— Вот что, Алексей. — Иван встал с пола и пошел к дверям. — Я тебе обещаю, что как только разберусь с этой чертовщиной, что вокруг порта происходит, так сразу мы с тобой эти твои наплавные мосты обсудим. Честное слово даю.

— Верю. — Беляев протянул ему руку. — Я не враг, Иван. Помни это.

— Ты извини, что я тебе сразу в морду. — Корсаков неловко топтался на пороге. — Просто накрыло меня что-то.

— Да я не в претензии. — Беляев аккуратно потрогал скулу и улыбнулся. — До свадьбы заживет.

— А у тебя что, скоро свадьба?

— Да вроде нет. — Беляев вдруг засмеялся легко, как мальчишка. — Я так-то женат. Жена с дочкой просто в санаторий уехали. У дочки легкие слабые. Давай будем считать, что я имел в виду твою свадьбу. Позовешь?

— Позову, — буркнул Иван и шагнул за порог беляевской квартиры. Щеки у него предательски горели.

Всю дорогу до дома он напряженно думал. Обрывки мыслей крутились в голове, он пытался схватить за ловко ускользающий кончик то одну, то другую, но они убегали, насмешливо хохоча. Иван просто физически ощущал, что нащупал что-то важное. События, которые происходили вокруг него, имели четкую логику, только он никак не мог ее увидеть.

В университете, когда Иван еще был уверен в том, что его призванием на всю оставшуюся жизнь есть и будет химия, он увлекался строением кристаллических решеток. Вернее, он и химией-то увлекся после того, как в детстве заметил, как красиво выглядит снежинка, и выспросил у мамы, отчего мороз рисует такие красивые узоры на стекле.

Твердые вещества бывают кристаллическими и аморфными, это он выучил уже в школе. У аморфных веществ нет температуры плавления, при нагревании они размягчаются и переходят в текучее состояние, как, к примеру, пластилин. А вот кристаллические вещества отличаются закономерным расположением частиц, из которых они состоят. Атомы, молекулы, ионы и другие частицы выстраиваются в них в строго определенном природой порядке, создавая прочный пространственный каркас. Точки каркаса, в которых находятся частицы кристалла, называются узлами решетки.

Иван четко видел, что у преступления, задуманного неизвестным ему врагом, есть кристаллическая решетка. Вот только, чтобы понять, как устроена вся схема, нужно определить, что находится в узлах решетки. И как ни силился он, как ни пытался увидеть связи между событиями и явлениями, у него ничего не выходило.

Вернувшись домой, он с облегчением убедился, что Лида не ослушалась и осталась в его квартире. По помятой щеке он понял, что она крепко спала и проснулась незадолго до его прихода.

— Давай чай пить, — то ли попросил, то ли приказал он, и когда она послушно метнулась в кухню, прошел в комнату, достал лист бумаги из стоящего на столе принтера, остро подточенный карандаш из толстой пивной кружки, которую он когда-то привез из Мюнхена и по какой-то глупой мальчишеской прихоти считал своим талисманом, а потому всюду возил ее с собой, и сел рисовать только ему понятные кружки и стрелки.

Для своей дипломной работы он выращивал кристаллы, день за днем наблюдая, как они растут в чашке Петри, выстраивая причудливый, рассчитанный им математически узор. Сейчас ему нужно было сделать то же самое. Рассчитать структуру кристаллической решетки, чтобы все люди, события и факты легли в четко уготовленные им ячейки.

Ему всегда легче думалось, когда под рукой были бумага и карандаш. Даже самая сложная логистика на бумаге становилась ясной и понятной. Именно так он рисовал проект своего будущего предприятия, просчитывал схемы доставки грузов и возможность взятия кредитов. Сейчас от его умения думать и просчитывать зависела работа порта и, возможно, его жизнь. Почему-то никаких иллюзий по поводу добрых намерений в свой адрес Иван не испытывал. Против него действовал агрессивный, настойчивый и коварный враг, и его нужно было узнать в лицо.

Если злоумышленник был у злополучного седьмого дока, где затем ночью случился пожар, то он не мог подойти к нему другим путем, кроме как мимо шестого дока, у которого стояла будка с Вестом. Он должен был пройти мимо нее два раза — туда и обратно. Получается, что и собака должна была лаять два раза. Беляев слышал только один хриплый лай. Получается, что в это время злоумышленник шел обратно. И было это до того, как Беляев встретился с Гришкой, и это засняла камера.

Так-так-так. Если узнать, когда Вест лаял до этого момента, то можно будет вычислить, сколько времени чужак провел в доке. Иван сделал соответствующую пометку на листе. Кроме того, этот чужой должен был пройти мимо камер. Другого пути к выходу из порта у него не было. Значит, нужно будет еще раз посмотреть записи, чтобы попытаться его увидеть. Народу, конечно, во дворе толклось немало. Но нужно будет попросить Большакова, секретаршу и кого-нибудь из бухгалтерии постараться посмотреть терпеливо и внимательно и определить чужака. Бухгалтерша-то точно всех знает в лицо.

Отвлекшись от уже полностью исчерканного листа бумаги, он вдруг заметил, что рядом стоит Лида и что-то говорит.

— Что? — переспросил он. — Прости, я не услышал.

— Я сказала, что пошла домой. Девять часов уже.

— Погоди. — Иван схватил ее за руку. — Ты же не ляжешь спать так рано. Что ты там будешь делать одна, в темноте?

— Я уже отвечала на этот вопрос. — Лида слабо улыбнулась. — Книжку читать. Кроме того, вдруг он уже приходил. Или вообще не придет, а я тут сижу. Ты же занят, я вижу. А я слоняюсь по чужой квартире как неприкаянная.

Ивану действительно хотелось остаться наедине со своими мыслями. Не обращать на гостью внимания было невежливо. Но сейчас ему было так явно не до нее, что даже стыдно стало.

— Вот что, — решительно сказал он. — Ты тогда иди домой, проверь, на месте ли контейнер, и ложись. Я буду раз в полчаса писать тебе эсэмэски, и если ты вдруг не ответишь, то я сразу поднимусь. Хорошо?

— Всю ночь будешь писать? — Лида посмотрела лукаво, на щеках обозначились глубокие ямочки, которые ей очень шли.

— Пока не напишешь, что ложишься спать. И ночью, если вдруг что-то случится, то пиши, а лучше сразу звони. Договорились?

— Договорились. Я вовсе не такая смелая, поэтому в случае опасности буду орать и трезвонить на всю катушку. Ладно. Пока. Спасибо, что приютил.

Лида ушла, и, закрыв за ней дверь, он тут же выбросил из головы все мысли о ней. Была у него такая особенность — проблема, казавшаяся сейчас самой насущной, начисто вытесняла из сознания все остальные дела и заботы. Решая проблемы с налоговой, он забывал звонить матери. Когда болела мама, даже не интересовался судьбой отправленных важных рейсов. Уехав сюда, переложил все дела на Пашку и даже не испытывал угрызений совести. Сейчас ему было важно разобраться, что происходит в порту, и не было ничего важнее этого.

Итак, на чем же он остановился, когда Лида начала прощаться? А… На том, что надо внимательно посмотреть ту часть записи, которая предшествует появлению в кадре Беляева, и попытаться выцепить незнакомое лицо, которое никто не опознает. Эх, кабы камеры записывали со звуком, то можно было бы, если повезет, расслышать и лай Веста, но звука нет, поэтому завтра придется всех расспрашивать. А пока…