– Хракс… – прошипел Глеб себе под нос.

О ячейке я знала, хотя отец никогда не сообщал мне ее номер и не показывал содержимое. Больше удивило даже не то, что ячейку пытались вскрыть, а то, как это было проделано.

– Новака… – повторил Ковальский, вздохнул, вытащил из кармана перекидной блокнот и начал делать пометки.

– Да, именно его, – с кивком подтвердил гном. – Знаю, что аптекаря вчера не стало…

– Глеб? Ты здесь? – Оборвав рейяна Лосика на середине фразы, в хранилище заглянул Завацкий. – Утречка вам!

– Здоров, Влодек, – не так бодро отозвался следователь. – И тебя позвали?

– А как же! Я уж думал, что высплюсь сегодня, раз ты в городе и именно тебя должны искать в случае экстренной ситуации, но не вышло, – хохотнул младший член управления, входя в помещение. – Ого! Вот дела!

– Именно, – согласился Глеб. – Почему не вышло?

– Забыл? – фыркнул Влодек. – Сам же просил проконтролировать поезда. Ну я и проторчал до утра на вокзале, встретил и столичный, и лиенский недавно проводил. Видел, кстати, как наш рейян Петшиковский эту знаменитую штучку встречал вчера! Хотя какое там… вчера! Для меня еще сутки не сменились. – Управленец хихикнул и поиграл бровями. – А шеф юлил и мел хвостом чисто пес.

Я невольно рыкнула, и Завацкий подпрыгнул, только теперь меня рассмотрев.

– О, она все еще при тебе?

– А куда мне деть собаку? – с разумным удивлением спросил Ковальский. – Не дома же одну оставить. Хватит того, что мне домохозяйка вчера сцену устроила из-за шума. – Следователь вздохнул и продолжил, умудряясь делать параллельно заметки в блокноте: – Нужно менять жилье. Полдома – неплохая идея, но до поры до времени.

Завацкий помолчал. Хоть я и не вдавалась в подробности жизни магов, но все равно знала, что Влодек обитает в казенной квартире на Тропе, а Давидовский – в Низинах. Самый старший из управленцев перебрался туда много лет назад, когда женился на дочери известного в наших краях и уважаемого в других городах рейяна Соболенского.

Много лет назад еще прадед Соболенского начал выкупать землю в Низинах и способствовал переселению горожан из этой части города. Низины в то время считались худшим местом для жизни. По весне землю там вечно подтопляла река, нередко смывая особенно старые домишки. Лишь на Круче дела обстояли получше. Градоначальники Соболенским не мешали, жители не жаловались, все больше благодарили за щедрую цену, и постепенно Низины почти полностью отошли в руки одной семьи. Но всех занимал вопрос: что же собрались делать с этим по-демонски неудачным куском земли Соболенские? А те устроили в Низинах яблоневые сады, теплицы для выращивания овощей, развели новомодные и диковинные для наших мест рисовые поля и постепенно стали главными поставщиками свежих продуктов как в Броцлаве, так и в некоторых других городах. А Кручу при Соболенских полностью перестроили, превратив в отдельное поселение знаменитой семейки. Лишь при тесте Давидовского семья продала свои дома на Круче и перебралась за Темны Гай, в более престижный район Броцлава.

– Так что ты узнал? – спросил Глеб.

– Не было ни одного подозрительного пассажира, севшего на поезд этой ночью и утром, – качая головой, ответил Завацкий. – Да и вообще никто, кроме Зузанны Пштиль, не сел и не сошел с поездов на нашей станции.

– Да, наш убийца пока не собирается покидать город, теперь мы знаем это точно, – констатировал Глеб и задумчиво покосился на пятнышки на дверце. – И теперь мы точно знаем, что этот человек прибыл сюда не ради убийства Казимира Новака, а ради того, чтобы что-то у Новака забрать.

– И пока ему это не удалось, – добавил Завацкий.

Пока Ковальский делал записи, а Влодек осматривал следы на ячейке, Лосик успел уйти и вернуться в компании еще одного гнома. Его я едва знала, видела несколько раз мельком, но по хмурому взгляду и солидному брюшку сразу определила в нем большого начальника.

– Старший следователь Ковальский, следователь Завацкий, – скрипуче поприветствовал мужчин гном, – здравствуйте.

– Доброго вам утра, рейян Гдынш, – улыбнулся вновь прибывшему Влодек.

– Совсем не доброго, – поправил его гном, отодвинул стул и с трудом устроился за столом. – Тридцать лет честной службы вылетели в темную бездну. Позор на мою седую бороду.

Никакой бороды у рейяна Гдынша не имелось, лишь внушительные и лелеемые усы, сейчас печально опущенные в знак великой гномьей скорби. Кроме этого ничто в облике гнома не выражало его обеспокоенность ситуацией: дорогой темно-зеленый бархатный костюм-тройка с модной жилеткой в мелкую звездочку сидел идеально, если учесть коренастую фигуру рейяна Гдынша, светло-желтая рубашка с воротником-стойкой почти хрустела при каждом движении, в ботинках отражался свет ламп.

– Не преувеличивайте, рейян Гдынш, – усмехнулся Завацкий. – У вора ничего не вышло. Никто не пострадал.

– Пострадала наша репутация! – не согласился гном. – Моя репутация.

– Кто же мог знать, что кому-то придет в голову такая глупость, как попытка ограбления банка, – довольно тихо произнес Глеб, а громче спросил: – Я слышал, что это всего четвертый случай за всю историю?

– На самом деле – пятый, – признал рейян Лосик, переминаясь с ноги на ногу.

– Всего-то!.. – пытаясь приободрить гномов, воскликнул Влодек.

– Если не ошибаюсь, даже прогнуть подобный металл едва ли возможно, – продолжая делать записи, сказал Ковальский, – а здесь и вмятина, и какие-то следы. Что вы можете сказать по этому поводу как более осведомленные по защитной системе банка?

Гномы переглянулись, рейян Гдынш нахмурился еще больше.

– Это ячейка вчера убитого Казимира Новака, – напомнил им Глеб, – убийца проник в банк именно из-за него. Это не случайное проникновение. Мы в любом случае должны найти убийцу, и будет лучше, если вы согласитесь сотрудничать и как-то поможете нам с поисками. Пока у нас не так много зацепок по личности преступника.

Гномы снова переглянулись, Гдынш тяжело вздохнул, а потом сипло произнес:

– Расскажи им.

Лосик вздрогнул, но спорить не стал и, посматривая на начальника, нервно пробормотал:

– Это совсем не те сведения, которые гномы должны рассказывать людям.

– Сейчас особые обстоятельства, – напомнил рейян Ковальский. – Говорите.

– Видите ли, этот металл… – Лосик постучал согнутым пальцем по одной из дверок, – изначально разрабатывался как совершенно надежный. У него колоссально сложный процесс выплавки, но затраты мгновенно окупаются. Этот сплав отливают в готовые изделия и полируют песком под очень большим давлением, он не поддается холодной формовке даже в виде очень тонкого листа. Его нельзя пробить пулей, заклинанием…

– Но вот тут вмятина, если вы не видите, – с улыбкой перебил гнома Завацкий.

– Официально этот металл совершенно надежен, но только официально, – со вздохом признался Лосик. – В процессе исследований наши конструкторы выяснили, что заданные параметры для данного сплава не работают или работают недостаточно четко, если…