Бывший исполкомовский работник, перешедший осенью сорок первого года на сторону новой власти, никого лично не трогал. Действовал обдуманно, через подставных лиц и помощников. Хорошо зная район, местных активистов, он начал свою деятельность с того, что помог оккупационным властям вычислить и уничтожить подпольную организацию и партизанский отряд, возглавляемый директором вяземской школы.

Бронников не торопился выкладывать новым хозяевам всё, что знал. Со стороны он выглядел интеллигентным представителем нового класса, ненавидевшим коммунистов, евреев и с сочувствием относившимся к простым людям.

С его помощью комендатура имела информацию о подпольщиках, оставленных в районе, коммунистах, наверняка связанных с партизанами и позже – с разведывательно-диверсионным отрядом «Застава». Осенью сорок второго года на станции, примыкающей к райцентру, в связи с неисправностью путей скопилось более десятка немецких воинских эшелонов.

Авиация Брянского фронта очень вовремя нанесла бомбовый удар, в результате которого сгорело большое количество техники, были убиты и покалечены несколько сот солдат и офицеров. Стало ясно, что к передаче информации причастны подпольщики.

Районная подпольная организация была выявлена и уничтожена с помощью Бронникова в сентябре-октябре сорок первого года. С местным отделением гестапо связался Антон Бронников и сообщил о новой подпольной организации, возникшей при содействии отряда НКВД «Застава».

– Что же вы раньше молчали? – выговаривали гестаповцы главе районной управы.

– Думаете, так просто было вычислить это новое змеиное гнездо? – парировал Бронников, одетый в полувоенный коричневый костюм со свастикой на галстуке. – За каждым моим шагом следят, уже совершили два покушения.

Антон Леонидович сочинял. Он был слишком осторожен, занимаясь в основном административной и хозяйственной деятельностью. Но это не помешало ему вычислить молодёжную подпольную организацию и продиктовать гестаповцам список фамилий.

После пыток руководители подполья были повешены на площади перед бывшим райкомом партии, а остальные подпольщики и несколько десятков заложников расстреляны в песчаном карьере.

Два-три человека, не выдержавших пыток, дали подписку о сотрудничестве и были выпущены на свободу. Гестапо с помощью Бронникова ткало свою собственную сеть информаторов.

Командир отряда Журавлёв, его заместитель Кондратьев, особист Авдеев и лейтенант Мальцев обсудили разработанный план ликвидации Бронникова. Глава районной управы был осторожным и расчётливым человеком. Выезжая за пределы райцентра, он, как правило, посещал ближние населённые пункты, иногда бывал в Вязниках, но всегда соблюдал осторожность.

Немцы выделили Бронникову легковой автомобиль «ГАЗ-М1», в котором он разъезжал в сопровождении телохранителя и часто брал с собой семнадцатилетнего сына, также работавшего в управе. Но это только в пределах районного городка. Когда выезжал в сёла, Бронникова сопровождала полуторка, где сидели семь-восемь полицаев, одетых в новые мундиры с белыми повязками на рукавах.

После появления в окрестностях отряда НКВД «Застава» глава управы поездки сократил, стараясь не удаляться от райцентра дальше чем на 10–15 километров. Но комендант требовал от Бронникова активной работы с населением, и Антон Леонидович вынужден был посещать и отдалённые сёла.

Надо отдать должное его способностям и умению разговаривать с колхозниками, агитировать молодёжь ехать на работу в Германию. Но всё это срабатывало год-полтора назад. К лету сорок третьего года даже те, кто не мог простить советской власти бездумно проведённую коллективизацию, разрушившую множество крепких крестьянских хозяйств, уже были сыты по горло «новым порядком».

Карательные отряды, аресты и расстрелы людей, подозреваемых в связях с партизанами, всё более затрудняли агитацию. В первой половине сорок третьего года далеко не все жители оккупированных сёл верили в победу Красной Армии. Но серьёзно пошатнулась вера в проводимую местными властями агитацию, что германская армия добьётся новых успехов.

Молодёжь прятали от угона в Германию, на полицаев и немецких солдат смотрели с плохо скрытой ненавистью. Массовые расстрелы заложников, презрительное отношение оккупантов к людям, откровенное мародёрство сыграли свою роль.

Виктор Авдеев получил информацию, что Бронников через два дня выезжает в село Загоскино, расположенное в двадцати шести километрах от райцентра. Было решено устроить засаду на дороге и уничтожить главу управы вместе с полицаями. Недолго колебались, как поступить с сыном Бронникова, если он окажется в машине.

– Гадёныш ещё тот, – заявил Авдеев, который имел полную информацию о семье Бронникова. – Семнадцать лет, а уже в близкой дружбе с немецкими офицерами. Те ему «вальтер» подарили, он с ним днём и ночью не расстаётся. В карательных операциях участие принимал, хотя папаша его оберегает.

Была подготовлена группа из восемнадцати человек, которую должны были возглавить особист Виктор Авдеев и командир взвода лейтенант Николай Мальцев. Как всегда, на такие операции брали снайпера Василя Грицевича.

В группу входили два пулемётных расчёта, несколько сапёров на случай установки мин, а на будущее место засады направили разведку. Задание считалось ответственным. О ликвидации предателей, занимавших высокие посты, информировали Москву. Короткие сообщения об этом помещались в газетах.

Учли все мелочи. Перед выездом надёжный человек должен был предупредить Авдеева, в какое именно время отбудет в свой последний вояж глава управы и сколько человек охраны будет с ним. Операция предстояла непростая, но Авдеев, предусмотрев все возможные неожиданности, был уверен в успехе. Группа состояла из надёжных, проверенных в бою людей, исключение сделали для нескольких новичков из молодого пополнения – в основном бывших подпольщиков.

Набивая диски к ручному пулемёту, Афанасий Рымзин, бывший партизан отряда «Сталинцы», осмотрел тщательно почищенный, смазанный помощником «дегтярёв» и одобрительно кивнул:

– Оружие к бою готово. Прикончили Савву Гуженко, второму предателю тоже недолго землю топтать осталось. Наш особист и лейтенант Коля Мальцев своё дело знают.

Но, как часто случается на войне, события приняли совсем другой оборот.

За пару часов до выхода старшего лейтенанта Авдеева вызвал к себе начальник отряда Журавлёв и ознакомил с только что полученной шифрограммой. Начальник особого отдела Брянского фронта поручал срочно выяснить, что за объект строится немецкой инженерной частью вблизи разъезда «Двести восьмой километр».

По существу, шифрограмма была адресована Авдееву. Особисту отряда предлагалось провести экстренные встречи с агентурой и лично с соблюдением всех мер предосторожности осуществить разведку на местности. Подчёркивая важность задания, указывалось, что в ближайшие дни результаты разведки ожидает генерал Судоплатов.

И Журавлёв, и Авдеев знали, что неподалёку от разъезда расположен небольшой полевой аэродром, где дислоцируются несколько лёгких самолётов-наблюдателей, а недавно было переброшено звено истребителей «Мессершмитт-109» (четыре самолёта).