– Да так… просто свои мысли.

Сварог теребил в руках растрепанную книжонку небольшогоформата – поместится и в кармане, с отклеивающейся бумажной обложкой.Называлась книжонка опять же по-русски – «Каналья готовится к нырку», а подназванием имелся и рисунок: один аквалангист сосредоточенно целится изподводного автомата, причем совершенно нереальной системы, в другогоаквалангиста, мирно проплывающего неподалеку сквозь сине-зеленую муть…

Сварог перевел дыхание и вытер отчего-то вспотевший лоб.Так, значит, что… Значит, он вернулся? В смысле – не на Талар вернулся, а на…

На Землю?! И не просто на Землю – а конкретно в роднуюРоссию!

Ну ничего себе…

У него словно глаза открылись. Только сейчас Сварогсообразил, почему прекрасно понимает жителей этого мира. Да по причине насквозьбанальнейшей! Все, исключительно все, с кем он успел здесь пообщаться,разговаривали на обыкновенном, нормальном, знакомом до слез русском языке!..(Наверное, кто-нибудь из высокоумных психологов сможет объяснить, как этополучилось, что Сварог не узнал родной язык, хотя сам же на нем и беседовал.Может быть, всему виной то обстоятельство, что он просто привык пониматьмногочисленные чужеземные наречия – начиная с Талара и заканчивая Короной, воти тут принял это понимание как должное, не вдаваясь в лингвистические дебри… Аможет, дело в том, что Сварог после демонического судилища рассчитывалоказаться где угодно, но только не там, откуда начал свое странствие повселенным; потому и не узнал Землю, не захотел признавать, подсознательнозаместил родину новым, неведомым миром. Кто знает?..)

А с другой стороны… С другой стороны, ведь вполне моглостаться так, что это никакая не Земля, а планета очень на нее похожая.Земля-параллельная, Земля-альтернативная, Земля-прим – называйте, как хотите. Исудя по тому, что он увидел здесь, именно таким образом все и обстояло. Или жеэто далекое будущее родной Земли?

Нет, ну надо же…

И вот эту мою Землю хотят уничтожить бесы?!

Он открыл рот, чтобы незамедлительно приступить крекогносцировке, но Лана, уже успокоившаяся и снова сосредоточенная,погруженная в дорогу, опередила его.

– А эти твои мысли, – спросила она, продолжаяпрерванный разговор, – они случайно не насчет того, кто именно устроил намкровавую баньку?.. Помимо господина И. Ага, я угадала?

– Почти… – выдохнул Сварог. – Простопоявились кое-какие соображения.

– У меня тоже кое-какие появились. И понимаю, почему тытемнишь. Думаешь: «Я не знаю, кто это девочка и на кого работает». Так?

– Примерно, – сказал Сварог, который думал совсемо другом.

– Мне тоже такие мысли приходили… только касательнотебя, – похоже, эмоциональный взрыв у Ланы сопровождался словеснымпоносом. А что делать – кровушка прямо-таки кипит от адреналина… – Никакихобид, мы ж друг друга не знаем, а вокруг заповедника в Аркаиме возится стольконароду…

И тут Сварог во второй раз за последние две минуты испыталчувство, сравнимое с катарсисом. Что она сказала? Аркаим? Нет, ребята, в самомделе Аркаим, тот самый, о котором упоминали бесы?!

Он открыл было рот, но тут Лана громко протянула:

– Нет, ну елы-палы! – и приняласьпритормаживать. – Ну, эти как всегда. Вот ведь уроды, а? В самомнеподходящем месте и в самое неподходящее время. Хотя у них должна быть связь…

– Кто? – вырвалось у Сварога.

– Кто-кто… Гибэдэдэ.

Последнее, совершенно незнакомое слово у Сварога отчего-тосассоциировалось с «ёпэрэсэтэ» – наверное, из-за интонации, с которой егопроизнесла Лана. Словно сплевывала волосок, прилипший к губе.

Он посмотрел в лобовое стекло. И на время напрочь забыл обАркаиме.

Метрах в пятидесяти впереди вращалась синяя мигалка,укрепленная на крыше автомобиля незнакомой марки, посылая в ночь тревожныесигналы: «Внимание, всем стоять!» Этот, стоящий у обочины автомобиль с мигалкойврубил фары и осветил вышедшего на дорогу человека. В руках у человека был доболи знакомый полосатый жезл – вот только этот еще и светился в темноте. Причемсветился не только жезл, но и надетая поверх серой милицейской формы жилетка –желто-зеленым химическим колером.

Гаишник!

У Сварога возникло двойственное и оттого неприятноеощущение. С одной стороны, видеть родного, строгого, но бесхитростногоповелителя полосатой палки, не обладающего ни темными, ни светлыми –никакими! – колдовскими способностями, было хорошо. Тепло и уютно, будтовернулся в любимую тихую квартиру после долгой и утомительной командировкикуда-нибудь на север… А с другой стороны – накатывала непонятная тоска. Поприключениям, что ли? По дворцовым интригам, черт побери, по благородным,коварным лордам и не менее благородным, коварным дамам… Да и… что грехатаить-то: тоска по миру, где он, Сварог, был нужен, был властен, был влиятелен…

Он на мгновенье зажмурился, по-детски мечтая, чтобыреальность превратилась в сон. Если, конечно, ему снится тот самый мир и тасамая страна, а не что-нибудь параллельное или иллюзорное.

Сварог открыл глаза.

Ничего не изменилось. Лишь укрепилось подозрение, что этовсе ж таки не настоящая Земля: с плеча гаишника свисал автомат (чегопросто-напросто быть не могло), причем явно автомат Калашникова, но какой-то…уменьшенный, что ли? Словно детская игрушка.

Тем временем страж дорог яростно замахал своим волшебнымжезлом, приказывая пришвартовываться. В общем, понятно. К какой быпараллельности этот мир ни принадлежал, скорость они однозначно превысили, полюбым правилам дорожного движения.

– У тебя деньги есть? – быстро спросила Лана.

Ха-ха.

– Нет, – сказал Сварог.

– Вот и у меня остались в сумочке, – не удивиласьЛана, – а сумочка там, где и пальто, и телефон – в Розовом павильоне…Ладно… Прорвемся, не впервой.

Машина остановилась.

Лениво обозначив отдание чести, сержант подошел кводительской дверце. Покрутил пальцем, показывая, чтобы опустили стекло. Лананажала какую-то кнопку, стекло отъехало с тихим шорохом. Сержант наклонился кокну, колюче осмотрел людей в салоне и внятно представился:

– Инспектор ППС сержант Васильев.

После чего отвернулся и смачно сплюнул на дорогу. Утер губытыльной стороной ладони.

– А чего такие перепачканные? С карнавала едем?

– Вот что, сержант… – сквозь зубы сказала Лана,глядя перед собой. – Я – Светлана Артемьева. Слыхали это имя? Или мнегенералу Палатникову позвонить?

– О, – ненатурально удивился сержантик. –Сама Артемьева? Да еще и Палатников? А я – Васильев. Тоже круто, да? Документикипопрошу.

Лана (Светлана? Артемьева?) пока держала себя в руках.