- Спасибо, вынужден отказаться, Галина Потаповна. Некогда чаи гонять. Дел много!

- Откуда вы знаете, как меня зовут? - удивилась она.

- Внучка ваша сказала, Вера Терехина.

- Верка? Ну, да! Она же там работает, в клинике… вместе с доктором Адамовым. Мы с его бывшей родней соседствуем, с тещей и тестем. Его покойная супруга Лена на моих глаза выросла. Жалко мне ее было, не передать словами, все глаза выплакала! Доктор-то второй раз женился, говорят, удачно. А правда, что его в убийстве подозревают?

- С чего вы взяли? - притворно поднял брови Всеслав.

Старушка оказалась не из робких - засмеялась, погрозила гостю пальцем.

- Вы меня не проведете! Зачем же пришли тогда, коли Лев Назарыч ни при чем? К Ступиным тоже зайдете?

Смирнов уже успел выяснить, что девичья фамилия Елены Адамовой была Ступина, следовательно, Ступины - ее родители.

- Ни в коем случае! - покачал он головой. - Не хочу бередить старые раны. И вы не говорите никому о моем визите. Тайна следствия! - важно добавил сыщик. - К вам у меня несколько вопросов, Галина Потаповна. Ваш супруг дома?

- Дед наш гулять отправился, - добродушно улыбнулась она. - У него правило: каждый день два часа - пешком по свежему воздуху! Здоровье бережет. А какое уже у нас здоровье? Печень, давление…

Судя по цветущему внешнему виду старушки, жаловалась она больше для порядка. Дескать, положено нам болеть, вот мы и болеем.

- Как вы относитесь к доктору Адамову? - перешел к делу Всеслав.

- Никак! Я его почти не знаю. Видела пару раз, давненько, еще когда жива была Леночка. С тех пор он к Ступиным не заходит и внучку к ним не пускает. Черствый, безжалостный человек, или совесть нечиста. Я им советовала в суд на него подать за то, что он им не позволяет общаться с Асей. Да куда там! У него деньжищи, он всех купит, а Ступины - пенсионеры. Куда им тягаться с Адамовым? Видать, есть справедливость на свете, раз его Бог наказал! От небесного суда не откупишься.

- Бог наказал? - переспросил сыщик. - За что?

- Сказывают, будто Адамов любовницу свою убил. Приревновал и… зарезал! Вы же к нам по этому делу пришли, а лукавите. Зачем?

Смирнов развел руками.

- Вижу, вы меня сразу раскусили, Галина Потаповна. Но вина доктора не доказана, и называть его убийцей пока рано.

Старушка расцвела от удовольствия. Ее проницательность оценили!

- Так он же изворотливый, как бес, Адамов-то! Выкрутится, снова сухим из воды выйдет! - воскликнула она. - Лена небось тоже не без его содействия померла, и все ему с рук сошло.

- Вы полагаете, первая жена Адамова умерла не своей смертью?

Старушка помолчала. Долго, внимательно рассматривала гостя.

- Никто ведь не разбирался в причинах, - понизив голос, произнесла Галина Потаповна. - Когда Лена скончалась, Адамов отговорил Ступиных от вскрытия, нарассказывал им всяких ужасов… они и согласились. Им не хотелось, чтобы тело дочери кромсали, ее этим уже не вернуть. Так и похоронили. У них, конечно, закрались подозрения, но… разве докажешь? Лева врач, он в медикаментах разбирается, сам жене уколы делал, сам лекарства давал… возможностей у него было - хоть отбавляй.

- Но ведь называли же официальную причину смерти?

- Сердце. Надо признать, у Леночки с детства оно пошаливало, ее лечили, в кардиологические санатории возили. И нервы у нее были не в порядке, неустойчивая психика. А во время беременности все это обострилось, потом пуще стало развиваться. Асенька родилась слабенькая, болезненная, с дыханием были проблемы, еле выходили ее в роддоме. Когда Адамовы забрали ребенка домой, все заботы легли на Лену, она сама детский врач. Но чужих детей лечить не то, что своих. За тех душа не болит!

- При чем же тогда Адамов? - спросил сыщик. - Сердце у его супруги не выдержало, нервы сдали, вот и летальный исход.

- А почему он настоял, чтобы вскрытия не было? Почему Асю к дедушке с бабушкой не пускает? Боится! Мало ли что ребенок мог видеть, слышать?

- Может быть, он просто щадит чувства девочки и самих Ступиных?

- Он пощадит! - рассердилась старушка. - Как это доктор молодую жену не сберег? А я вам скажу! Адамов - напыщенный себялюбец, карьерист. Он занимался своей хирургией, пропадал на работе сутками, по командировкам мотался, квалификацию, видите ли, повышал! Ступины хотели помочь дочери, так Лева ни в какую: ничьих родителей, заявил жене, в моем доме не будет, ни моих, ни твоих. Как же, мол, другие женщины детей растят? Я тебя, Лена, деньгами обеспечиваю, домработницу нанял, неужели не справишься? Вот так! Спихнул больного ребенка на жену, она ночами не спала при ее-то нервах, с ума сходила от страха за Асеньку. А Лев Назарович закрылся от неприятностей, ушел с головой в хирургию, оперировал, писал научные труды, чтобы только дома бывать пореже. Стал знаменитым!

- Ну, известность к нему пришла попозже, - возразил Смирнов. - И все-таки, вы считаете, он убил Елену?

- Не прямо, так косвенно, - решительно заявила Галина Потаповна. - Довел до смерти! Наверное, она высказывала недовольство его постоянными отлучками, может, и ревновала. Адамов всегда был окружен поклонницами - коллегами по работе, пациентками…

- Откуда вы знаете? - перебил ее сыщик.

- Ступины делились, - ответила старушка. - Кому же было поплакаться, как не мне? А им дочка жаловалась. В последние полгода, когда Лена заболела, она даже намекала матери, что боится Адамова.

- Так она все же болела?

- Ну да! Я же вам объясняла: у Леночки сердце прихватывало, бессонница мучила, нервное истощение. Адамова это, конечно, раздражало. Вот он и избавился от больной жены.

Видимо, и самой Галине Потаповне ее доводы показались недостаточно убедительными. Одно дело - обсуждать с соседями бывшего зятя, обвинять его во всех грехах; другое - довести свое мнение постороннему, незаинтересованному человеку.

По скептическому выражению на лице гостя она поняла, что тот не спешит соглашаться с услышанным.

- Адамов - страшная личность! Недаром он стал хирургом. Представляете, с утра до вечера резать людей?! - округлив глаза, прошептала старушка. - Он на все способен!

* * *

Стояла туманная весенняя оттепель. Кроны деревьев тонули в молочной мути, были видны только стволы, черные, покрытые каплями влаги.

Ева промочила ноги. Она с тоской рассказывала Смирнову о резиновых ботиках, в которых щеголяли женщины прошлого века.

- Как было удобно! - восхищалась она. - Надеваешь ботики прямо на обувь, на туфли например, потом снимаешь, и все сухое. Красота!

- Да, неплохо, - соглашался сыщик. - Я бы сейчас тоже от калош не отказался.

Они прошли мимо щита, обклеенного афишами. Взгляд Евы рассеянно скользнул по нему…