– Гм, – кашлянул лорд Спенсер. – Ваше мнение, дорогой герцог, очень важно для нас. Лорд Перегрин, не соблаговолите ли вы…

Молли стояла и слушала, молчаливая, затаившаяся. Если нужно потешать пэров магией, она это сделает. Она сделает вообще всё что угодно, чтобы наконец разобраться.

Но перед глазами стояло мертвенно-бледное лицо Кейти, лишь ненадолго оживившееся после вливания её, Моллиной, магии. И жуткий этот рассказ… выдумки? Болезненный бред? Никто не кусал Кейти в шею, уж за это Молли бы поручилась. Всяких ран, ссадин, царапин, разрезов и рассечений ей довелось увидеть преизрядно.

– А можете что-нибудь непрерывное, мисс Моллинэр? – спрашивал меж тем всё более и более входивший в раж лорд Спенсер. – Скажем, вроде потока пламени? Навроде того, что мне и досточтимому герцогу Бедфорду пришлось увидеть в работном доме? Лорд Перегрин, нет ли у вас…

– Как раз есть. – Герцог Кавендиш орудовал рычагами, словно заправский машинист. – Наподобие той, которой, гм…

– Которую использовал ваш покорный слуга, – бестрепетно закончил маркиз Дорсет. – Для демонстрации, как могут быть получены данные, аналогичные исходным лорда Спенсера. Да, да, это может быть интересно. Хотя должен заметить, что мы уже имеем сведения…

– Вы ставили эксперимент на истощение! – немедленно вскинулся Спенсер. – И вы использовали не те камеры! Они не способны замерять глубину взаимопроникновения и…

– Оставьте, Джонатан, оставьте! – поморщился Дорсет. – Сколько можно повторять? Вы правы. Я не прав. Да, мисс Моллинэр наделена нужными качествами. Чего вам ещё-то? Я лишь советую посмотреть на полученные в прошлый раз записи, а не мучить её снова и не вводить в расход нашего гостеприимного хозяина.

– Ничего страшного, друг мой Эммануил, – откликнулся Кавендиш. – Мисс Моллинэр, мишень в боевом положении. Начинайте, как только сочтёте нужным.

Сбоку от Молли зашипела и защёлкала неведомыми внутренностями огромная камера. Напрягся Спенсер, карандаш наготове, да и лорды как-то приумолкли, даже Дорсет.

«Как дети», – вдруг подумала Молли. Как дети, которым хочется огненной потехи. Один раз видели, второй подавай?

Она подала. Тонкая струйка огня, текущая с развёрнутой ладони, конечно, не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось на ступенях работного дома. Но она текла непрерывно, текла – и… пропадала.

Да. То же самое, что в прошлый раз. Неведомый металл (или какой-то ещё материал?), поглощающий магию. Или рассеивающий.

Камера застрекотала.

– Прекрасно, прекрасно! – Лорд Спенсер лихорадочно что-то черкал в книжечке.

– Вы не верите нашим самописцам, мой юный друг Джонатан? – поднял бровь герцог Бедфорд.

– Всё может случиться, любезный лорд. – Спенсер не отрывался от книжечки. Карандаш так и летел по бумаге.

– Мне можно остановиться? – негромко спросила Молли.

Спросила тихо, но слова её прозвучали чуть ли не громовым раскатом. Многие из лордов вздрогнули, Спенсер едва не уронил книжечку.

– Ещё чуть-чуть, мисс Моллинэр. – В голосе его слышалась почти мольба.

Молли удерживала огонь играючи, сама удивляясь своему умению. Чуть-чуть, тонкой струйкой, ни в коем случае не распахивая шлюзы.

Зато теперь она сама ощущала, как материал, из которого сделана мишень, жадно вбирает в себя её магию. Вбирает жар огня, его ярость и… рассеивает без следа. Нет, не совсем без следа – понемногу, но нагревается сам, не успевая отводить тепло.

Нет, достаточно. Хватит им, досточтимым лордам.

– У меня голова болит, – громко сказала Молли. Огонь исчез, словно втянувшись ей в пальцы. – В висках стучит и в глазах кружится!..

Разумеется, вокруг неё мигом забегали и засуетились. Спенсер со своей книжечкой задавал десятки дурацких вопросов – когда именно заболела голова, когда именно закружилась, всегда ли такое случается с ней, когда она использует свою силу, или только сейчас…

Молли кое-как отбивалась, с тоской думая о скрывшейся неведомо куда Ярине. И, кстати, что приключилось с тем незадачливым лакеем?..

Наконец лорды угомонились, более чем когда-либо напоминая наигравшихся с солдатиками мальчишек. Лорд Спенсер и герцог Кавендиш сопровождали Молли к её комнате.

– Сейчас подадут закуски, – журчал хозяин Найт-холла. – А вечером уже и бал!..

– Надеюсь, вы не откажетесь отправиться туда вместе со мной, – перебил вдруг Спенсер.

– Друг мой Джонатан! – нахмурился вдруг лорд Перегрин. – Мисс Моллинэр ещё слишком юна. Она будет на балу в качестве моей гостьи с особым статусом.

Лорду Спенсеру, судя по сошедшимся бровям, это не слишком понравилось.

– Не будем спорить, любезный друг, – холодновато сказал хозяин Найт-холла. – Это не та тема, чтобы обсуждать в присутствии юной леди.

Спенсер обиженно дёрнул плечом, но и в самом деле промолчал.

К Молли прислали аж трёх камеристок. Одна возилась с причёской – рыжие косы Молли расплели и сейчас из волос изображали нечто напоминающее океанские валы. Две другие занимались нарядом. Служанки делали свою работу молча, сосредоточенно, и Молли даже стало страшно – её словно не к балу готовили, а к смертельной дуэли.

Долго устраивали на ней платье, что-то в последний момент подшивая и подкалывая. И всё это время молчали. Да что они все – безъязыкие?!

Даже когда разнаряженная, надушенная, в роскошном туалете, завитая Молли встала перед зеркалом – девушки промолчали. Стояли, скромно опустив глаза и сложив руки.

– С-спасибо, – неуверенно сказала им Молли, не зная, что делать.

Камеристки, всё так же молча, присели и гуськом – марш-марш! – почти выбежали из комнаты.

Молли вздохнула. И осталась стоять, растерянная, на мягком роскошном ковре посреди комнаты – пока в дверь не постучал вежливый хозяин Найт-холла.

– Мисс Моллинэр? Нам пора, – и подал ей руку, словно добрый дядюшка, сопровождающий племянницу.

* * *

Какая ж девчонка не мечтает танцевать на балу? Даже если она увлекается машинами, паровозами и броненосцами. Однако, шагая рядом с элегантным лордом Перегрином, Молли лишь угрюмо думала о несчастной Кейти Миддлтон – вот уж кто был бы счастлив! Вот уж кто бы порадовался!.. Да от одного платья визгу было бы столько, что все б оглохли. А теперь она лежит, бледная, и почти не дышит… и рассказывает безумные истории.

И на плечи самой Молли тончайший изумрудный шёлк давил тяжко, как стальная броня. Ведь совсем недавно – а кажется, полжизни назад – она так же, наряженная и надушенная, вместе с папой направлялась на приём в Пушечный клуб и чувствовала себя принцессой из сказки. А теперь…