вырывалось из двух корпусов, и, очерченный светом, Пизон мог разглядеть

фигуры, поджигающие факелы.

— Быстрее, — призвал он.

— Я не бегун, — прохрипел Метилий, но ему удалось не отставать от

Пизона, когда тот продолжал бежать.

Часовые заметили их приближение благодаря горящим кораблям

позади них. — Стоять! Стоять! — с вызовом произнес не совсем ровный

голос.

— Мы такие же легионеры, как и вы, — взревел Пизон.

Часовой не услышал, или его страх взял верх над ним. В воздухе

пронесся дротик, вонзившийся между Пизоном и Метилием.

Пизон с криком остановился, понимая, что спутники этого человека

могут сделать то же самое. Он поднес руки ко рту. — МЫ РИМЛЯНЕ, КАК

И ВЫ! ПОЗВОЛЬТЕ НАМ ПРИБЛИЗИТЬСЯ.

— Вы римляне? — последовал растерянный ответ.

— Да, да, — воскликнул Пизон, идя вперед с Метилием.

— Какой тогда пароль?

— Я, черт возьми, не знаю! — воскликнул Пизон с растущим

разочарованием.

63

— Тогда ты можешь быть германцем – оставайся на месте!

С Пизона было достаточно. — Сколько грязных германцев говорят на

латыни так же, как я, придурок? Ты видишь вон те языки пламени? Это

горящие лодки. Группа налетчиков высадилась, и мы пришли сообщить об

этом вашему офицеру, чтобы он мог что-нибудь сделать. Если ты не хочешь

быть идиотом, ответственным за уничтожение половины флота Германика, я

предлагаю тебе пропустить нас!

Секундное колебание, а затем часовой прорычал — Хорошо, но иди

медленно и аккуратно – и держи руки на виду.

Обменявшись яростными взглядами, пара сделала, как им было

сказано.

Их встретили четверо нервных легионеров, трое из которых держали

дротики. Последний, человек, метнувший свой, держал меч наготове. Судя

по его гладким щекам, он недавно был в армии. — Имена и подразделения,

— потребовал он.

— Марк Пизон и Гай Метилий, Вторая центурия, Первая когорта

Пятый легион, — прорычал Пизон. — Раньше мы были в Восемнадцатом.

Знай, что мы сражались в Тевтобургском лесу, когда ты еще сосал грудь

своей матери, и таким людям, как мы, не нужны такие личинки, как ты, которые нас подставляют.

Остатки уверенности часового рассеялись. — Я просто делаю свою

работу, — сказал он, глядя на своих товарищей в поисках поддержки, но они

изучали Пизона и Метилия с появившимся уважением.

— Считай, что тебе повезло, что ты дерьмово метаешь копья, —

возразил Пизон. — А теперь, если вы не хотите, чтобы сгорело больше

кораблей, отведите нас к вашему офицеру!

Слабый свет не мог скрыть выступившие пятна на щеках солдата. —

Сюда, — пробормотал он.

К облегчению Пизона, опцион, отвечающий за часовых, среагировал

сразу же, как он и Метилий объяснили, что происходит. По счастливой

случайности патрульное судно только что поздно вернулось, и центурион

был более чем счастлив добавить своих легионеров к двадцати солдатам, собранным опционом. Без доспехов и надлежащего оружия Пизон и Метилий

не могли участвовать, но они наблюдали, как отряд двинулся ускоренным

маршем в направлении к теперь уже ярко освещенной сцене. — Вперед, мальчики в синем! — взревел центурион.

Столкнувшись с сотней готовых к бою легионеров, воины бежали к

своим лодкам. Последовала короткая, но ожесточенная схватка, которую

Пизон не мог видеть, но, когда легионеры вернулись, не имея нескольких

человек, выяснилось, что им удалось продырявить одно из судов

64

нападавших, так что оно затонуло недалеко от берега. Горстке германцев

удалось уйти, но большая их часть была мертва. Было сожжено двенадцать

корпусов, но, как сказал центурион ухмыляющимся Пизону и Метилию, их

было бы гораздо больше, если бы они не подняли тревогу. — Хорошая

работа, мальчики, — сказал он, хлопая их обоих по рукам. — Кто ваш

центурион?

— Центурион Тулл, Вторая центурия, Первая когорта, Пятый легион, командир, — с гордостью ответил Пизон.

— Я знаю Тулла, — сказал центурион, кивая. — Прекрасный офицер.

Хорошо отзывается и о своих людях. — Смущенные Пизон и Метилий

переминались с ноги на ногу, а центурион рассмеялся. — Вы