Невольно вспомнились любопытные голубые глаза, открытая улыбка Селестии. Она старалась осторожничать с людьми, только от нечеловеческого коварства уберечься не смогла. Вампирша же была миловидной и обманчиво хрупкой. С первого взгляда в такой хищницу не определить. Вероятно, она обратилась к Селестии с какой-нибудь пустяковой просьбой, а там хватило недолгого промедления.

Нет, сейчас не время поддаваться эмоциям. И если на стража надежды нет, следует убить вампиршу самому. Я уже убивал высших вампиров, а значит, справлюсь и с ней. И не так важно, от чего она погибнет. От пламени ли или верного стилета, но умрёт.

— Огненный лорд… — вдруг восхищённо прошептала она, глядя на меня. — Надо же, не признала сразу.

— Это что-то меняет? — бросил я, сжимая рукоять оружия.

— Уже нет, — в голосе вампирши прозвучало лёгкое сожаление. — Время, когда мы могли договориться, прошло.

С этими словами она бросилась в атаку, резко выбрасывая руку с коротким, немного изогнутым, лезвием. Я встретил удар, уводя его вверх и одновременно пиная противницу в солнечное сплетение. Та удержала равновесие и даже коротко рассмеялась, танцующей походкой двигаясь по кругу.

— Вы так грубы, милорд, — заметила она с издёвкой. И улыбнулась, продемонстрировав клыки. — Кто вас учил так танцевать?

Твои навыки оставляют желать лучшего. Нельзя всё время полагаться на силу и удачу.

Если ничего иного не остаётся, придётся надеяться именно на них. В конце концов, не я один такой.

Дождь хлынул на наши головы, грозя превратиться в непроницаемую для глаза сплошную стену. Вампирше это мешало не меньше, чем мне. Мы сцепились с ней под аркой, успев несерьёзно ранить друг друга и вывалять в грязи. Вся её насмешливость сошла на нет. И сменилась нечленораздельным шипением, после того, как я ухватил её за волосы и приложил о ближайшую стену.

Она вырвалась, оставив в моих пальцах несколько прядей светлых волос, и бросила на меня взгляд полный ярости. По правому виску стекала, смешиваясь с дождевой водой, тёмная кровь, а из оружия остался короткий нож.

Мне почудилось, что вампирша собирается сбежать и бросился наперерез. Однако, вместо этого она развернулась и коротко ужалила меня в плечо и бок. Сразу же отпрыгнула, получая пространство для манёвра, и снова ударила. Я успел лишь отбить нож, когда в горло вцепились холодные скользкие пальцы.

— Ты умрёшь так же, как и твоя девчонка… — прошипел искажённый злостью голос из темноты.

«А ты сгоришь, как вонючий мертведь», — меланхолично подумал я, с некоторым злорадством ощущая, как хватка на горле ослабла. Вампирше хотелось не просто меня убить, но и поиграть напоследок.

Я коротко выдохнул ей в лицо, одновременно отбрасывая от себя. Вампирша с диким визгом ринулась в дождь, безуспешно пытаясь спасти остатки волос. Если бы ей удалось хоть немного взять себя в руки, наша встреча могла закончиться совсем не так благополучно для меня.

Но страж Реттеро умел идти по следу и подкрадываться бесшумно.

Он промчался мимо меня и сбил вампиршу с ног, поднимая облако брызг. Точно щенок, безумно радующийся возвращению хозяйки. Большой щенок, игриво обкусывающий лица и вспахивающий когтями бледную плоть…

Визг нежити сменился невнятным клокотанием, и звуки потонули в шуме дождя. Я отвёл взгляд, чтобы найти свой стилет, а когда обернулся, страж стоял рядом и рассматривал меня, повернув голову набок.

— Нет, я в такие игры не буду играть, — нервно рассмеялся я и услышал в ответ знакомое фырканье. Мол, больно ты мне нужен…

И махнув напоследок хвостом, страж растворился в темноте. Быть может, отправился искать новые игрушки, а может, вернулся в незатопленную часть катакомб. В любом случае, Дэрену лучше оставаться под защитой замка, я эту ночь как-нибудь переживу.

16. Бессмертный росток

В ту ночь я не думал о свершившейся мести. Дождь не оставил следа от прежней злости, притупив и остальные чувства. Я промок и замёрз, поэтому как никогда мечтал о горячем глинте и об одеяле, в которое укутаюсь до носа. На сухую одежду рассчитывать не приходилось — в запасе осталась лишь одна чистая рубашка.

Но «Синий ворон» уже никого не ждал. По крайней мере, его основная часть… Дверь в подвал осталась незапертой, как мы её и оставили. Со времён, когда там поселилась Селестия, наружную задвижку сняли, чтобы никто ненароком не запер необычную постоялицу внутри. Ключа же мы не нашли, да и не до того было.

Я неуверенно толкнул дверь и зашёл внутрь, окидывая взглядом разгром. Ночь обещала быть долгой…

Осколки и землю я аккуратно смёл и выкинул, чтобы не растаскивать грязь. Затем подправил стол и развесил под потолком сырую одежду. Прогретая за день кухня щедро делилась теплом, и оставался ещё небольшой шанс, что до утра вещи просохнут. Закутавшись в простыню, я устроился на лавке за столом, стараясь утихомирить расходящийся по телу жар.

Проще отрешиться, не думать. Пока всё не настолько плохо, как после стычки с вампирами, драконий огонь терпим. Он словно осторожничает. И почти не мешает, а напротив. Без него я давно бы продрог и потратил бы остаток ночи, безуспешно пытаясь согреться.

Конечно, от глинтвейна я бы всё равно не отказался. Но попробуй-ка тут сориентироваться без помощи хозяйки.

Я вздохнул, опуская голову на сложенные на столе руки.

Ещё недавно мы сидели здесь вдвоём с Селестией и обсуждали мой спуск. Я шутил по поводу того, что мне проще было бы добыть останки обитающего в катакомбах монстра. Теперь же Селестии нет, а монстр оказался стражем города. Настоящее чудовище повержено, поэтому душа девушки может покоиться с миром.

В отличие от моей собственной, так и не смирившейся с выбором «склепа». Не говоря о самой потере. И мысль о том, что других вариантов не было, не помогала…

Кажется, я умудрился задремать сидя. Где-то на границе сна и яви до слуха доносились шорохи и скрипы, сплетаясь с обрывками фраз, услышанных накануне и собственными мыслями. И в этой полудрёме, маленькая обитательница подвала снова была тут. Она сетовала на то, что придётся убираться опять и суетилась.

Я не выдержал и ухватил Селестию за руку. Как и тогда, её плоть оказалась твёрдой и прохладной, будто неживой. Только во сне я знал, что это не так. Девушка же подняла на меня лихорадочно сверкающие глаза и дрогнувшим голосом прошептала:

— Пусти меня. Холодно…

Тогда я попытался прижать её, чтобы согреть, но руки поймали пустоту. Наяву это едва не обернулось падением со скамьи.

Подвальное помещение по-прежнему оставалось пустым и безжизненным без неё. Образ девушки