дозорные следили за своими направлениями. Деревня не была окружена ни забором, ни частоколом, лишь между домами тянулись невысокие ограды. Вдали виднелись поля, покрытые зелеными всходами, почти у каждого домика имелся маленький огородик.

На подходе к деревне пацан рванул вперёд, что-то крикнул мужчине на смотровой вышке, а потом подбежал к детям, играющим на полянке. Помня его слова о том, что чужаков здесь не любят, я старался держаться спокойно, не привлекая внимания местных жителей. Когда одна из девочек отделилась от группы и помчалась в деревню, Давир вернулся, потянул меня за собой и сказал менторским тоном:

— Сперва надо зайти к тетушке Эмме, такие правила.

— Ну, если таковы правила, тогда пойдем.

Эмма оказалась женщиной лет шестидесяти, с седыми волосами, бледным лицом и добрыми глазами. На ней был белый, идеально выглаженный фартук, надетый поверх сарафана. По стойкому запаху трав и химикатов можно было предположить, что она является кем-то вроде местной целительницы или знахарки.

Встретив нас теплой улыбкой, тетушка провела в небольшую комнату с деревянной кушеткой. К стене приткнулся стол, заставленный артефактами, явно предназначенными для врачевания, а над ним тянулись полочки с мензурками, колбами и прочей медицинской утварью.

Попросив меня подождать у двери, тетушка о чем-то пошепталась с Давиром, потом попросила его раздеться и тщательный осмотрела. Когда осмотр был закончен, Эмма крепко обняла пацана, взъерошила ему волосы, сунула что-то в руку и отправила на выход. Довольный мальчуган ловко спрятал полученное в карман шорт и сообщил, что теперь моя очередь, а он подождёт меня на улице.

Войдя, я огляделся и встал в центре кабинета. Эмма, окинула меня с ног до головы внимательным взглядом.

— Это ты лечил Давира?

— Да, я.

— Хорошая работа, спасибо. Кто научил тебя целительской магии?

Я на мгновение задумался, потом ответил:

— Наверное никто. Я сам учился, по книгам.

Тетушка махнула рукой, мол, это твое дело.

— Раздевайся, необходимо тебя осмотреть, мало ли какую заразу ты мог подцепить, не хочется закрывать всех на карантин, – пока я скидывал комбинезон, она спросила: — Откуда ты тоже не скажешь?

Я кивнул. Не знаю почему, но Эмма была мне симпатична и вызывала доверие. Такое чувство возникает, когда попадаешь в руки хорошего доктора. Обследование продолжалось недолго, я получил сигнал одеваться.

Эмма подошла к окну, глянула за шторку и обернулась ко мне.

— Спасибо тебе ещё раз за Давира. Староста уже идёт. Если тебе чего-то потребуется или захочешь остаться здесь на время, договаривайся с ним. А что это за узоры на твоей руке? Никогда не видела ничего подобного. Это тоже секрет?

Я снова кивнул, попрощался с целительницей и вышел на улицу, мысленно похвалив себя за решение ничего не рассказывать местным жителям об обители.

Давир уже мчался в объятия деда, подходившего к дому Эммы. Старик прижал мальчишку к груди, погладил его по голове. Потом они обменялись несколькими фразами. Видимо, Давир получил от старосты какой-то приказ, потому что прижал руку к груди, словно давал клятву, и вскоре исчез за поворотом улицы.

Глядя на эти нежности, я взгрустнул. Хотя сухонький старичок и не имел ничего общего с Илаем, в груди у меня все равно защемило. Мне очень не хватало тепла любимых мною людей. Сжав кулаки до побелевшей кожи, я пообещал себе, что вернусь домой, несмотря ни на что.

Старик в это время пристально изучал меня. Потом к нему подошел какой-то мужик, они быстро переговорили, и староста направился ко мне. Остановившись в пяти шагах, он прищурил и без того узкие глаза.

— Приветствую тебя в нашей деревне. Мое имя Крон, а тебя насколько я понял, зовут Рик?

– И я вас приветствую. Вы не ошиблись.

— Сразу скажу, чужаков мы не любим, но за Давира мы тебе должны. Можешь просить, поможем чем сможем.

Похоже дед не обманывал.

— Пустяки, на моем месте любой бы поступил бы так же.

— Ну, так же — не так же, люди разные бывают, – перебил старик, который явно хотел тратить время не на обмен любезностями, а быстрее перейти к делу.

— Согласен. Мне нужна информация, и если есть на продажу провизия, то я бы закупился.

— Продуктов мы тебе соберем, сколько унесешь столько и дадим. А информации у нас для тебя нет. Мы народ скромный, живем тихо, с соседями не враждуем. Новостей до нас доходит мало, каравана не было давно. Рассказывать нечего.

— Поверьте, вам есть что мне рассказать.

Судя по всему, дед воспринял эту фразу, как угрозу. Он резко расправил плечи и выпрямился. Черная аура забила тревогу, пропустив через меня два разряда, и в руке сама собой вспыхнула печать щита. Крон, увидев мои приготовления, отвел одну ногу назад и встал в боевую стойку.

Ссориться с этими людьми мне не хотелось, и разряжая обстановку, я поднял руки в примиряющем жесте.

— Вы меня не поняли. Мне нужна общая информация: что это за местность, какие тут поблизости есть места, куда ходить не стоит. Считайте, что я прибыл издалека, как бы из другого мира.

— Из другого мира? — не поверил дед. — Слушай парень, давай мы просто соберём тебе провизию, и ты уйдешь?

— Вы сказали — за вами долг. Думаю, я имею право попросить вас ответить на пару вопросов.

Крон просверлил меня взглядом, потом как-то резко осунулся и снова стал походить на обычного старичка.

— Ладно, чего стоять, пойдем ко мне в дом. Накормлю, там и спросишь, что тебе надо.

Он развернулся, скрестил ладони за спиной и направился бодрым шагом по улице. Когда мы подошли к его дому, навстречу выбежала девчушка одного с Давиром возраста. Я догадался, что это была его сестра.

— Дедушка, можно я к девочкам побегу? Давир меня не пускает, говорит сказано в доме сидеть.

— Сперва помоги мне на стол накрыть, видишь у нас гость. А потом беги и Давира с собой забери.

Девочка сделала вид, будто только что заметила меня.

— Ой, здрасти! — и уже обращаясь к деду, добавила: — Вы идите, а мы с Давиром сами справимся.

Дом Крона почти не выделялся среди прочих, встретившихся на нашем пути. Внутри располагалась просторная комната, в центре которой стоял стол, в углу пристроился домашний алтарь Моргату-хранителю. Две арки вели в спальни, еще одна — на кухню, где дети гремели посудой, беззлобно и весело переругиваясь.

Хозяин пригласил меня за