Имеет ли все это значение? На самом деле нет. Главной целью Конан Дойла было развлечь, и до той поры, пока наукообразные построения Холмса выглядят достоверными для среднего читателя, стопроцентная точность не требуется.

«Когда доктор ведет себя неправильно, он становится первым преступником», – делает заключение Холмс после обнаружения того факта, что доктор Гримсби Ройлотт является хладнокровным убийцей в той же «Пестрой ленте». Чтобы подкрепить свое мнение, великий детектив упоминает имя доктора Уильяма Палмера (1824–1856), «Князя Отравителей», которого повесили за то, что он отравил друга, и подозревали в том, что он проделал нечто подобное еще с несколькими людьми, в том числе с четырьмя из пяти собственных детей.

Если ремарка Холмса является истинной, то истиной будет и обратное утверждение: когда доктор ведет себя правильно, он становится первым детективом. Сам сыщик не является обученным медиком, но Конан Дойл был таким, и он использовал свои знания и навыки, чтобы украсить своего персонажа многими качествами отличного врача. И рядом с Холмсом всегда находился настоящий доктор, «старый добрый Ватсон», готовый при необходимости протянуть руку.

Ничего удивительного при таких обстоятельствах, что канон Холмса полон медицинских отсылок. В их числе Дж. Д. Ки и А. Е. Родин насчитали шестьдесят восемь болезней, тридцать два медицинских термина, двадцать два лекарственных вещества, двенадцать врачебных специальностей, шесть больниц, три медицинских журнала и две медицинские школы (цитируется по книге James Reed, см. в библиографии). Интересно, что нет никаких упоминаний криминалистики или криминалистической медицины, и также не встречается слово «аутопсия».

Будучи частным детективом-одиночкой, Холмс должен был распутывать преступления без помощи других, так что ему повезло – он практиковал до того, как наука криминалистической патологии появилась в Великобритании. К 1905 году, например, Лондонской городской совет потребовал, чтобы во всех больницах общей практики, что находились в его юрисдикции, были два патологоанатома, чьей работой являлась именно аутопсия. Первый прославленный триумф криминалистической медицины состоялся, когда благодаря и ей в том числе удалось осудить врача-ренегата Хоули Криппена (см. с. 125).

Мы уже вкратце отмечали, что Конан Дойл перенес собственный медицинский опыт и знания на детективную работу Холмса (с. 33), но этот опыт стоит того, чтобы посмотреть на него более внимательно.

Во-первых, некоторое количество комментариев, отпущенных Холмсом, отражают то образование, которое получил создатель великого детектива. Ремарка «Строить предположения, не зная всех обстоятельств дела, – крупнейшая ошибка» («Этюд в багровых тонах») смотрелась бы вполне на месте в учебнике для современных врачей.

Во-вторых, занимаясь делом, Холмс использует «открытые» и «закрытые» вопросы, чтобы получать информацию точно так же, как доктор, получающий информацию у пациента. В «Пестрой ленте» Холмс просил Хелен Стоунер «изложить нам все, что может помочь сформировать мнение». Но за этим открытым вопросом следуют закрытые вроде таких: «Является ли для вас привычным делом запираться на ночь?» или «Была ли ваша сестра одета?»

Но хотя параллель между медициной и детективным делом может выглядеть поучительной, не мудро заходить слишком далеко. Догадки Холмса аккуратно выложены для него автором, а диагноз в реальной жизни редко бывает столь очевидным, и существуют ситуации, когда просто нет явного ответа.

Физическое здоровье

Современные читатели могут быть шокированы, открыв «Знак четырех», где Холмс закатывает рукав, чтобы открыть «мускулистую руку, испещренную бесчисленными точками прошлых инъекций», а потом вколоть себе очередную порцию кокаина. Ватсон говорит нам, что его друг делал подобное «три раза в день в течении многих месяцев».

Возражения доктора по поводу этой привычки выглядят удивительно современными. Всего их три.

1. «Губительный процесс, ведущий к перерождению нервных клеток и в конце концов к слабоумию».

2. Душевный подъем сменяется мрачным упадком или «черной реакцией».

3. «Несколько минут возбуждения» могут обернуться необратимым повреждением мозга или потерей «удивительного дара», которым природа наградила Холмса.

К таким побочным эффектам современная наука добавила бы зависимость, снижение чувствительности, инфекции, перенапряжение, конвульсии, тревогу, аллергические реакции, повышенный риск инсульта, припадков и болезни Паркинсона. Количество смертей от употребления кокаина возрастает год от года.

Холмс и Ватсон оба очень много курят; в наше время любовь детектива к курительному (и нюхательному) табаку могут оценить даже как более пагубную привычку, чем пристрастие к наркотикам. Кроме того что он постоянно дымит трубкой, набитой крепкой черной махоркой, Холмс не забывает и о сигарах, а когда требует ситуация, с довольным видом курит сигареты в компании («Пенсне в золотой оправе»). Вредоносный эффект от курения был зафиксирован еще в XVII веке (например, в случае короля Джеймса VI Шотландского, который был одновременно Джеймсом I Английским[44]), а ко времени Холмса начали появляться свидетельства того, что табак вызывает широкий набор болезней. Во всяком случае, определенно знали, что он снижает физические возможности и препятствует спортивным достижениям. Если даже Холмс и Ватсон были осведомлены обо всем этом, то они (как и большая часть мужского населения Великобритании) ни в коей мере не беспокоились о своей зависимости.