Раз в неделю загородную резиденцию генерального директора убирала пожилая дама Анна Юрьевна, бывшая учительница, проживающая в Красногорске и приезжающая в поселок на рейсовом автобусе. До моего появления в коттедже завтрак и ужин Алексей разогревал на электроплите или в микроволновке сам, приобретая по пути из города в супермаркете продукты быстрого приготовления. Есть на ходу, всухомятку, набивая желудок высококалорийной пищей — участь любого холостяка-трудоголика, за тем редким случаем, когда поварское искусство является его хобби.

Следуя рекомендациям Лиды Смирновой, я приняла на себя обязанности кухарки и уборщицы в период между посещениями Анны Юрьевны. Почти каждый вечер посещала тот самый супермаркет и покупала свежие мясо и рыбу, овощи и фрукты, пирожные и кексы к утреннему кофе (Алексей оказался большим сладкоежкой), а потом творчески трудилась на кухне, стараясь не повторяться. И Соколов быстро оценил мои кулинарные способности, а также тот факт, что ему не нужно стало сдавать регулярно в прачечную свои сорочки и костюмы. Я готовила, стирала, гладила, пылесосила и протирала пол влажной тряпкой, собирала и выносила в контейнер у дома мусор, и при этом не забывала о своих макияже и прическе.

И нам было хорошо в постели, как же без этого! Страсть переходила в нежность, нежность сменялась покоем, а потом снова на нас обоих накатывали волны страсти. Если это нельзя назвать любовью, то что же тогда любовь? Правда, признаюсь откровенно, к Крутову я испытывала нечто большее, хотя он был не принцем на белом коне (точнее, преуспевающим столичным предпринимателем на внедорожнике), а простым подмосковным охранником. Витя, молодой человек XXI века, в моих глазах выглядел средневековым рыцарем без страха и упрека, о таких я читала когда-то в романах Вальтера Скотта. Таким ему и суждено было навсегда остаться…

Что касается Алексея, то я постепенно действительно стала для него незаменимой, не просто очередной любовницей, но верной спутницей жизни, правда без штампа в паспорте. Пока.

Еще одним важным обстоятельством нашего сближения стало то, что Соколов по своему психологическому складу был, несомненно, экстравертом. Ему обязательно требовалось общаться, делиться своими мыслями и впечатлениями. Но на работе Алексей мог откровенно разговаривать только с Самохиным, близких друзей, похоже, у него не осталось в связи с нехваткой свободного времени (а длительная дружба основана на регулярных встречах, соцсети и смартфон их не заменят). Зато каждый вечер рядом была я. А Алексей успел убедиться, что ничего лишнего от меня никто и никогда не узнает.

Поэтому мы беседовали о самых разных вещах, в том числе о его близких родственниках. Об отце и маме Соколов отзывался уважительно, а вот Вадима критиковал. По мнению Алексея, тот был неглуп, но ленив и инертен, предложение старшего брата работать в «Афродите» отверг, предпочитая рискам и нервотрепке в бизнесе спокойную, хотя и малооплачиваемую преподавательскую деятельность.

Первая поездка в родительскую квартиру оказалась, с большой вероятностью, и последней. Алексей не хотел новых конфликтов, он просто решил не давать для них поводов. Я же пришла к твердому убеждению, что все трое Соколовых видят во мне хитрую и коварную хищницу, желающую всеми правдами и неправдами заполучить в свои жадные руки их сына и брата. И пытаться переубедить их было бы невозможно, да и не нужно.

Наступило лето, и вот однажды Алексей сказал мне с улыбкой:

— Вот что, дорогая, я думаю, что ты уже переросла свою первую машину, пора сдать ее в салон, доплатить и купить что-нибудь посолиднее.

И услышал в ответ:

— Как скажешь, мой господин и повелитель!

Так в начале июля я села за руль автомобиля «Ниссан-Теана». А в октябре мы с Соколовым вылетели на отдых в итальянский курортный Римини.

Этот город во времена Древнего Рима назывался Арминий, здесь была школа гладиаторов, принявших участие в восстании Спартака. Арка Августа — самая древняя в современной Италии, мост Тиберия, построенный при этом императоре и разрушенный готами, восстановили в эпоху Ренессанса и с тех пор используют в транспортной инфраструктуре города. А еще в Римини можно посетить средневековый собор, древний замок на площади Малатеста, парк имени знаменитого местного уроженца Федерико Феллини с «Фонтаном Четырех лошадей», отсюда рукой подать до романтического горного города-государства Сан-Марино и последней императорской столицы Равенны (точнее до них легко добраться на автобусе и поезде, соответственно).

Но туристы и отдыхающие приезжают все-таки в Римини, прежде всего, ради превосходных песчаных пляжей, растянувшихся вдоль Адриатического моря на целых пятнадцать (да-да, это не ошибка) километров. Мы остановились в отеле, от которого до теплой и ласковой воды было метров двести, не более. С утра шли на пляж, загорали и купались до обеда, потом гуляли по набережной, посещали исторический центр и ужинали то в одном, то в другом заведении, где в меню были представлены разнообразные блюда и вина, в том числе на русском языке.

Поездка в Сан-Марино прошла у нас в единственный за время отпуска дождливый день, автобус долго поднимался по серпантину, слева и справа зияли провалы, немного захватывало дух — но зато потом из тумана появлялись крепостные стены, крыши замков и шпили церквей.

Улицы здесь резко поднимались вверх, к самой вершине скалистой горы. На каждом углу торговали в больших торговых центрах и аутлетах, магазинах, магазинчиках и совсем маленьких лавках мужскими и женскими шубами из натурального меха, кожаными куртками, сумками, портфелями, ремнями и кошельками, обувью, косметикой и парфюмом, разнообразными сувенирами…

Алексей лишь улыбался, видя, как у меня разбегаются глаза на это сказочное изобилие вещей, в итоге он купил мне коричневую куртку, осенние сапоги и изящную сумочку на ремне. Уезжать не хотелось, мы зашли в кафе, заказали эспрессо и пирожные «макарони».

Все было хорошо, все было чудесно. И тут кто-то позвонил Соколову, он поднес трубку к уху, и выражение его лица совершенно изменилось за какие-то доли секунды. А потом Алексей в ярости закричал, напугав официанта и посетителей за соседним столиком:

— Придурок, почему ты не вызвал скорую раньше, чем ты думал, Вадик?

Никогда я не видела его таким и поняла, что случилось нечто страшное. Соколов не стал ждать наш заказ, положил на стол банкноту в пятьдесят евро и сказал бесстрастным голосом:

— Пошли, Ника, к сожалению наш отпуск завершен досрочно.

Когда мы спускались на такси в долину, Алексей коротко рассказал о сложившейся ситуации. В Москву досрочно пришел один из видов вирусного гриппа, первым заболел его отец, потом мама. Несколько дней они лежали в постели с температурой до сорока и категорически не желали госпитализироваться, участковый терапевт и Вадим, умудрившийся не заразиться от родителей, не проявили настойчивости, и лишь сегодня утром, когда оба начали задыхаться, младший сын вызвал бригаду скорой помощи. И их увезли в инфекционную больницу.