Эзерлир тем временем открыла глаза — и Сареф поражённо понял, что девушка так и не смогла избавиться от своего ослепления. Тем не менее, это её мало смутило. Снова приказав своим камням взмыть в воздух, она уверенно направила их на Воска. Сареф не был уверен, но ему казалось, что один из камней девушка сделала своими глазами и через него видела всё, что ей было нужно. Воск же, потеряв своё главное преимущество, против слепого — и при этом полностью боеспособного соперника не мог противопоставить ничего. И потому закономерно проиграл.

Элизабет же провела свой бой не просто плохо — она провела его ужасно. Системный болван принял облик женщины средних лет с убранными в тугие букли волосами и в тёмно-красном платье. После нескольких реплик, которые слышала только Элизабет, женщина подняла вверх золотой крест и буквально обрушила на девушку целый вал святой энергии. Несчастная Элизабет два раза едва-едва отразила этот натиск, после чего женщина сказала что-то такое, отчего Элизабет буквально упала на колени и зарыдала. Это был первый бой, который судьям пришлось останавливать силой, и это был первый раз, когда на арену вышли лекари, чтобы увести девушку с неё. При этом никто над ней не смеялся. И уж тем более над ней не стал бы смеяться Сареф, которому Система уже дважды за сегодня вскрыла душу — и не исключено, что будет и третий.

Снова объявили перерыв. Снова Сареф принялся наблюдать, как на отдельной трибуне совещаются судьи. На этот раз обстановка была ещё более накалённой. Незнакомец что-то пытался доказывать стревлогу и гному, но второй, вконец потеряв всякое терпение, схватил незнакомца за шиворот, а ящер вдобавок сунул кулак под капюшон, недвусмысленно намекая на то, что спонсорство ещё не даёт право выкручивать турнирные правила по своему желанию полностью. Сареф ожидал, что незнакомец после такого жеста обидится и отменит турнир, но вместо этого он что-то пробормотал и выставил перед собой ладонь. Гном и стревлог, переглянувшись, повторили этот жест. Над их ладонями зажёгся зелёный свет, а над ладонью незнакомца — красный. Тот, судя по всему, тихо выругался, убирая ладонь. Стревлог же, чиркнув несколько строк на листке перед собой, поднялся и объявил:

— Начинается полуфинал! Первая пара — участник Кевин! Его соперник — Системный болван!

Кевин, выглядевший до того уверенным в себе, побледнел, выходя на арену. Сареф же догадался, о чём спорили судьи. Незнакомец наверняка хотел отдать Сарефу и третьего Системного Болвана, причём немедленно. Но двое других судий справедливо решили, что каждый из финалистов должен сразиться с Системным болваном, если уж каждый претендует на главный приз. И, вероятно, Система это решение поддержала.

Когда Кевин занял свою позицию и достал хлысты, напротив него появилось синее облако, принявшее облик темноволосого мужчины с эффектными закрученными усами. Тот снисходительно посмотрел на Кевина и рассмеялся, а тот, казалось, делал всё, чтобы скрыть дрожащие руки.

От Системного болвана это наверняка это не укрылось, потому что он, рассмеявшись повторно, вскинул вверх руки — и на его призыв явился огромный коричневый бык с красными глазами. Оглядевшись и увидев Кевина, он с яростным рыком бросился на него.

От самоуверенности Кевина после этого не осталось и следа. Казалось бы, он так же ловко уклонялся и отпрыгивал с траектории быка, так же умело атаковал его… Но теперь Сареф, уже имевший кое-какой опыт, видел, как тяжело даётся Кевину этот бой. От быка он отпрыгивал чуть ли не в самый последний момент, а после каждого удара по животному его руки ходили ходуном так, словно он в этот момент избивал самого себя.

При этом на мужчину он так ни разу и не напал, да и тот никак не участвовал в бою, ограничившись призывом питомца. Но зато он без конца что-то говорил Кевину. Сареф не мог расслышать, что именно, но от каждого слова Кевин терял над собой контроль. В конце концов, после очередного едкого замечания бык пропорол Кевину бок.

— Да заставь ты его заткнуться! — не выдержав, закричал Сареф. Ему сейчас было совершенно наплевать на то, что Кевин — его потенциальный соперник, что будет выгоднее, если он вылетит с турнира. Сейчас он видел только то, что Кевина подвергали самой настоящей травле. Точно так же, как подвергали травле всю жизнь его самого. И выражение глаз Кевина, когда он знает, что его травят, он понимает, что не должен это терпеть… но при этом не может перебороть себя и дать сдачи… нет, он даже самому злейшему врагу не пожелает такого сломанного и затравленного взгляда. Да будь он сам проклят, если когда-нибудь начнёт ломать других подобным образом в угоду своим целям! Подружиться, договориться, победить, прогнать, подчинить силой, убить, в конце концов, но только не так, только не так!

Кевин с таким удивлением обернулся на выкрик Сарефа, словно ему казалось немыслимым, что кто-то из зрителей, а уж тем более соперников может сейчас его поддержать. Но, как оказалось, именно этих слов ему оказалось достаточно, чтобы взять себя в руки. В следующий момент он умудрился запрыгнуть на быка и схватить его за рога. Животное неистово подпрыгивало, и Сареф с восхищением подумал, что у Кевина должна быть запредельная Ловкость, чтобы вот так удерживаться верхом на бешеном звере. Мало того, в этом положении Кевин замахнулся одним из своих хлыстов… а в следующий момент на левой щеке Системного болвана вспыхнул яркий красный рубец. Схватившись за щеку и с ненавистью что-то прорычав, болван щёлкнул пальцами, отзывая быка. А в следующую секунду он стал трансформироваться сам, принимая облик получеловека-полубыка. Минотавра.

И, несмотря на то, что для Кевина это был идеальный соперник, которого можно было с лёгкостью забить хлыстами и вымотать, всё же он, вероятно, не до конца оправился от потрясения. Потому что в один момент он неудачно подставился под его захват и, оказавшись в могучих объятиях минотавра, уже не сумел их них выбраться. Судьи, поняв, что Кевин больше сражаться не сможет, сами отозвали Системного Болвана. И когда лекари уводили Кевина с поля, он, проходя мимо Сарефа, внезапно искренне улыбнулся ему и прошептал:

— Спасибо тебе, мальчишка… Впервые в жизни… я дал ему отпор…

При этом его лицо светилось таким счастьем, словно ему было совершенно наплевать на своё поражение. Позволив лекарям увести себя, он покинул арену. Но не успел Сареф ничего по этому поводу думать, как его вывел из транса голос судий:

— Вторая пара полуфинала: участник Эзерлир против участника Сареф…

Поднявшись, названные участники вышли на арену и заняли свои места. Эзерлир при этом вежливо кивнула Сарефу, и тот ответил на это приветствие. После чего судьи скомандовали начало боя…

Как и в прошлые разы, Эзерлир не спешила с атакой сама, и все пять камней парили у её рук, готовые среагировать на любой приказ своей хозяйки.

Решив пока не тратить способности, Сареф принялся обстреливать Эзерлир снарядами воздуха из Борея, решив посмотреть, чем она будет это блокировать. Вполне ожидаемо Эзерлир подозвала один из камней и, едва коснувшись его, зарядила умением, от которого тот начал светиться ярко-голубым светом. И этот камень, разумеется, безо всякого труда ловил электрические снаряды из арбалета Сарефа и, вероятно, даже преобразовывал их в запас сил, которым могла воспользоваться хозяйка.