Когда поцелуй закончился, Алистер поднял ее на руки.

- Как насчет прилечь в кровать после трудного дня?

Клементина хитро улыбнулась.

- Не рано ли еще для кровати?

Он улыбнулся в ответ и лукаво подмигнул.

- Не в нашей истории.

Клементина проснулась на следующее утро и ненадолго задумалась о том, не приснилось ли ей то, что произошло вечером. Но когда она смотрела на палец и увидела на нем сияющее кольцо, ее грудь наполнилась радостью. Она хотела обнять Алистера, но его половина кровати была пуста. Остался только легкий след от его головы на подушке.

Она надела очки, отбросила одеяло, накинула шелковый халат и вышла в зал их роскошного номера. Ее сердце забилось, когда она увидела, что он читает утреннюю газету, которую приносили ежедневно. Его брови были нахмурены, а губы сжаты. Неужели очередной теракт? Или авиакатастрофа? Или наводнение? Землетрясение?

- Что случилось? - спросила она, приближаясь к нему.

Он резко закрыл газету.

- Ничего, - сказал он и швырнул газету в корзину для бумаг.

Клементина вгляделась в его лицо: в глазах ярость, челюсти сжаты, ноздри трепещут.

- Точно что-то не так, иначе почему ты так зол?

Он быстро расслабил лицо, но Клементину не отвлекла его улыбка, потому что его глаза не улыбались.

- Дорогая, правда, ничего не случилось. Как ты спала? Хочешь завтрак в номер или…

- Ты не хочешь честно мне отвечать, Алистер. У нас теперь должно быть все общее, ведь мы помолвлены, и ты можешь поделиться со мной, если тебя что-то волнует.

Он издал длинный, протяжный вздох.

- Твоя мать дала интервью одному из таблоидов Лондона.

Клементина почувствовала, как все внутри обвалилось.

- О боже, и там все плохо?

- Достаточно плохо.

Она достала газету из корзины и разгладила ее. Все было более чем плохо. В интервью в красках описывался роман ее матери с отцом Алистера. С фотографиями. Она могла себе лишь представить, насколько стыдно было Алистеру за поведение отца, о котором напечатали в газетах, ведь эти газеты будут читать за завтраком его клиенты. Отношения Клементины с Алистером тоже упоминались в одном комментарии: «Я научила дочь искать мужчин с деньгами».

Теперь Клементина была не только девушкой из бедной семьи, но и охотницей за чужими деньгами.

Паника сдавила ей горло когтями дикого зверя. Она никуда не могла от этого деться. Тревога охватывала грудную клетку, разрывая ее надежду на счастье, как бумажную салфетку. Это было невыносимо. Клементина не могла втянуть в это человека, которого любила. Ведь этим дело не закончится, все будет обсуждаться многие годы. Злые языки уничтожат их любовь, осквернят ее, как были осквернены последние недели жизни матери Алистера.

В желудке у девушки все переворачивалось, ее руки затряслись, когда она попыталась снять кольцо.

- Алистер, прошу, забери его. Я не могу теперь выйти за тебя.

У него между бровями появились складки.

- Ты о чем говоришь? Это еще не значит, что ты должна…

- Я должна, - проговорила она, - как мы можем быть счастливы, когда будет всплывать что-то подобное каждый раз, когда моя мать решит, что ей захотелось вставить нам палки в колеса? Думаешь, наша любовь достаточно сильная, чтобы выдержать это сейчас, но представь, что будет через несколько месяцев? А через пару лет? Твои клиенты у тебя за спиной будут обсуждать твою злостную тещу? А что, если она всем расскажет, кто мой отец?

Что-то мелькнуло в его глазах. Сомнение? Осознание того, что все могло обернуться гораздо хуже, чем было сейчас?

- А мне все равно, кто твой отец, и я буду любить тебя, что бы ни случилось.

Клементина на пару секунд прикрыла глаза. «Я. Не. Стану. Плакать».

- Мой отец - Брайан Джери, ты наверняка слышал о нем. Несколько лет назад он провернул одну из крупнейших махинаций в Великобритании. Он сломал очень много жизней, а два человека даже покончили с собой из-за него. Многие потеряли все свои сбережения, пенсионные накопления, инвестиции, а все из-за его грязных делишек. Ты действительно хочешь, чтобы его ДНК была в венах твоих детей?

Кадык Алистера заходил вверх-вниз по горлу. Любого бы повергло в шок то, что сделал ее отец. Столько погубленных жизней, а он совершенно не сожалел о содеянном и не считал себя виноватым ни на йоту. Она сумела отгородиться от него, потому что носила девичью фамилию матери, но стыд за отца навсегда поселился в ней.

Вот и сейчас она его испытывала.

Паника ломилась в сердце, и оно стучало в три раза чаще, чем обычно, волосы на ее голове шевелились, будто по ней маршировали сотни муравьев с ледяными лапками. От прошлого нельзя убежать. Оно будет идти за тобой по пятам, куда бы ты ни отправился. Оно уничтожит все твои надежды на счастье.

- Ты не так уж похожа на своего отца, - сказал Алистер, - не разрушай то, что появилось между нами. Мы же только друг друга нашли. Давай не будем пасовать перед первым же препятствием.

Клементина не могла набрать в легкие достаточно воздуха. На ее груди стоял огромный грузовой контейнер, мешая вдохнуть. В горле пересохло, и у нее было такое ощущение, что она наглоталась гипсовой пыли. Ей нужно было уходить. Она не могла вечно терпеть разговоры у себя за спиной в ожидании нового укола стыда, от которого лопнет ее долгожданное счастье.

Ей нужно было прекратить это немедленно.

Ей нужно было бежать.

Ей нужно было остаться одной.

Иного способа она не видела. Каждый раз в подобной ситуации она превращалась в тяжелую потную развалину. Конечно, сейчас Алистер будет с ней терпелив, а в будущем? Никто не обвинит его в том, что он устал от ее странностей. Сколько еще он сможет поддерживать ее до того момента, как ему захочется над ней посмеяться?

Она не могла рисковать.

Она не выдержит, если он однажды изменит к ней отношение. Лучше покончить со всем сейчас, пока еще не начались разрушения. Она сумеет пережить, ей просто придется, а он найдет себе кого-нибудь еще.

«Боже, прошу, дай мне сил справиться, когда я увижу его с другой». Ее сердце стучало так сильно, что она чувствовала его удары у себя в горле. Между ее лопаток потекли капельки пота, ладони стали липкими, а колени дрожали.

- Я уже все решила. Ты не сможешь силой заставить меня выйти за тебя. Я разрываю нашу помолвку.

Он взял ее за плечи, в его взгляде была мольба.

- Мы со всем справимся, маленькая моя. Ты же знаешь, у нас все получится.

Клементина вырвалась из его рук, ее волосы взметнулись, а глаза засверкали.

«Жестокость во благо, жестокость во благо», - повторяла она это внутри себя как мантру, в такт с учащенным сердцебиением.