– Все прирожденные – заклинатели, – холодно улыбнулась Хрусталь и добавила тише: – Но не все заклинатели – прирожденные. И если ты будешь помнить об этом, возможно, не пополнишь строй бездельников!

Хрусталь замолчала, чем-то расстроенная. Дина не осмеливалась задать следующий вопрос и посмотрела вниз. Байкер все еще лежал без движения, что навевало мысль о неком воздействии, о котором заклинательница умолчала.

– Что ты сделала?

От неожиданности Дина вздрогнула и вопросительно уставилась на собеседницу. Та вздохнула и добавила:

– Что ты такого сделала, что Алмаз получил право расформировать контору Сапфира?

Дина встрепенулась, вспомнив нападение байкеров и горящее здание.

– Что? Расформировать? Это так называется? Да они все взорвали! Я даже не знаю, что с Андреем! Меня девочки вытащили… А вот потом уже появился Алмаз. Они повезли меня куда-то…

– Стоп-стоп-стоп! – оборвала ее Хрусталь. – Что было потом, я могу предположить. Ты мне скажи, с чего все началось.

– Началось? – заикаясь, переспросила Дина.

Не станет же она признаваться почти незнакомой женщине в ограблении, на которое ее толкнул Андрей? Нет, это нельзя никому рассказывать! Или можно? Девушка запуталась.

– Ты, наверное, прочла несанкционированное заклинание? – мягко уточнила Хрусталь. – И наверняка в людном месте, да?

– Да, – неуверенно протянула Дина. – Наверное. Я в такси прочла заклинание из зеленой трубочки. Но людей, не считая Руслана за рулем, вокруг не было.

– Понятно, – внешне спокойно ответила Хрусталь, но руки ее сжались. – Скажи, а это первое твое заклинание?

Дина кивнула, покосившись на побелевшие костяшки пальцев заклинательницы.

– Но почему на твой след вышли оперативники Алмаза? – Хрусталь скрестила руки на груди. – Это нелогично. У Сапфира есть свой оперативник…

– Андрей? – воскликнула Дина, догадавшись.

Но заклинательница проигнорировала ее вопрос. Женщина наклонилась к Дине и медленно проговорила:

– Значит, гизу ты взяла не у Сапфира! Чья она? Ну же, девочка, это важно! Где ты взяла заклинание бронзового барьера?

– Я украла их из дома Алмаза, – тихо призналась Дина.

Брови Хрусталь поползли вверх.

– Украла у Алмаза?! – расхохоталась она. – Как ты умудрилась?

– Мне помог Андрей, – прошептала Дина.

Смех Хрусталь оборвался. Женщина нахмурилась, просверлив Дину пронзительным взглядом.

– Стой! – ледяным тоном сказала она. – Украла их?! Сколько ты украла у Алмаза заклинаний? И каких?

Дина вжалась в ветку, словно пытаясь слиться с ней, лишь бы скрыться с глаз рассерженной заклинательницы.

– Сколько-то простых… не считала. Две зеленых и одну синюю, – затравленно ответила она. – Сапфир хотел, чтобы я забрала красную, но я не смогла…

– И где они сейчас? – Хрусталь встревоженно вскочила на ноги, легко балансируя на ветке, словно канатоходец. – С тобой?

– Нет! – Дина испуганно отшатнулась от заклинательницы. – Их забрала Рубин. Там, куда нас увез Алмаз. Она выглядела просто кошмарно. Говорила, что это откат на заклинание маски, которое она украла у Сапфира. Но после синей гизы шрамы Рубин исчезли, а я отключилась в том каменном мешке, а очнулась здесь!

Хрусталь растерянно опустилась на ветку.

– Что? Маска? Это заклинание серебряного барьера?

Дине показалось, что в уши врезался ультратонкий звук. Боль пронзила все тело, снова сильно затошнило.

– Нет! – крикнула девушка, прижимая ладони к ушам. – Маска – это заклинание Андрея. Я не знаю, какой это барьер, Хрусталь! Пожалуйста, прекрати это!

– Прекратить что? – удивленно спросила женщина, вновь склоняясь к Дине.

– Этот жуткий звук! – кричала Дина. – Нет! Мне плохо! Прекрати!

– О! – по лицу заклинательницы пробежала легкая тень. – Ты уже создала свое заклинание верности? Конечно, создала. Как я могла об этом забыть? Молчи, больше не говори ни слова. А мне придется сделать это…

Хрусталь снова достала зеленую баночку и дунула Дине в лицо. Жуткий звук растворился в зеленом тумане. Девушка закатила глаза и, соскользнув с ветки, упала на лежащего мужчину. Хрусталь спокойно спрятала склянку в карман.

– Интересно получается, – пробормотала она, машинально поглаживая белку. – Смарагд рискнул будущим девочки ради места в Круге? Для себя или для братца? Впрочем, Алмаз сразу понял, откуда ветер дует, и воспользовался неопытностью новенькой. Но проворонил зарождение мощной силы в собственном доме. А в руках ветреной красотки оказались незарегистрированные гизы. Видится мне, назревает апокалипсис.

Она ловкой кошкой спрыгнула на землю, мгновенно преобразившись в древнюю седую старушку. В скрюченных пальцах покрутила простую гизу и, склонившись над байкером, пробормотала заклинание.

– Очнись! – приказала она.

Мужчина открыл глаза и вопросительно посмотрел на заклинательницу.

– Отвези обоих туда, где вы забрали парня. Потом возвращайся к Алмазу.

Миша поднялся и, сграбастав бесчувственную Дину, потопал в сторону дома в дереве, где остался Виктор.

– Через пару часов само развеется, – пробормотала Кварц. – Или Алмаз снимет.

Виктор смотрел на спящую Дину, а сердце щемило от сладкой боли. Она изменилась за полгода, но осталась все той же взбалмошной девчонкой, какой он ее впервые увидел в институте. Дина напомнила ему переменчивую погоду в родном Приморье. За какие-то десять минут она успела и повеселиться, и погрустить, и разозлиться на какое-то пустяковое замечание. Вик мягко улыбнулся: даже ногами топала. Такая искренняя и необычная. Наверное, в тот момент он и влюбился то ли в девушку, то ли в природное явление. Виктор улыбнулся и поправил прядь волос Дины.

А потом случилась Рая. Виктор откинулся на спину, Динкина кровать протестующе скрипнула. Как же произошла его любовь с Раисой? Он не мог назвать ни одного момента романтики, а с Диной их было великое множество. И каждый он помнил до мелочей. А Рая… она всегда была как танк. Прямолинейна, стремительна и невероятно упорна. Вик всегда боялся таких девчонок, сторонился. И в итоге оказался женихом одной из них. Он потер лоб: но когда же это случилось? Такое впечатление, что он был влюблен в Дину, и вдруг бах! Словно «передумал» и стал встречаться с Раей. Но он так был уверен в своих чувствах, ни разу не сомневался и не задумывался о причинах такой резкой перемены.

Виктор пробежался взглядом по вороху одежды, разбросанной на полу комнаты. Да, у Дины тоже полно недостатков. Но они не такие уж противные, как он высказывался. Дина чрезвычайно ранима, слова нельзя сказать. И в такие моменты она колючая, как редкая эвриала, на которую Вик однажды наткнулся в озере, будучи еще ребенком. Сарказм Дины могли переносить только Виктор и Раиса.