— Этот номер не пройдет. Посмотри-ка на ее наряд. На Алессандре были черные джинсы в обтяжку и такая же черная майка с короткими рукавами, эффектно подчеркивавшие красоту ее совершенного тела. Волосы она уложила в замысловатую прическу, оставлявшую лоб открытым. Ее лицо было безупречным, как тонкий фарфор, однако она гораздо больше нравилась ему в мешковатой пижаме с едва заметной россыпью мелких веснушек на щеках и переносице.

Алессандра остановилась прямо перед ним. Благодаря высоким каблукам глаза их оказались на одном уровне. Сейчас ее взгляд был спокойным и холодным, а сама она казалась отстраненной и чужой, словно снова стала Принцессой Алессандрой.

Гарри захотелось хорошенько встряхнуть ее и тем самым вернуть на землю, но он не мог осуждать ее. С тех самых пор, как она споткнулась о его тело в коридоре, выходя из спальни, а он прикоснулся к ее руке, с тех пор, как ему показалось, что она хотела поцеловать его, он старался держаться на солидном расстоянии от нее. Он не хотел, чтобы жар его тела находил в ней отклик и это отражалось в ее взгляде, но, Господи, как он ненавидел этот ее отсутствующий взгляд!

— Мы едем сегодня в Хартфорд, и я смогу оттуда позвонить Майклу Тротта, так?

Один из тех вопросов, на которые можно было ответить и «да», и «нет».

— Нет. На этот вопрос мне пока не дали ответа.

Он не солгал. Ему действительно не дали разрешения на этот звонок — Николь не хотела запутывать следы и вводить Тротта в заблуждение. Она отвергла эту его идею полностью — во всяком случае, на некоторое время.

А что касалось более длительного срока…

Все они надеялись, что особенно долго это не продлится. Уже через четыре дня ожидания и вынужденного бездействия Гарри был готов лезть на стенку. Он наконец дозвонился Мардж, но она не была расположена с ним разговаривать и держалась холодно, когда он принялся ее расспрашивать, где они были все это время. Она сказала, что вывозила Шона и Эмили к морю, в Калифорнию, как делала это всегда во время каникул. Спасибо за внимание — они очень хорошо отдохнули.

Говорить о письме от своих поверенных с требованием об оформлении опекунства Мардж не захотела, только заявила, что желательно его присутствие. Этот вопрос не подлежал обсуждению по телефону. Потом ее тон стал еще принужденнее и суше, и она сказала, что они все ждали его приезда хотя бы на школьное представление с участием Шона.

В школьной постановке мюзикла у мальчугана Гарри была ведущая роль, но никто не позаботился сообщить об этом ему, хотя, конечно, при его занятости едва ли он смог бы выкроить время, чтобы слетать на Запад. Даже и теперь, когда его личный кризис был близок к разрешению, едва ли он смог бы в течение ближайших нескольких недель посетить Колорадо.

— Сегодня никаких поездок в Хартфорд. Будьте довольны тем, что съездим в местную библиотеку и в торговый центр. Думаю, вы сумеете справиться со своим восторгом?

Алессандра вознаградила его легкой улыбкой.

— Вы и представить себе не можете, как меня радует возможность побывать в местной библиотеке.

В течение последних четырех дней Гарри каждый день посылал в библиотеку Крис Макфолл или Эда Баха за книгами для Алессандры. Она была не любительница смотреть дневные передачи по телевизору, но была ненасытной читательницей. Все свободное время, когда она не писала что-нибудь в своей записной книжке, Алессандра отдавала чтению. Она читала или писала за завтраком, обедом и ужином, занималась этим весь день, а иногда и ночью. Какие бы слова ни были начертаны на любой странице, она не оставляла их без внимания.

Джордж обменялся взглядом с Гарри.

— Мы готовы к выходу?

Нет. Гарри не был готов, и Алессандра тоже. Она и понятия не имела о том, что скверные парни могли начать в нее палить, как только она ступит за дверь.

— Сделайте мне одолжение, — сказал ей Гарри. — Все время держитесь поближе ко мне. Если я скажу вам, чтобы вы пригнулись или бежали во весь дух, делайте как велено. И никаких вопросов — просто делайте, как я говорю, и точка. Понятно?

Ее безупречный мраморный лоб пересекла тонкая морщинка.

— Я думала, что в этом городе мне ничто не угрожает.

За спиной Алессандры Джордж послал Гарри предостерегающий взгляд.

— Так и есть, — быстро сказал он, но Гарри не унимался.

— Сделайте мне такое одолжение, — настаивал Гарри. — Пожалуйста! Знаю, что вы этому не верите, но Тротта — сукин сын, и он известен своей дотошностью.

Джордж усмехнулся и открыл дверь.

— Гарри просто нужен предлог, чтобы обнять вас.

Алессандра бросила на детектива быстрый взгляд, в котором он прочел удивление… и что-то еще. Что-то ослепительное и обжигающее, как молния. Это что-то мгновенно пробудило ее к жизни и сделало необычайно красивой, несмотря на излишнее, с его точки зрения, количество косметики.

Однако блеснувшая искра тотчас погасла — должно быть, Алессандра умела скрыть любое движение души, любое проявление страсти. Ее долгие годы учили быть только красивой безделушкой и ничем иным, декоративным, но необременительным произведением искусства.

— Если хотите, я могу отвернуться, а вы поцелуетесь.

Гарри испепелил Джорджа взглядом.

— Этот тип вообразил, что между нами существует какое-то мистическое, загадочное притяжение, Эл. Но он ошибается, чертовски ошибается. Простите, если он вас обидел.

— Вовсе нет. Я знаю, что вы не… что мы не… Я это знаю.

— И все же это было крайне неуместно. — Гарри с упреком посмотрел на Джорджа, откровенно потешавшегося над ними.

— Да, это чудовищно, невероятно, чертовски неуместно.

— Думаю, мы просто все немножко взвинчены.

Теперь Ледяная Принцесса исчезла и вместо нее появилось гораздо более мягкое, нежное и женственное существо, обаянию которого было гораздо труднее сопротивляться. Это существо ему действительно хотелось поцеловать, но…

Гарри уже готов был отвернуться, однако Алессандра удержала его за руку. Все последние дни она приворялась спокойной, но на самом деле представляла собой сплошной комок нервов. Он посмотрел на нее, и она быстро спрятала руку за спину.

— Я не звонила Майклу…

Глаза ее казались невероятно синими. Майкл. Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы осознать — она снова говорит о Тротта.

— Знаю, — ответил он. — И ценю это. Благодарю вас.

Он ненавидел ее духи. Чем бы она ни мазалась на ночь, чем бы ни протирала кожу — будь то лосьоны или кремы, стоявшие в пузырьках и баночках на полке в ванной, но их нежный и свежий запах забивал иной, более сильный и причудливый аромат, запах ее духов, и ему это казалось преступлением. Он повернулся к Джорджу: