одинокий, давно заброшенный дом, чьи стены едва угадывались сквозь ветви елей. «Значит, где-то неподалёку поселение», — предположил Морен. Оно пришлось бы сейчас очень кстати, ведь запасы еды были на исходе, а там он мог купить хлеба или мешочек овса.

— Мы сейчас на открытой местности, — обратился Морен к своим животным, стремясь успокоить их. — Никто не нападёт на нас. В лесу же нам делать нечего. Мы туда не пойдём.

Куцик молчал. Лошадь не перестала дёргать головой, но хотя бы идти не противилась. Морен пустил её рысью, и через какое-то время она тоже затихла, послушно ступая по дороге.

Возможно, они просто ушли от того, кто так нервировал их.

Вскоре дорога в самом деле свернула вправо, уходя в поля, а на горизонте появились очертания деревенских домов. Подле паслись козы, среди пожухлой степной травы юный пастушок гнал трёх коров голой веткой, послышались крики недовольных чем-то гусей. Окружённое заточенным частоколом поселение показалось Морену совсем небольшим, но в нём кипела жизнь, как в полноценном городе. Споры мужчин и разговоры женщин, стук молотка в кузнице и детский смех, призывы торговца купить рыбу сегодня, «пока свежачок», лай псов и кудахтанье кур — Морен услышал их задолго до того, как въехал в ворота. Но стоило местным завидеть его, и гомон утих.

Деревенские провожали его глазами со страхом и тревогой на лицах. Многие отворачивались, точно он прокажённый, но их взгляды возвращались к нему, стоило оставить любопытных позади, другие же подзывали детей и прятались с ними по домам. Перед лошадью пробежал худой петух, а следом за ним — совсем мелкий мальчуган, который гонял его по селу. Морен успел остановить кобылу — шла та медленно, так что задавить кого-то ещё умудриться надо, — но всё равно под копыта бросилась бледная от страха женщина. Схватив мальца за руку, она шлёпнула его по заду и спешно увела прочь, причитая:

— Не смотри на него, я сказала, не смотри! Нечистый он.

Морен уже привык, так что и внимания не обращал, всё же не первый год занимался он своим ремеслом. Выбравшись из седла, он под уздцы повёл лошадь к лавке торговца. Стоявший за ней мужик с длинными чёрными усами поджал губы и подпёр бока, но страха или недовольства не выказал.

— Чего вам? — спросил он.

— Еды. Крупы, хлеба, сыра. Вяленого мяса или сушёной рыбы, если есть.

Мужик значительно расслабился от его слов, даже выдохнул, опуская руки.

— Это можно. Только рек у нас нет, так что рыба только та, что с города привозят, — он кивнул на тележку торговца, расположившегося по другую сторону улицы. — Из круп только рожь, но странники такое не берут, а мясо дорогое и не ко мне, это вам…

— Скиталец!

Кто-то позвал его. Морен обернулся и увидел бегущего к ним паренька лет пятнадцати на вид. Поняв, что ему удалось привлечь внимание Скитальца, он заулыбался, а остановившись перед Мореном, согнулся пополам, держась за собственные колени. Он тяжело дышал и раскраснелся после долгого бега, шапка съехала набок, светлые золотисто-русые волосы растрепались, а вязаный жёлтый шарф висел на плечах криво, точно его нацепили в спешке. Морен в недоумении смотрел на юношу, ожидая, когда же тот объяснится.

— Вы же… — он по-прежнему задыхался, но с его лица не хотела сходить улыбка. — Вы же Скиталец, верно?

— Верно.

— Помогите мне! — Его дыхание выровнялось, и он выпрямился в полный рост — оказалось, что он ниже Морена почти на целую голову, — и теперь серьёзно и с мольбой смотрел на него. — Моя сестра пропала в лесу, вчера днём ушла да так и не вернулась. Я боюсь, что она заблудилась, хочу найти её! Из наших мужиков никто не хочет мне помочь, но я не могу оставить её там.

Куцик взмахнул крыльями, раскрыл клюв и прокричал тем же сиплым мужским голосом:

— Гроза будет!

Парень уставился на птицу во все глаза, а Морен перевёл взгляд в сторону леса. Тот был настолько огромен, что конца-края не разглядеть, а значит, поиски могут занять целую вечность и ни к чему не привести. Поселение расположилось неподалёку — пешком дойти за четверть часа можно, — и от него вела протоптанная дорожка. Значит, местные туда всё-таки ходят. Взвесив риск и оценив, насколько может быть полезен, Морен дал ответ:

— Раз уже ночь прошла, её, скорее всего, нет в живых. Лучше смирись.

— Н-нельзя же так! — парень аж запинаться начал.

Морен отвернулся от него к торговцу, показывая, что разговор окончен. Но не успел он и рта раскрыть, как парень вцепился ему в руку и взмолился снова:

— Нет у меня никого, кроме неё, не бросила бы она меня! И я не могу её бросить. Пожалуйста, помогите, дайте хоть тело найти. Я хоть похороню её.

— Да как ты собираешься её искать?

— Вы же следопыт! Чудищ ищете, неужто девушку по следам найти нельзя?

Морен прожёг парня взглядом, терпеливо оторвал от себя его руку и сказал:

— Это опасно. Я живым из леса выйду, а вот за тебя не ручаюсь. Не стоит оно того.

— С вами или нет, а в лес я пойду! А если вы со мной пойдёте, — он опустил взгляд, и голос его стал тише, — так я заплачу́. Корову соседям продам или приданое сестры отдам. Только найдите её, пожалуйста.

Морен смотрел на него с тоской и бессилием. У деревенского парня точно не было, да и не могло быть, достаточно денег, чтобы оплатить его услуги. Да что вообще с него можно взять, кроме самого последнего? Брать с таких деньги — только совесть бередить, и ничьё приданое ему и задаром не нужно.

Беспокоило Морена другое. Затея идти в лес и там кого-то искать сама по себе звучала провально и бессмысленно. За ночь волки обглодали бы девушку до костей, а если — наверняка! — в этом лесу жил кто-то опаснее волков, то сожрали её вместе с косточками. Но по парню было видно, что он не отступится. Выходило, что Морен либо ставит на малый шанс, что местные всё же не позволят своему отправиться на верную смерть, либо соглашается идти с ним.

«Какова надежда, что через сутки-двое, когда мы так ничего и не найдём, его отпустит?» — спрашивал Морен сам себя, уже готовый согласиться.

Юноша заглядывал ему в глаза с надеждой, точно щенок, выпрашивающий кусок хлеба со стола. Морен глубоко вздохнул и сдался.

— Для начала купи еды. Лепешки, сыр. Если хватит денег на вяленое мясо, то и его тоже. Еды должно хватить