– Вовремя ты оттуда смотался, – кивает на удаляющееся судно бывший снайпер Антуан.

– Что там? – морщится генерал, снимая с себя мокрую одежду.

– К лайнеру вплотную подходит сторожевик под русским флагом.

– Сторожевик? Что он тут делает?..

– А бог его знает. Видать, мы так задергали команду «Sea Dream», что капитан решил вызвать подкрепление.

– Сомневаюсь, – качнул головой Анчич. – Что-то с этим лайнером не так.

– Что именно?

– Не могу точно сказать. Не нравится мне он, и все. Да еще этот парень, уложивший нашего Марселя и вогнавший в мое плечо нож по самую рукоятку…

Врача в команде больше нет, и помочь генералу со свежей повязкой берется Антуан. Весть о гибели спецназовского врача отчасти озадачила членов команды. Выходит, кто-то действительно охраняет дочь бывшего капрала и одного из лидеров изгнанного сербского правительства.

– Я слышу их переговоры, – протягивает Этьен приемопередатчик, настроенный на нужную частоту. – Держи. Ты же лучше понимаешь русский.

Анте хватает аппарат и, поднеся динамик к уху, прислушивается. Выражение его лица постепенно меняется, в глазах блестит злоба…

Вернув станцию Этьену, он усмехается:

– Русские шифруют свои переговоры, точь-в-точь как мы. Уверен, на сторожевике прибыли сотрудники спецслужб.

– Для чего?

– Скорее всего, они пришли за Матичем, Хеленой и тем парнем.

Сидящий у штурвала Гийом пыхает сигаретным дымом.

– Что будем делать?

– Свяжись еще раз с Клодом. Спроси, не нашел ли он их?..

Хозяин катера в десятый раз запрашивает вертолет Клода.

– Нет, – отвечает тот, – акватория между турецкими островами и проливом пуста. Они либо утонули, либо их подобрало какое-то судно.

– Пусть продолжает поиски, – мрачно приказывает генерал.

Гийом отрицательно качает головой:

– Не может – топлива осталось в обрез. Берет курс на аэропорт Чанаккале.

Прикурив сигарету, Анчич с минуту молчит. Затем твердо произносит:

– Гони назад. Будем проверять все суда, прошедшие через этот район…

* * *

Белый катер хищно рыщет по кильватерному следу, оставленному круизным лайнером. В тихую погоду светлые завихрения турбулентности способны держаться на поверхности моря часами, напоминая о недавно прошедшем судне. Анчич и Антуан стоят у противоположных бортов и вглядываются в горизонт сквозь мощную оптику биноклей.

Пройдено десять миль, двадцать, тридцать… Ни одного подозрительного предмета над волнами.

– Слева двадцать судно, – невзначай роняет сидящий на руле Гийом.

– Судно? – поворачивается к указанной цели Анчич. – Это уже интересно.

Он долго изучает его, пока катер идет прежним курсом.

– Паром, – шепчут его губы. – Гийом, это паром под турецким флагом. На рубке написано «ALINTERI-10».

– Ну и что? За сутки их через пролив проходит не меньше сотни…

– Он идет курсом двадцать.

– И что? – снова повторяет хозяин катера.

– Его курс почти совпадает с курсом «Sea Dream». Верно?

– Похоже на то.

– Значит, капитан парома мог запросто подобрать двух подвыпивших туристов, случайно выпавших за борт круизного лайнера. Согласны?

Команда переглядывается:

– Согласны.

– Гийом, курс на паром. Сближаемся!

Переговоры ведет Антуан – единственный человек из команды, которому довелось некоторое время пожить в Турции. Он хорошо знаком с тамошними обычаями, неплохо изъясняется на чудовищном языке и легко находит общий язык с капитаном.

– Они подобрали двоих! – прикрыв микрофон рации, радостно сообщает он.

– Проси разрешения пришвартоваться, – едва не срывается на крик Анчич.

– Основание?

– Плевать на основания!! Договаривайся! Обещай что угодно!..

И тот договаривается…

* * *

На заставленную легковыми машинами палубу парома поднимаются все, кроме Гийома, оставшегося сторожить катер и вести наблюдение за общей обстановкой. Четверых крепких мужчин, облаченных в пятнистую форму, встречают капитан с помощником. Короткие переговоры Антуана, ленивый жест руки пожилого капитана в сторону кафе, что на перемычке П-образной надстройки.

– Они там, – кивком показывает переводчик.

Мужчины бегут к трапу, быстро поднимаются по ступенькам. С оружием в руках врываются в кафе. Осматриваются…

За тремя-четырьмя столиками около десятка посетителей настороженно взирают на непрошеных гостей.

Хелены и русского парня среди них нет.

– В чем дело?! – скрипит зубами генерал.

Капитан понимает вопрос без перевода и растерянно разводит руками: я за ними не следил.

Антуан заглядывает за стойку, Этьен проверяет миниатюрный камбуз. Генерал прилипает к большому квадратному иллюминатору, выходящему на корму, затем внимательно осматривает стоящие автомобили у носовой аппарели.

– Кажется, я их вижу, – цедит он сквозь зубы. И вдруг срывается с места: – Скорее вниз!!

Приподнявшись на три перекладины трапа, помогаю Хелене взобраться наверх. Вдоль борта толпится народ – глазеет на двух сумасшедших последователей Федора Конюхова, отправившихся вплавь покорять Средиземное море.

Незнакомые мужчины помогают опуститься на палубу.

Фух! Босые ноги ощущают привычную твердь.

Внезапно овладев в стрессовом состоянии языком Шекспира, спрашиваю коричневого от загара парнишку-матроса:

– Веа даз зис шип гоу?

Типа – куда тащится ваш гадюшник?

Он обалдело смотрит на меня, пытаясь понять: буйный я или просто тихий идиот. Робко отвечает:

– Туркей. Чанаккале.

Яснее некуда. Годится.

Паром возобновляет ход, а толпа расступается, пропуская капитана. Пожилой турок в форменной рубашке с флотскими погонами осматривает нас с ног до головы, делает глубокую затяжку сигаретой и произносит непонятную фразу.

– Чего ему? – спрашиваю девчонку.

– Кажется, хочет взглянуть на документы и предлагает медицинскую помощь.

– Скажи, документы где-то рядом. На дне – метрах в ста. Помощь не нужна. Нам бы согреться: чайку там горячего или кофе…

Та лопочет на неведомом мне диалекте.