Наверное, она его вчера позабавила своей тирадой про смелость. Жаль, так и не решилась спросить о том, что не давало ей покоя в последнее время…

Лалина выписали на следующий день. Мила хотела сама забрать его на BMW, но все же, в конце концов, поехала с Виктором на его черной Toyota Corolla. Олег ожидаемо был недоволен этим. Но ему ничего не оставалось, как сесть в машину. Мила тут же приникла к его здоровому плечу, на секунду встретившись взглядом с Виктором в зеркале заднего вида. Мужчина равнодушно отвел глаза, и автомобиль тронулся с места.

— Да, не плохо тебя отделали, — заметил Юрьянс-младший.

— Гостеприимная Латвия… добродушные латыши… — ерничая, протянул Олег.

— Такое могло случится в любой стране! — неожиданно вставила Мила и тут же поймала на себе удивленный взгляд Виктора, словно вопрошающий: «Откуда эта неожиданная толерантность?» Она почти слышала его насмешливый голос.

Всю дорогу Олег смотрел в окно, а Мила время от времени невольно поглядывала в зеркало заднего вида, но Виктор упорно смотрел на дорогу и больше их взгляды не пересекались.

Темно бордовый синяк на глазу Олега приобрел уже фиолетовый оттенок, но выглядел все также жутко. Мила почти не отходила от него весь вечер, а после душа, накинув соблазнительный атласный халатик, улеглась рядом на кровать и потерлась носом о щеку Лалина.

— Я буду ночевать с тобой, — объявила она.

— Мил, — Лалин замялся. — Давай не сейчас, а позже? Я только мучиться буду от того, что ты рядом, а я ничего не могу.

— Ну хорошо, — понимающе улыбнулась она. — Тогда посижу сегодня над текстом.

Проснулся Олег от того, что бывшая жена сидела у него на бедрах и целовала его лицо.

— Мила, ну мы же договорились… — пробурчал сквозь еще не полностью рассеявшийся сон.

— Мила? — раздался в ответ насмешливый женский голос. — Так все-таки она тебе дает… интервью?

Девушка прыснула, довольная своей шуткой. Пораженный Олег распахнул глаза и увидел полностью обнаженную блондинку. То, что можно было рассмотреть в полумраке, было выше всяких похвал.

— Маша? — в горле сделалось сухо. — Что ты здесь делаешь?

— Пришла к тебе. Твоя Милка узнает — плакать будет.

Она взяла его здоровую руку и, повернув ладонью к себе, притянула к своему бюсту.

— На сколько ты старше меня? Лет на десять?

— На девять — сглотнул Олег, не зная, как поступить.

— Круто. Взрослый мужик, — отметила девушка.

В такой ситуации он еще не бывал. По его лицу и шее скользнуло ее теплое дыхание, и он уловил едва слышный запах алкоголя. Так вот в чем дело!

— Ты что выпила?

— Совсем немного, — ответила Маша.

Она провела его ладонью по своему телу вниз. А он оторопел, ощущая свою руку там, где она уж точно быть не должна.

— Не скажешь, что тебе восемнадцать, — заметил мужчина, пытаясь мягко отдернуть пальцы.

— В Европе многому учат, не только точным наукам, — выдохнула блондинка.

Направляла его, как сама хотела, и ее голос становился каким-то чумным. Бедра сминали одеяло, руки комкали простынь. А Олег не мог придумать, как вежливо и бесшумно выпроводить ее из постели.

— Слишком юна ты еще, чтоб так себя вести. Подрасти сначала, — попытался действовать насмешкой. Такие красотки, как правило, этого терпеть не могут. Но Маше, кажется, было все равно.

Это начинало заходить уже слишком далеко и следовало что-то предпринять.

— Слушай, я плохо себя чувствую и все равно ничего не могу.

— Это ты так Миле своей сказал? — хрипло прошептала девушка.

Она стала настойчиво пробираться под одеяло.

— Так, знаешь что, — Олег приподнялся, и это движение отозвалось болью, от которой он застонал. Однако Маша поняла это по-своему.

— Как тебя заводит!

Она вела себя настолько бесстыдно, что возникало впечатление, будто девушка больше года провела вовсе не в европейском университете, а в веселом доме, постигая искусство конкубин. Еще немного, и ее рука окажется в его «боксерах». Такой напор может и понравился бы Олегу в ночном клубе после нескольких бокалов коньяка, но в данный момент не вызывал ничего, кроме гадливости и резко накатившего ощущения тошноты.

К острой боли в раненой конечности добавилась ноющая боль в ребрах. Олег был в ярости. С девкой, которая так себя ведет, точно не стоило церемониться. Он вдруг рывком стащил ее со своей постели и грубо вытолкал за дверь. При этом красавица-блондинка не успела ничего сказать. Из ее рта вылетали лишь какие-то нечленораздельные звуки и попискивания.

После этого Лалин принял таблетку обезболивающего и вернулся в постель. Чуть кружилась голова — видимо, последствие сотрясения мозга.

К завтраку Олег все же спустился, поскольку лежать в комнате и пялиться в экран ноутбука порядком надоело. Когда Айварс Эженович обратился к Маше со словами: «Дочь, ты б в город съездила, восстановила пенсию», Лалин повернулся к девушке. Он был уверен, что после случившегося она из своей спальни и носа не покажет, но та сидела на диване с планшетом, как ни в чем не бывало.

— Как это пенсию? — спросил Олег. — Может стипендию?

— Нет, пенсию, — ответил вместо нее Виктор. — По инвалидности.

Маша резко встрепенулась после этих слов.

— Да что вы все ко мне привязались? Достали уже!

И буквально вылетела вон. Кажется, она была готова разрыдаться. Позже Олег, которому рассказали о проблеме девушки, поймал ее, пытавшуюся прошмыгнуть мимо, в коридоре, и снова не церемонясь, затолкал теперь уже в кабинет.

— Ты в курсе, что с твоим диагнозом даже думать об алкоголе опасно? Дура.

Она отпрянула.

— Тебе то что!

— Хочешь сдохнуть в тридцать лет? Валяй.

— Ты, как братец. Вы все сговорились?

— Послушай, девочка, ты ж не глупая, раз учишься на юридическом. Ты кому хуже делаешь?

— Да что ты мне морали читаешь? Вчера облапал всю, а теперь о нравственности вспомнил.

— Что сделал? — в дверях стоял и хмуро смотрел на них Виктор.

На неожиданного свидетеля их ссоры уставились две пары светлых глаз.

— Она ко мне в спальню явилась, голая, — бесстрастно промолвил Олег. — И я ее вышвырнул. Выгораживать Машу и наживать лишние проблемы ему точно не хотелось.

— Ты что с ума сошла? — не веря своим ушам, прошипел Юрьянс-младший.

На девушку было жалко смотреть — она стала белее снега и растерянно хлопала глазами, словно напуганный олененок. А в следующий момент рухнула без чувств на пол.

Такой суматохи, которая затем началась, Мила тут еще не видела. Виктор на руках вынес сестру из кабинета, и не отходил от нее ни на шаг. Айварс Эженович и Элина тоже. Потом приехала «скорая» и девушку увезли в недавно покинутую Олегом Резекненскую городскую больницу. Отец и брат поехали с ней.