Переходе Душа женщины из Старого мира, и эльфы со своими заморочками. Вот какая у них реликвия вдруг объявилась? Он ничего такого никогда не задумывал!

Петерис немного лукавил. Дело в том, что эльфы, как и драконы, появлялись в Мирах сами. Независимо от того, планировал ли их появление Демиург, или даже не мечтал о таком, прямо сказать, сомнительном подарке. Обычно первыми в Мир приходили Драконы. Всегда – четыре основных клана. Клан Зимы. Клан Весны. Клан Лета и Клан Осени, закрепляя за собой четыре части света, четыре времени года, четыре стихии. Осматривались, выбирали лучшие горы, обустраивались. Как только в кланах появлялись первые детеныши – Мир считался готовым к заселению. И тут в лесах из ниоткуда сами собой возникали ушастые снобы. Эльфы, то есть. Так новенький Мир обретал некую Космическую Гармонию. А уж после этого в Мире появлялись все остальные: гномы, оборотни, тролли, орки… И единственные, кого создавали (или воровали у собратьев) Демиурги, были люди. Вот здесь-то Создатели и разворачивались в полной красе. Но была в этом какая-то странная закономерность: вроде бы Миры разные, Создатели и Творцы – разные. А люди получались практически одинаковые.

Вполне возможно, что и была у эльфов некая Золотая Шишка. Реликвия, принесенная ими из какого-то другого мира. Неизвестно только, с какого перепуга они вспомнили о шишке именно сейчас, когда он, Петерис, только – только приступил к созданию новых Разумных. Правда, об эльфах он как-то не думал, слишком уж высокомерны и скрещиваться с кем-либо не желают.

И вообще, все эти древние расы такие зануды и зазнайки! Никогда не идут навстречу. Взять все того же Шерридара: уж как он, Петерис, уговаривал этого… этого…. И девицу ему подобрал самую красивую в клане Зимней метели. Дочка одного из приближенных главы клана. Высокая, гибкая, с белоснежными волосами и такими выдающимися… хм… Он бы и сам от подобной женщины не отказался. А Шерридар нос воротит… впрочем теперь он выпал из Игры. Придется искать другого. Правда, сейчас подходящего мужика в клане Весеннего Ливня нет. Жаль. Хорошо, что он отправил зародыш в стазис, когда…

И тут Петерис едва ли не взвыл. До него наконец-то дошло то, что уже какое-то время скреблось в мозгах: в стазис был отправлен зародыш, добытый из тела утопившейся девицы Алексии! Он все перепутал! Пока Елена была без сознания, он взял у неё материал для исследования. А поскольку под рукой была лишь семенная жидкость Шерридара, он её и использовал. Надо же было проверить – что получится. Когда прилетел вестник с вызовом в академию, Петерис заторопился, и перепутал пробирки, поместив в тело Елены активно делящуюся оплодотворенную клетку.

Демиург даже головой потряс, силясь поставить мозги на место: в тот день в его лаборатории находилось два женских тела. Два! Тело Алексии - в стазисе. Он уже извлек из неё зародыш, и поместил в стазис, чтобы успеть подготовить Елену к внедрению зародыша. Пока готовил, взял для исследования образцы. Снежинка запаздывала. Он так увлекся, что совершенно забыл - в кого и какие клетки должен поместить. Получите и распишитесь, как говорится!

Глава семнадцатая. Продолжаем разговор.

Лорд Шерридар не был наивным мальчиком. Хотя бы потому, что ему давно перевалило за пятьсот. Для дракона это, конечно, не старость, но уже и не ранняя юность. Тем более, для дракона, прожившего среди людей большую часть жизни. И он совершенно не заблуждался на их счет: люди всегда поступали так, как считали нужным именно они, сваливая вину за свои промахи на богов и демиургов. А как же иначе, если жизнь так коротка, добиться хочется многого, а соблазнов на пути еще больше. Кто –то же должен стать виноватым. Так почему бы не тот, кого ты все равно никогда не увидишь?!

Драконы приходили в Мир, когда он только зарождался, это факт общепризнанный, но кто вам сказал, что они его только оберегали? Чаще всего, они его выстраивали так, чтобы он мог жить. И как только процесс формирования заканчивался, в Мир приходили эльфы. Практически бессмертные, они договаривались с Миром, привнося в его существование необходимую гармонию. Но! Всегда наступал такой момент, когда кому-нибудь из дивного народа вдруг становилось тесно в рамках, и он отправлялся в бега. Вот тогда –то на Мир обрушивались самые разные катаклизмы, от смешных до трагических. И ни остановить, ни затормозить это не было никакой возможности. Кажется, и Светлый Мир дожил до тех самых перемен, и теперь стоило внимательней присмотреться к младшему эльфийскому принцу Эмильену, который и стал проводником грядущих проблем.

А еще одна проблема сейчас мирно покачивалась в кресле-качалке, проворно перекидывая петли с одной спицы на другую. Шерри даже засмотрелся на проворные пальцы Елены, из-под которых выходило что-то удивительно яркое и радостное. Засмотрелся. И поймал себя на мысли, что даже благодарен в чем-то Петерису. Во-первых, статус женатого дракона намного выше, чем у холостяка. Во-вторых, дети. Да еще близнецы. Детей у драконов всегда было до обидного мало. А так, если близнецы…. Тут Шерри мысленно отвесил себе подзатыльник - не если, а когда! Когда близнецы появятся на свет, клан Весеннего Ливня поднимется на одну ступеньку выше. Да и к нему будут прислушиваться еще внимательнее. А в- третьих, ему перестанут подсовывать всевозможных девиц. И на закуску – планы Святого Покровителя на создание нового вида драконов провалилась с треском. И о чем только думал этот Покровитель, пытаясь соединить дождь со снегом?! Для чего ему понадобилось существо, которое может уничтожить половину Мира, просто огорчившись из-за сломавшейся игрушки?! Хорошо, что не додумался соединить огонь и ветер. А то пришлось бы заново возрождать этот Мир. И не факт, что подобное удалось бы.

Напрягало Шерридара одно: он никак не мог понять, какие чувства в нем вызывает женщина, совершенно мистическим образом вдруг ставшая его женой. Смертная женщина из другого мира. С самой первой встречи он ощущал странное притяжение к ней, но списывал на интерес ученого: все же люди из Старого Мира здесь не появлялись ни разу. К тому же было интересно, каким образом Петерис ухитрился переместить зародыш из одного тела в другое. Кстати! А почему он, Шерридар, ощущал своих детей как чужого ребенка? И лишь после слов Фильки додумался внимательно изучить и ауру женщины, и просканировать детей. И был поражен: дети действительно были их. Его и Елены. И это вызывало вполне закономерные вопросы