Теперь троица ребят глядела на него совершенно иными глазами. Осанка, мимика — все в этом подростке, казалось, переменилось в один миг. Исчезла сутулость, плечи горделиво расправились, и даже легкий шрам на подбородке делал лицо Астронома более значимым и загадочным. Странно, что там, в лагере, он казался им долговязым, даже чуточку нелепым. В этом мире он наконец-то стал самим собой. Во всяком случае, ни Артем, ни Ольга с Вовчиком уже не сомневались в том, что они беседуют с настоящим королем.

— Я потому и сбежал в ваш мир, — хотел изобрести какое-нибудь средство против Брангании. Химией занялся, литературы накупил, к Интернету подключился.

— А мы думали, ты изумруды варишь! — признался Артем.

— Изумруды? — поразился Астроном. — Каким образом?

Артем смутился.

— Ну, в котле, наверное. А может, и золото добываешь…

— Да зачем оно мне? — Астроном рассмеялся. — В этом мире, кстати, оно совсем не имеет цены. Топоры из него мягкие, ножи быстро тупятся, и даже для зеркал больше подходит серебро.

— Почему же у нас золото такое дорогое?

— Честно говоря, не знаю, — Астроном пожал плечами. — Может, потому что блестящее, красивое, не ржавеет. Опять же добывают его в ограниченном количестве. Кто знает — при иных условиях та же древесина и то же стекло легко могли бы потеснить золото. Возможно, очень скоро это произойдет с вашей водой.

— Водой? — изумилась Булочкина.

— Увы, — Астроном серьезно кивнул. — Количество пресной и чистой воды в вашем слое стремительно уменьшается. Если дело пойдет так и дальше, лет через сорок-пятьдесят цена воды сравнится с ценой золота. Так что все в этом мире условно, ребятки. Деньги, золото, власть — все, кроме настоящей дружбы.

Ребята невольно переглянулись. Артем вдруг подумал, что за время небывалых странствий успел по-настоящему привязаться к Вовчику и Ольге. То есть, наверное, друзьями они были и раньше, но только теперь к слову «друзья» он мог бы добавить прилагательное «настоящие».

— А можем мы увидеть твое королевство?

— К сожалению, только то, что от него осталось. — Астроном невесело усмехнулся. — Собственно, туда мы и летим. Правда, медленнее, чем мне бы хотелось. Очень уж перегружены. Если честно, я этот шар на одного человека проектировал. Если бы не свойство арокса уничтожать вес, четверых он попросту бы не поднял.

— Кстати, куда исчезает вес? Неужели эти плоды волшебные?

— О! Над этой загадкой бились лучшие умы Ураканда! Сок арокса прогоняли через реторты, смешивали с тысячами веществ, испытывали на животных, но грамотного объяснения так и не получили. Известно только, что деревья арокса самые высокие в мире. Средняя их высота — более тысячи локтей.

— Локтей?

— Это наша мера длины. По-земному — чуть более полуметра.

— То есть больше пятисот метров! — быстро подсчитал Артем.

— Верно. А порой попадаются исполины в полторы и две тысячи локтей.

— Целый километр! — ахнула Булочкина. — Вот это деревья!

— Вот именно. Рост, что и говорить, не маленький. Таковы уж здешние условия. Воды у нас всегда хватало, и потому, соревнуясь между собой, деревья любой ценой пытались дотянуться до солнца. Так появились лабраны, отказавшиеся вовсе от корней и решившие путешествовать самостоятельно. Так появились ароксы, вырабатывающие чудесный сок, лишающий древесину веса.

— Кажется, догадываюсь! — воскликнул Артем.

— Вот-вот! — подхватил Астроном. — Не будь этого удивительного свойства, гигантские деревья просто не выдерживали бы собственной тяжести и рушились от малейшего ветерка. Сейчас же это самая легкая древесина в мире. Из нее делают дома и парусники, повозки и мельницы. — Астроном указал на прутья, из которых была сплетена корзина. — Это, кстати, тоже арокс. В таких конструкциях, как воздушные шары приходится бороться за каждый грамм.

— А как же другие деревья?

— Выжили и другие деревья. Но им тоже помогает арокс. Скажем, ореховые побеги оплетают ароксы подобно лианам. А лабраны переползают с ветки на ветку, меняя местоположение по собственному усмотрению. Между прочим, восьмилапы тоже не брезгуют ароксом. Иначе паутина этих чудовищ не была бы столь легкой и прочной.

— Почему же они сами не летают?

— Еще одна местная загадка. — Астроном пожал плечами. — Разные организмы, разное воздействие сока…

— По-моему, я что-то вижу! — Вовчик вскинул палец. — Какую-то черную пустыню.

Лицо Астронома омрачилось.

— Это не пустыня, это мое бывшее королевство, — тихо сказал он. — Очень скоро вы увидите Бранганию — моего главного врага.

Еще через несколько минут величественный лес остался позади, а под воздухоплавателями потянулось голое пространство. Скалы, возвышенности и овраги — все здесь было лоснящимся и черным. Казалось, на землю вылили озеро липкой нефти. И не озеро даже, а море. И не было ничего живого — ни единого деревца, ни единой травинки.

— Страшно, — протянула Оля Булочкина.

— Когда-то здесь возвышались дома, а как раз под нами пролегала одна из центральных улиц. Были тут свои сады и парки, а вон там… — Астроном указал на гигантский черный холм, — там возвышался мой дворец. Если присмотреться, можно и теперь разглядеть фрагменты некоторых башен.

— Брангания все разрушила?

Астроном грустно кивнул.

— Но где же она сама?

— Она под нами, — рассказчик обвел рукой равнину. — Вся эта черная масса и есть то чудовище, что проглотило мое королевство.

— Такая огромная! — ахнули ребята.

— В том-то и дело. Она шла, сметая все на своем пути. Все равно как лавина. Остановить ее смогли только ароксовые леса. Уж не знаю почему, но перед этими исполинами она спасовала.

Держась за плетеный бортик гондолы, ребята напряженно смотрели вниз. Только теперь они представили себе истинные размеры Брангании, только теперь им стало по-настоящему жутко.

Время от времени лоснящаяся поверхность внизу приходила в смутное шевеление. Словно мышцы под кожей тут и там у Брангании перекатывались большие и малые бугры. Черная масса вздымалась и опадала, — казалось, огромное чудовище мерно дышит. Впрочем, возможно, так оно и было. Воздухоплаватели летели не над землей, — они летели над огромной тушей чудовища. Того самого, что сумело в одиночку проглотить целое королевство.

Что можно сказать о существе ростом с пятиэтажный дом? Наверное, только то, что существо это очень большое. Для Брангании прилагательное «большое» подходило точно так же, как очечки лилипута для сказочного Гулливера. Они по-прежнему летели над территорией Ураканда, и все это время внизу просматривалась одна и та же картина. Черному как смоль телу чудовища, казалось, нет конца и края. Ребятишки смотрели, не в силах оторвать глаз. Зрелище пугало и завораживало. Глядя на исполинское чудище, они забыли обо всем на свете — об оставленных позади трантах и деметрийцах, о разъяренных восьмилапах, о том, что помимо Брангании на свете есть множество иных опасностей. Это их и подвело.