– Ты поможешь нам, Бернар? – попросила охранника Фатима.

– Довести до кабинета, я вас доведу. А дальше – сами.

– Сколько их?

– По моим подсчетам – не больше пяти.

– Хорошо, Бернар. Иди первым, мы за тобой. – Миссионер достал из кобуры «стечкин» и ободряюще подмигнул заметно побледневшему парню.

До третьего этажа, где располагался кабинет управляющего, они дошли без проблем, в полной тишине. По дороге им никто не встретился, кроме женщины, моющей полы.

Пять человек, хоть и находящихся в состоянии наркотического опьянения, все же многовато, чтобы можно было поговорить с ними спокойно, без кровопускания. Не хотелось лишний раз огорчать и без того роющего когтями землю Салаха, но тут уж как карта ляжет. Время не терпит. Бернар, ступая как можно бесшумнее, оглянулся на идущих за ним Миссионера и Фатиму и жестом показал им, чтобы они следовали его примеру. Приглушив шаги, троица подошла вплотную к кабинету. Из-за дверей слышались характерные женские стоны – ребятки Салаха мотали порнуху на полную катушку.

– В кабинете три комнаты. Сразу за дверями – рабочий стол и прочие официальные прибамбасы, – прошептал Бернар. – Слева – комната для совещаний, телевизор там. Справа – комната отдыха, где Хулио пользует девочек из стриптиз-шоу. Из этой комнаты есть еще один выход. Он сделан специально, чтобы девки могли незаметно исчезнуть, если вдруг нагрянут нежданные посетители.

– Где этот выход? – Мозг Миссионера уже работал с полной нагрузкой в поисках оптимального решения вопроса.

– Там. – Бернар показал рукой вперед, где виднелась еще одна, едва заметная дверь.

– Спасибо, Бернар, – поблагодарила его Фатима, после чего он сразу же ретировался подальше от места предполагаемых событий.

Соблюдая приближенную к абсолютной тишину, старлей Слобцов добрался до потайной дверцы в каморку папы Хулио. Она была заперта. Что делать? Если нет с собой отмычки, придется открывать варварским способом. Достав пригодившийся как нельзя более кстати глушитель, Миссионер навернул его на ствол и, поднеся пистолет к замку, нажал на спуск. Выждав пару минут и не услышав никаких явных признаков угрозы изнутри, он осторожно приоткрыл легко подавшуюся вперед дверцу.

Неплохо устроился этот Хулио, подумалось Миссионеру, когда он оказался в комнате. Пол был отделан мрамором, стены оторочены ярко-красным бархатом, посередине стояла внушительных размеров круглая кровать, от подножия которой вели ступеньки к небольшому бассейну. В сторонке, за полупрозрачной ширмой, располагались душ и туалет.

Из другой комнаты послышались голоса. Один из них принадлежал человеку явно арабского происхождения, второй, как шепнула Фатима, был голос Хулио. Голос араба стремительно приближался к ним, и Фатима показала рукой в сторону туалета. Миссионер кивнул и кошкой скользнул к двери. Королева стриптиза, импровизируя на ходу, улеглась на кровать и приняла соответствующую обстановке раскованную позу.

Расчет оказался точным. Мужчина, зайдя в комнату, где за открывшейся дверью притаился Миссионер, не теряя времени, направился к стоящему за ширмой унитазу, на ходу расстегивая ширинку и не обращая внимания на кровать с возлежавшей на ней красоткой. Негромко свистнув, Фатима заставила спешившего справить малую нужду араба замереть на полушаге. Рука, остановившаяся в районе ширинки, непроизвольно потянулась к заткнутому за пояс брюк оружию. Фатима, продолжая игру, поманила его пальчиком к себе, призывно изогнув попку.

Обкуренный араб, слабо врубавшийся в реальность, передумал доставать пушку и вопросительно ткнул рукой себе в грудь – мол, ты меня зовешь, красотка? Не переставая манить его к себе, она утвердительно кивнула. Мужчина сделал шаг вперед, одновременно ощутив затылком щемящий холодок глушителя. Повинуясь инстинкту самосохранения, он прекратил движение и, отчаянно кося глазами, чтобы увидеть стоявшего за его спиной, попытался незаметно подтянуть правую руку поближе к своему пистолету. Миссионер, от которого не укрылось это движение, по-отечески шлепнул его по руке и приглушенно произнес:

– Еще одно движение, и я выпущу твои мысли погулять. Понял?

Гость кивнул, и Миссионер красноречиво взглянул на Фатиму. Она поняла его без слов. Грациозно встав с кровати, подошла к арабу и выдернула у него из-за пояса пистолет.

– Покажи на пальцах, сколько здесь твоих собратьев. – Слобцов несильно ткнул его в затылок глушителем.

Мужчина поднял вверх четыре пальца.

– Молодец. Где они? Смотрят телевизор? В дальней комнате?

Голова араба утвердительно мотнулась.

– Иди вперед и не дергайся.

Фатима открыла дверь, ведущую в кабинет, и они покинули комнату отдыха. Хулио, худощавый ухоженный плейбой, сидел за своим столом, положив на него ноги на американский манер, и энергично жестикулировал, разговаривая по телефону с очередной пассией и успевая вдобавок попыхивать зажатой между пальцами левой руки сигарой. Увлекшись разговором, он даже не обратил внимания, что вместо одного человека из комнаты отдыха вышли трое.

Стараясь не спугнуть темпераментного испанца, Фатима по стеночке прокралась за спину своему шефу и ласково пропела ему на ушко:

– С кем это ты так мило беседуешь, дорогой?

Закрыв по привычке ладонью телефонную трубку, Хулио повернулся к собеседнице:

– Фатима! Что ты делаешь у меня в кабинете? Как ты здесь…

Его выпаленная на одном дыхании тирада прервалась, а готовые вырваться слова застряли в горле. Будучи человеком сугубо мирным, предпочитающим баталии только любовного толка, Хулио оторопело взирал на упершийся в затылок одного из оставленных Салахом людей ствол стрелкового оружия.

– Остальные черти там? – Фатима, рукой повернув голову Хулио к себе, показала в сторону комнаты для совещания.

– Да, – одними губами прошептал Хулио.

– Продолжай разговор, Хулио, и ни во что не вмешивайся. Через пару минут я все тебе объясню.

Улыбка Фатимы была неотразимой. Хулио, несколько успокоившись и бормоча под нос молитву, оторвал ладонь от телефонной трубки и, отвернувшись, как ни в чем не бывало продолжил прерванный разговор. Миссионер, подтолкнув араба, продолжил движение к противоположной двери. Фатима, оставив Хулио наедине с трубкой, бесшумно забежала вперед и открыла ее ударом ноги. Вслед за чудом удержавшейся на петлях дверью в комнату, где сидели четверо его соплеменников, влетел не успевший помочиться араб, которого держал за отворот пиджака суровый посланец Москвы.

– Ложись, суки, всех замочу! – Его истошный крик, направленный на то, чтобы ошеломить, сбить с толку противника, привел к непредсказуемому результату.

Обкурившиеся гашиша арабы, выпучив округлившиеся глаза, с перепугу начали со всей дури палить в своего товарища, перед лицом неминуемой смерти решившего больше не терпеть и начавшего мочиться прямо в штаны. Рассудив, что одного «языка» вполне достаточно, Миссионер позволил радостными толчками отозвавшемуся в руке «стечкину» проделать в головах трех попавшихся под горячую руку любителей клубнички входные огнестрельные отверстия.