким пламенем. Красивая иллюзия. На мгновение я вспомнил одного парня, которого однажды встретил во Франции во время войны. Он провел наш отряд через катакомбы.

— Привет!

— Привет.

Мы пожали друг другу руки.

— Как дела?

— Да вот, устроился тут подрабатывать, — я повертел в руке чистый стакан. — В целом, неплохо — тихо и хорошо. Вечерами бывает шумно, это раздражает.

Огонёк понимающе кивнул.

— Люди иногда в принципе раздражают, сами по себе. А некоторые — даже своим присутствием. Но это надо быть прям говнюком. Ну, знаешь, такие всем тыкают, много о себе думают и могут голос повысить. Я их называю псевдошишками.

Теперь понимающе кивнул я.

— Да, человек собственной важности не знает границ. Москва, что и говорить. Впрочем, такие почти везде есть.

Огонёк сел на стул.

— Тебе налить что-нибудь?

Парень качнул головой.

— Перекусить?

— Нет, не надо.

Мы помолчали.

— Я спросить хотел.

— Жги.

Сережа немного наклонился вниз и тихо сказал:

— Ты начал ходить в бойцовские клубы?

Я кивнул. Огонёк задумался.

— Я приду, приятель.

Сергей удивлённо посмотрел на меня. Я развел руками.

— Ты дружишь с Петровичем, а Петрович мне как брат. Конечно я знаю. Волнуешься перед боем?

Парень постучал костяшками пальцев по столу. Я обратил внимание, что несмотря на не крупное телосложение и не длинные руки, кулаки у него были тяжёлые, сбитые. Интересно, сколько он сейчас тренируется?

— Честно говоря, да. Эрвин — опасный тип. Если проиграю — могу и не выжить. Если выиграю — заработаю огромную кучу денег.

— Никакие деньги не стоят человеческой жизни, даже самые зелёные.

— Это понятно, Ар. Но отступать мне уже некуда, да я и не хочу. Это как книгу писать, когда написал уже достаточно много, не хочется забрасывать, потому что жалко количество убитого на дело времени.

— Ты ещё и книги пишешь?

— Пытался. Не хватило.

— Не хватило чего?

— Меня.

Теперь задумался я.

— Вот короткое что-то могу написать. Например, зарисовки о путешествиях — такое я просто обожаю, — Огонёк обвёл взглядом полку позади меня, где рядами стояли бутылки бурбона и виски. — Хочу когда-нибудь сборник сказок написать. Но это когда-нибудь, однажды. Ну, знаешь, вдруг дети будут.

— Да, это хорошая мысль. Когда я был ребёнком… Да. Когда я был ребёнком, мама читала мне сказки Ганса Христиана Андерсона. Некоторые были достаточно страшные, но слушать было очень интересно.

— У тебя хорошая мама, — заметил Огонёк.

— Да, — согласился я. — Была хорошей.

— Прости.

— Ничего. Но, знаешь… Сказки — это хорошо. Может быть тот, кто читает сказки, никогда и не вырастет, но если цена взросления — жизнь без всего того, что эти истории несут, то она слишком высокая.

— Хорошо сказал.

— Бурбона?

— Воды. Пока не надеру Эрвину жопу, пить не буду.

Я засмеялся.

— Хороший настрой. Уже думал над тем, куда потратишь деньги?

— Нет. Стараюсь не думать.

Я понимающе кивнул.

— Надейся на лучшее, готовься к худшему.

Огонёк улыбнулся.

— Да.

А потом неожиданно встал.

— Ладно, Ар, я пойду. Увидимся тогда в четверг.

— Удачи, приятель. С радостью посмотрим, как ты надерешь ему жопу.

— Спасибо! И до встречи.

Огонёк, сверкнув своей огненной шевелюрой, ушёл. Я продолжил натирать стаканы.

***

— Мистер Петрович, вы, смекаете ли, загораживаете проход.

— Мистер Дед, просто встаньте спереди.

— Что орку хорошо, то хоббиту — смерть.

— Ты сейчас меня в орки записал? — Петрович нахмурился.

— Нет, сразу в злых чародеев. Подвинься! — Дед с трудом протиснулся между усачом и каким-то парнем слева. Мы с Зоей стояли позади их обоих. В бойцовском клубе сегодня было очень людно и шумно. Яркие, жёлтые лампы освещали пока что пустую арену, на которой скоро должны были появиться Эрвин и Огонёк. Табачный дым медленно клубился в воздухе, но те, кто пришел сюда не в первый раз, уже знали, что стоит бою начаться, как он заполнит собой помещение полностью. Это знали и мы. Все переживают