Вороново крыло поёт,

Будет песня его легка.

Он застыл, словно ему в спину донеслись не слова, а стрелы, а потом вдруг осознал, что его руки стали крыльями! Оттолкнулся и кинулся, но не вниз, а вверх!

– Да… Он полетел! И даже не вниз! – Жаруся одобрительно кивнула. Они обе наблюдали, как Ворон летает. Он, то поднимался на немыслимую высоту, то камнем падал вниз, то парил, почти не двигаясь, наконец, он опустился на камни неподалёку от Катерины, неохотно обернулся человеком и изумленно посмотрел на сказочницу.

– Почему?

– Нельзя отбирать самое дорогое, – пожала плечами Катерина. Как ему ещё объяснить? – Даже у врага.

– Да, мне говорили верррно. Ты и прравда совсем не жестока, – Ворон на миг склонил голову. – Что я могу для тебя сделать?

– Не нападать на меня, и моих близких!

– Нет! Конечно, нет! – Ворон всё еще пытался уяснить, что он жив, и может летать! Согласился очень легко.

– Да, кстати, прошу Финиста тоже не трогать! – Катерина позавидовала Жарусе, которая скрылась у неё за спиной и там хихикала, увидев, как перекосилось лицо Ворона, но он с достоинством поклонился.

– Клянусь. Хоть и очень тррудно!

– Вот и хорошо. Прощай! – Катерина, если честно, уже просто мечтала отдохнуть и никаких чёрных птиц не видеть минимум месяц! Даже невинных дроздов и галок!

– Позволь тебя пррроводить, – Ворон как раз вспомнил, что у него тут вообще-то владения, и негоже вот так отпускать сказочницу. Гостья вроде как…

– Ворон! Тебя там сожрут, – покивала головой Жаруся. – Волк как раз в себя пришёл. Мечтает тебе голову откусить, а там и кроме Волка желающих хватает. Не нарывайся!

Задерживаться у Врановой гряды ни у кого желания не было, и все как можно скорее вернулись в Дуб. Катерина рассказала, что Ворон снова летает и это её решение поняли не все.

– Нет, я не понимаю! Зачем? Зачем она это сделала? – возмущался Степан. – Почему вернула ему крылья?

– Наверное, потому что пожалела, – вздохнул Баюн, который, заявив, что ему надо восстановить вес и поправить здоровье, перешел на шестиразовое питание.

– Пожалела? Да он же злодей! – подключился сердитый Кир.

– Ну, видишь ли… Мы тут практически все изначально были не очень-то добродушными. Я вот, например, когда-то тоже… Ммм, ну, всякое бывало, – Кот задумчиво рассматривал свои когти, блеснувшие стальным блеском. – Волк опять же хищник… Да и Сивка, если что, очень даже серьёзная личность. Про Жарусю я вообще молчу, услышит, неровен час, уй, лучше не рисковать… Понимаешь, есть герои по натуре своей злобные. Нечисть. Вот Кащея, например, никто не сделает добрым, понимающим, сочувствующим, это же касается и других такого же рода. От мавок до упырей. А есть такие, ну, просто дикие. Навсегда или пока, это уж как повезёт. Почти все сказочные животные были такие. Кроме оборотней, эти – нечисть. Вот тех же морских коней взять… Жуткие, жуткие создания, на самом-то деле! Но я не исключаю, что если они ещё с Катериной пообщаются, то могут сильно измениться!

– Она их приручает что ли? – удивился Степан.

– Скорее согревает, – мягко поправил Баюн.

Кир вспомнил свой разговор с Бурым, который произошел после того, как они с Катькой стали братом и сестрой и глубоко задумался. – Согреваешься там, где тепло.

– Именно. Вообще, то, что Катя сделала с Вороном, можно было бы назвать гениальным, если бы это было дипломатическим расчётом. Он же собирался кинуться со скалы, но за него мстили бы сыновья. Они пока совсем без царя в голове, бед бы понатворили – море! А ведь могли бы мстить не только Катюше, а вообще людям.

– Кот, я не понял, а сейчас это не гениально? Ты как-то так странно сказал, – удивился Степан.

– Она же ничего не просчитывала, – Кот усмехнулся в усы. – Просто пожалела. Сама! И это в тысячу раз дороже, чем расчёт!

– Ну, хорошо хоть, что теперь Ворона можно не опасаться! – вздохнул Кир.

– Ну, его-то как лучше опасаться! – пофыркал Баюн.

– Погоди, так он же пообещал! – возмутились мальчишки.

– Ой, ой… Современные люди, а такие наивные! – ухмыльнулся Баюн. – У Ворона принципы гибкие… Как бы это… Он своему слову полный хозяин! Слово дал, слово взял! Напрямую он, конечно, нападать не рискнёт, а вот сынкам намекнуть, да посмотреть в другую сторону, чтоб не заметить, когда они сказочницу полетят добывать, для Ворона совсем даже и не зазорно! Или слуг отправить, а потом сказать, что они его не так поняли, и конечно, будет им наказание! Ага, а сказочница где-то в пути потерялась, и он, Ворон и понятия не имеет, куда там она делась!

– Вот тварь! – высказался Степан.

– Ну, есть такое… Беспринципный очень, и всегда таким был!

– Тогда всё-таки лучше, чтобы Катька его не останавливала, пусть бы сверзился, и всё! – буркнул Кир.

– Ну, это же Лукоморье, и как лучше, мы потом узнаем! – пообещал Баюн.

Катя в это время и понятия не имела о том, что она что-то там хорошее сделала, или наоборот, нехорошее. Она как раз раздумывала, что вообще-то дёшево отделалась. Думалось довольно лениво, потому что валялась Катерина в постели и выполняла предписание Баюна:

– Радость моя! Ты выглядишь как голодный и тощий бездомный котёнок! Жалкий вид, между нами! Так что спать, отдыхать, валяться и есть! Брысь в постель!

– Спать, спать, я что, медведь по зиме? – Катерина не выдержала, оделась, подсела к столу с зеркальцем в руках и попросила показать ей поочередно братьев-царевичей Волеслава и Андрея.

Волеслав был с отцом и рассказывал о том, что брат совсем помешался. Настолько, что его не узнал, а шейную львиную гривну, ему на совершеннолетие подаренную, об землю швырнул. А сам Андрей в это время метался на острове, и действительно выглядел совершенно сумасшедшим. Стонал что-то о Неждане, которую непременно должен увидеть, иначе погибнет!

– Ой, мы же лодку забрали! А он плавать-то умеет? И еды у него там нет, хотя, по-моему, ему не столько еда нужна, сколько какое-нибудь успокоительное лекарство! – расстроилась Катерина. Царевич выглядел, мягко говоря, не очень здравомыслящим человеком.

– Так, а эта как там её… Неждана?

Зеркальце отразило черноволосую, черноглазую девушку, поспешно и нервно оглядывающуюся, да торопливо уходящую от той самой маленькой деревушки, которую Катя видела в тумане.

– Куда ж он подевался-то? Пока зелье действует, никуда он от меня не денется, найти бы только этого дурковатого! – бормотала она. – Если новое не выпьет, может, и очухается.

– Ааа, значит, всё-таки опоила, – Катерина зависла над зеркальцем как кот над мышиной норой. – Наверно, оно и не плохо, что он на острове этом застрял. Главное, чтобы красавица-то его не нашла. Поголодает, конечно, зато в голове прояснится.