Елисей-реки,

Хотел он тут огня добыть,

40 Огня добыть, право, котла сварить,

Котла сварить, платье повысушить.

Не успелось ему огня добыть,

Вдруг буря-погода подымаетца,

Не туман с моря занимаетца,

45 Куда Ванька-царь накатаетца.

Мосты мостят да всё кали́новы,

Перекладинки кладут мали́новы,

Переносятца они, перевозятца,

Со тиим со зятиком со кривы́м бесо́м,

50 Со тиим со сы́нишком со Ковшиком.

Идет ка́лика перехожая

Ко тому высоку нову́ терему.

Как увидел старо́й Илья Муромец,

Старо́й по полу похаживат,

55 Белыми руками повызмахиват,

Зласлыми перснями приобрякиват,

Такову́ речь да выгова́риват:

«Уж ты ой еси, солнышко Владимир-князь,

Во сегодняшню да ночку тёмную

60 Мне-ка спалось, да много виделось».

Стали кликать ка́лику перехожую:

«Где ты был, да что ты видел?»

(Дале не помню).

16

[СОЛО́МАН И ВАСИЛИЙ ОКУЛОВИЧ]

Во славном во городе во Ту́исе,

У ласкового князя у Владимира,

Было пиро́ванье-столо́ванье,

Стол шел полу́столом,

5 Пир шел полу́пиром,

А Рахлинско царство полу́царствием.

Собиралося народу сорок царей со царицами,

Сорок королей с короли́цами,

Ту́то все было бога́тыри могучие.

10 Собиралися на думу на великую,

Собиралися они, принапивалися,

Принапивалися, стали пьянёшеньки.

Один мо́лодец по за́столу ходит.

Все молодцы да призахвастались.

15 Умный хва́стат да стары́м отцом, да старой матерью,

Безумный-то хвастат да молодой женой,

Ново́й хвастат молодой сило́й,

Ново́й хвастат своей смёточкой,

Иной хвастат своей храбростью,

20 А иной хвастат золотой казной.

Один молодец по́ полу похаживат,

Таку́ речь да выговариват:

«Все вы молодцы поженены,

Белы лебеди замуж повыданы,

25 Я один, молодец, только холост хожу,

Я холост сижу да не женат живу.

Нада мне молода́ жена,

Чтобы ста́тным-статна́ да полновозрастна,

Волосо́й-косо́й она завесиста,

30 Чтобы сквозь рубашку тело виделось,

Сквозь тело да кости виделись,

Сквозь кости да мозги́ виделись,

Из кости́ в ко́сть да мозг переливаетца,

Скопно́й жемчуг да пересыпаетца».

35 Говорит-то Поташенька:

«За тем морем, морем синиим,

У того царя премудрого

Есть жена, право, хорошая,

Она статны́м-статна́ да полновозрастна,

40 Волосой, русой косой завесиста».

Говорит-то да добрый молодец:

«Если, — говорит, — того дело,

Можно ли у живого мужа жену отнять?»

Поехал он за синё́ море торговать к царю Соло́ману.

45 Приехали они к царю Соло́ману,

Царя Соло́мана дома не случилося,

Уехал он во чисто́ поле.

Стали звать княгиню на корабль в гости:

«Поедем, княгиня, на корабль в гости к нам».

50 Она взяла девушку-чернавушку, куфарочку свою.

На корабль пришли да стали вино пить.

Стали посылать эту девушку-чернавушку домой вскоре́:

«Никуды́ не ходи, никому не сказывай —

Куплю тебе ленту в пятьсот рублей.

55 Дешева кажетца — куплю за тысячу».

Она пошла, они отвалили домой.

Соло́ман-царь пришел домой,

Дома жены не случилося.

Стал поезжать за то море синее.

60 Говорит отец Соло́ману-царю:

«Насидишься ты под бабьей .....

Дам я тебе тридцать три богатыря с собой».

Пошел Соло́ман-царь за женой,

Приехал ко си́ню морю.

65 Васеньки Поповича дома не случилося.

«Гой еси, моя молода́ жена,

Пойдем домой да скоро-на́скоро».

Говорит она царю Соло́ману:

«У вас житьё тяжёлое:

70 Утря́х встают — долго моются,

Утря́х встают — долго богу молятца,

А здесь-то житьё лёгкое:

Утря́х станут — рожу не моютца,

Не моютца, богу не молятца».

75 Говорит у ней царь Соло́ман премудрый:

Гой еси, молода́ жена,

Как придет Васенька, куда я дева́юся?»

Она распорола перину пуховую.

«Вот, — говорит, этто». Сама села. Говорит она:

«Уж ты гой еси, Васенька Окулович,

80 Как бы был-то Соло́ман-царь,

Что ты над ним сделал?»

— «Я бы им отсёк буйну го́лову».

Она и развернула перину: «Вот это он будет!»

Говорит Соло́ман-царь:

«Уж ты гой еси, Васенька Окулович,

85 Не казнят царей, да больше вешают,

Делают рели превысо́кие,

Вешают три петёлки шелко́вые,

Перва́ петёлка — шелко́вая,

Втора́ петёлка — пенько́вая,

90 Третья́ петёлка — липко́вая».

Повели Соло́мана-царя премудрого вешать.

Говорит-то Соло́ман-царь премудрой:

«Уж ты гой еси, Васенька Окулович,

Дай мне поиграть да во ту́рий рог,

95 Во турий рог да во перво́й нако́н,

Проститьца мне да с гусьми́-лебеди,

Проститьца мне да со белы́м свето́м,

Расстатьца мне да с добры́ма людьми».

Вот он играть стал во турий рог, плясал. Все смотрят, радуются. Шли, шли, шли. Он опять стал проситьца:

«Дай мне поиграть во ту́рий рог

100 Да во второ́й нако́н, —

Проститьца мне да с гусьми́-лебеди,

Серы-маленьки утёнышки».

Стал играть опеть. Все в народе скачут, пляшут. Пришли к рельям. Опеть стал проситьца:

Дай мне поигратьца во ту́рий рог

Да во трете́й нако́н».

105 Говорит-то Васенька Окулович:

«Что это звучит-громи́т да мать сыра земля?»

— «Летят да гуси-лебеди,

Серы да маленьки утёныши прощатьца со мной».

Говорит Соло́ман, царь премудрой:

110 «Ой вы гой еси, люди православные,

У кого есть стары́ отцы,

Стары́ отцы да ста́ры матери,

Кого растить есть да дети малые,

Подьте скорей домой:

115 Моя смерть будет страховитая,

Страховитая да боязливая».

На перво́й-то стал играть во три раза́.

Так играл, те хоромы рассыпалися,

Новы́-то хоромы приклонилися.

120 Тут прилетали гуси-лебеди:

Во-первы́х-то, бежит стар казак да Илья Муромец,

Во-вторых, — Семен да Лехови́тый блад,

Во-третьи́х, бежит Олешенька Попович блад,

Тут всех по имени не вы́читашь.

125 Пехнули Васеньку во петелку шелко́вую,

Молоду́ жену́ в петелку пеньковую,

А Поташеньку хромого в петёлку липко́вую.