Артефакт продолжал пиликать и сверкать, и Ковальский недовольно зарычал в подушку. Очень хотелось запустить казенным прибором в стенку, на лету поджарив его огненной вспышкой, но еще в годы учебы рейян выяснил, что кристалл устойчив почти ко всем заклинаниям и уничтожается разве что безотказной гномской кувалдой. Застонав от безысходности, следователь сгреб с тумбочки артефакт и не глядя его активировал, впуская в спальню хриплый бас жандарма Кебича.

– Старший следователь! Докладываю! – гаркнул жандарм и быстро выдохнул: – У нас тут ограбление! Магическое, по вашему ведомству. Поспешайте на Крутку дрогу, к банку!

От неожиданности Глеб вскочил с кровати и едва не повалился на пол, запутавшись в одеяле.

– Что? Какого?.. Ограбление банка? – выдохнул Ковальский, не веря своим ушам, но больше вопросов не задал, отбросил артефакт в кресло и ринулся к шкафу за одеждой.

Случись все на день раньше, рейян бы высмеял жандарма, решившего над ним подшутить, но за последние сутки произошло много всего очень странного. Кто знает, может, Броцлаву снова не повезло, и теперь город навсегда войдет в список мест, где пытались ограбить гномский банк. Под почетным четвертым номером.

Стоило Ковальскому сбежать вниз, грохоча по ступенькам, как собака насторожилась и вскочила. Глеб, не глядя, пронесся мимо нее, но потом затормозил и обернулся, быстро обдумывая варианты решений. Время только-только подкрадывалось к семи, до начала официального рабочего дня в управлении оставалось еще два часа. Первоначально рейян планировал взять псину с собой в жандармерию, а там и озадачить кого-нибудь из мелких спецов поиском хозяина животного.

– Брать с собой? Или оставить здесь? – глядя на собаку, спросил Ковальский. Псина ответила пристальным взглядом. – Домой я еще не скоро вырвусь… Значит, идешь со мной, Клара.

Более не раздумывая, следователь запахнул темно-серый шерстяной пиджак, зашипев, когда задел повязку на руке, и поспешил к выходу. Собака безропотно потрусила следом, будто уловив смысл его слов.

До нужной улицы от своего дома Глеб мог добраться минут за восемь быстрым шагом. Моросил дождь, ближе к Низинам город окутывал жидкий туман, скрадывая очертания домов, за ночь ветер оборвал первые пожелтевшие листья, и они чавкали под ногами, издали напоминая раздавленных лягушек.

Осень все больше и больше отвоевывала у природы свое право поселиться в Броцлаве. Рейян пожалел о том, что не набросил на плечи тонкое пальто или не прихватил из дома хотя бы шарф. Сырость мигом проникла под одежду, и серое раннее утро казалось еще холоднее, чем на самом деле. И только собака трусила на шаг позади совершенно спокойно, не переживая ни из-за луж, ни из-за липкого тумана.

Крутка пересекала Бжозову и Ружову дроги и вела к Белому мосту, стоявшему дальше от Старого, по течению левого рукава реки. Гномы изначально выбрали это место для своего отделения банка в городе, предпочтя Замостице острову. И здание строили по собственному проекту, из-за чего серое монументальное строение бросалось в глаза даже тем, кто прежде никогда не бывал в Броцлаве.

Спускаясь по улочке, Глеб сначала различил в тумане внушительную треугольную крышу, из-за которой здание банка нередко за глаза называли пирамидкой. Лишь подойдя ближе, можно было заметить внушительные стены, аскетично украшенные геометрическим орнаментом, напоминавшим чешуйки, колонны и пилястры из серого, полированного до блеска гранита, узкие проемы окон с особым стеклом, не позволявшим заглянуть внутрь помещений.

С весны и до осени у главного входа стояли кадки с чахлыми лиственницами, а после их место занимали не менее лысые серебристые елочки, но этим утром деревья перед двойными колоннами отсутствовали. Зато перед распахнутой дверью толпились и переминались с ноги на ногу жандармы.

– Старший следователь! – обрадовался один из них и ринулся к Глебу, оказавшись рейяном Кебичем. – Вы уже здесь.

– Вы узнали о случившемся первым, жандарм? – спросил Глеб.

Кебич походил на шарик на ножках из-за толстой, подбитой войлоком душегреи в цвет формы. Такие хозяйственник выделял неохотно и только тем, кому выпадало патрулировать город в темное время суток или в плохую погоду. Торчавшие перед входом жандармы, а среди них и начальник ночной бригады, переминались с ноги на ногу в своих тонких форменных брюках и кителях – много кого застала врасплох холодная ночь, – переговаривались, дымили папиросками, но не спешили заговорить с Ковальским, позволяя младшему по званию отчитаться перед магом.

– Все так, все так, – покивал рейян Кебич, подтверждая догадку следователя. – Я как раз заканчивал смену. Около семи я мимо банка иду и всегда встречаю кого-нибудь из работников. Сегодня был рейян Лосик, милейший гном.

Глеб хмыкнул, услышав подобную характеристику.

– Мы хоть и не приятели, но завсегда останавливаемся, говорим с ним. Утро холодное, рейян Лосик предложил мне внутрь зайти. Хлебнуть чашку кофею с тмином и перцем. Рецепт диковинный, скажу я вам, но гномы так умеют варить кофе!..

– Ближе к делу, жандарм, – попросил Глеб. Ему захотелось попрыгать на месте, чтобы немного согреться, но выглядело бы не слишком солидно. Вместо этого мужчина пошарил здоровой рукой, нащупывая голову сидевшей подле собаки, и погладил. Уши у псины оказались ледяными, но вот морда – горячей, как печка.

– Так вот, – немного сбившись, пробормотал Кебич. – Я помялся для порядку, само собой. Но холодно сегодня, да и не просто так рейян Лосик звал, а с просьбой. Ему как раз надо было вынести наружу кадки с елками этими… Стал он, значит, решетку отпирать, а замок сломан! И двери эти их хитрые не заперты. Да вы сами посмотрите. Как раз рейян Лосик вам расскажет, что случилось.

Жандармы расступились, пропуская следователя к входу. Собака неспешно потрусила за Ковальским, совершенно не боясь людей.

В местном банке, как и любой житель, Глеб бывал достаточно часто, а потому знал внутреннее устройство здания. Пусть и приблизительно. Гномы предпочитали не пускать людей, даже работников правопорядка, слишком далеко в свои дела. Порой кто-нибудь наверху начинал ворчать о распоясавшихся мелкоросликах, возомнивших о себе невесть что, но говорливых тут же затыкали. Пусть кому-то это и не нравилось, но гномы прочно вросли в скелет страны, обеспечивая ее надежные и безопасные транспортные перевозки, финансовую сферу и многое другое. За бесперебойную и быструю работу этот народ хотел лишь денег и невмешательства в собственные дела. Не так уж много.

Решетка из прочного металла была поднята не до конца, и Глеб присвистнул, обнаружив, что замок не просто вскрыт, а сломан. Едва не вырван с «мясом».

– Старший следователь, – показавшись на пороге, горько произнес низенький седовласый гном, – доброе утро.

– Доброе, рейян Лосик? – удивился Глеб, рассматривая промятый в форме блюдца кусок металла, прежде бывший замком. Сердечник валялся здесь же, на крыльце здания банка.

– Как оказалось, доброе, – все тем же тоном сказал гном. – Как я только что убедился, кто бы ни вломился в банк ночью, ему не удалось ничего украсть.