– Оно так, – согласился с ней Косихин, – компру когда отдашь?

– Не беспокойся, как договаривались, – в день отправки.

Хафиза прищурилась. В ее глазах появился нехороший блеск. Такой взгляд бывает у охотника, выгоняющего волка на расставленные номера под роковой выстрел.

Из черно-серебристого аудиоплеера, стоявшего на столе, лилась негромкая спокойная мелодия, но что-то все равно тревожило Косихина. Он заметил изменившийся тон Хафизы.

– Получишь фотографии, как договаривались, – повторила она. – Только выполнишь последнее задание.

«Что она еще придумала, проклятая?» – подумал он и спросил:

– Какое задание?

Вместо ответа чеченка протянула ему небольшой, высотой в пару консервных банок, металлический круглый предмет.

– Это магнитная мина. Прилепишь ее снизу к раме вашего «Урала» перед выездом в рейс. Смотри, сам сдуру не запрыгни в кузов – взлетишь вместе со всеми на воздух, найди любой предлог для отказа.

«Еще только этого не хватало, – мысленно простонал старшина. – Господи, оборони от беды».

Он плохо понимал, что говорила ему Хафиза. Слова ее никак не воспринимались разумом испуганного мента.

– … После выполнения задания получишь две тысячи баксов. Это тебе не копейки сшибать на торговле патронами. За такую сумму в России можно купить почти новые «Жигули». У тебя есть машина?

К оправившемуся после первоначального испуга Косихину вернулась способность соображать, и он отрицательно замотал головой.

– Глядишь, – продолжила торговка, – через недельку-другую ты, Василий, сможешь ездить на хорошей машине, которой на свою нищенскую зарплату тебе ни в жизнь не купить. При желании баксов хватит и на новый автомобиль, если к этим деньгах добавишь те «зеленые», что ты получил раньше.

В предложении Хафизы содержалась прямая измена Родине, за что, принимая во внимание тяжкие последствия, запросто можно схлопотать «вышку». В том, что наступившие последствия именно таковыми и будут, Василий не сомневался.

– Зачем вам это нужно? – обреченно спросил он. – Ведь застава в боевых действиях не участвует.

– Не твоего ума дело, – резко оборвала его Хафиза. – Ваша вина в том, что вы заявились в Чечню варягами, а незваных гостей выпроваживают, и для такой цели все средства хороши. Сейчас не время для полемики.

– Минировать машину не стану. В «Малыше» будут мои товарищи, как же я могу своими руками отправить их на тот свет? – отказался Косихин.

– Как? – усмехнулась Хафиза. – точно так, как с твоей помощью был уничтожен бронетранспортер и четверо военных из Малиновской. А гранаты и патроны? Не думаю, что ты настолько наивен, чтобы не понимать: боеприпасы нам нужны – не по воробьям стрелять!

– Делай что хочешь, но мину в руки я не возьму. Хоть стреляй в меня, – продолжал упорствовать Василий.

– Возьмешь, как миленький, – уверенно пообещала Хафиза. – Откажешься, тебя расстреляют свои. Не посчитай мои слова за пустую угрозу.

Она нажала на клавишу аудиоплеера, вынула кассету и вставила другую.

– Хочешь убедиться?

Не дожидаясь ответа, Хафиза ткнула пальцем в никелированную кнопку плеера.

– «…Это подслушивающее устройство, «жучок». Твоя задача – установить его в предбаннике. За эту небольшую услугу ты получишь жизнь и три сотни долларов.

– Если все выполню, могу быть уверенным в своей безопасности?..»

Косихин узнал голос Акрама и свой собственный. Он точно помнил: в момент их беседы на столе звукозаписывающей аппаратуры не было. Но этот факт не гарантировал того, что разговор не записывался на искусно спрятанный мини-магнитофон. При их-то возможностях…

Хафиза прокрутила пленку вперед.

– «… Ну, попутно забегай на заставу…»

Голос Комбата был также легко узнаваем.

– «Не получится, мы не трассой, а проселком пойдем, так короче путь. Кроме этого, в Надтеречное заскочить надо. Петлять не хочется…»

«Так им стал известен маршрут уничтоженного потом бронетранспортера, – догадался Василий. – Значит, Хафиза не блефовала».

– Продолжать или достаточно? – спросила чеченка.

Косихин c трудом выдавил из себя единственное слово.

– Достаточно.

– Предупреждаю: не следует делать опрометчивых поступков, пытаться силой отобрать у меня кассету. Таких пленок две, вторая – у Акрама, и он слышит сейчас наш разговор. Веришь?

– Приходится.

– Думаю, для вынесения судом нужного приговора доказательств достаточно.

Противостоять Хафизе у Косихина больше не было сил. Он снова оказался в ловушке.

Василий принял из рук Хафизы мину и с опаской стал запихивать ее под куртку. Заметив, с какой осторожностью он прячет смертельную игрушку, Хафиза его успокоила:

– Тебе нечего бояться, мина радиоуправляемая, без нашего сигнала не сработает. Ей нужен объект поважнее милицейского старшины, а для тебя хватит и одного патрона. Но пока ты на нашей стороне, пули будут лететь мимо тебя. Запомни это, Василий, и не вздумай играть в кошки-мышки. У нас такие трюки не проходят.

Ровно в полночь Лошкарева и Косихина, отстоявших первую вахту на четвертом посту, сменили Столбовой и Никонов. В двух словах объяснив обстановку, Василий и Лошкарев двинулись в расположение своего взвода, где, по заведенной с первого дня традиции, их дожидались горячий чайник и разогретые на печке консервы.

Когда они проходили мимо вагона, в котором квартировал первый взвод Ратникова вместе с руководством отряда, от третьего поста в небо взвилась ракета. Ничего необычного в этом не было: для того и предназначены осветительные ракеты, чтобы пользоваться ими в темное время. Но последовавший вслед за ракетой плотный автоматно-пулеметный огонь, не походивший на профилактический обстрел «зеленки», заставил Косихина и Лошкарева упасть на землю.

Полдюжины стволов прошивали огнем лесопосадку, сбивая с веток молодые листья. Со второго поста стреляли красноярцы, с третьего – новосибирцы, такого раньше не было.

В вагоне послышался топот ног, из него стали выскакивать находившиеся на отдыхе бойцы первого взвода.

– Ратников, остаешься здесь! Проверь четвертый и пятый посты, при необходимости можешь усилить их своими бойцами, – приказал Некрытов. – Со мной Док, Громила и Портос! Фонарями не пользоваться. Вперед!

Косихин поймал за рукав замешкавшегося в вагоне Бачу.

– Что случилось? – спросил он.

– Белякова подстрелили, сволочи!

– Кто?!

– Конь в кожаном пальто! – Бача растворился в темноте.

Вскоре вагон опустел. Милиционеры рассредоточились по периметру заставы, готовясь к круговой обороне.