На щеках разлился румянец. Я нервно улыбнулась, расправляя новенькую именную джерси, которую купила на входе, и помахала Лиаму в ответ.

– Это его фамилия красуется на твоей спине? – спросила Ванесса.

Я кивнула и сглотнула.

– Класс! Он такой красавчик!

– Ты подружка Вайдмана? – неожиданно спросил парень с первого ряда.

Я почувствовала, как на меня обратились десятки заинтересованных взглядов.

– Это же Микки Сантана, – на ломанном английском заявил стоящий справа от меня азиат. – Девушка Сандерса.

Твою мать…

Мою пылающую от стыда задницу спас комментатор, который велел всем подняться и приложить ладонь к груди. Зазвучал государственный гимн. Затем игроки заняли свои позиции и арену вновь залил яркий свет.

Когда шайба приземлилась на лед, толпа вновь взорвалась криками и аплодисментами, а мои уши затопила серия новых для меня звуков – скрежет коньков по льду, громкие удары клюшек и грохот от врезания многомиллионных тел в бортики. В воздухе разлился аромат горячих хот-догов, чипсов и дешевого пива.

Днем мы с Эшем поспорили на две сотни, что мне понравится хоккей.

– Микки, ты полюбишь хоккей! – заявил он, валяясь на моей кровати, пока я пыталась подобрать одежду, в которой пойду на игру.

Я закатила глаза, вытаскивая из комода новенький свитшот мятного цвета с белым логотипом «Адидаса» на груди. Теперь, благодаря щедрости и смекалке парней, мой гардероб занимал не две вешалки в шкафу и один ящик в комоде, а гораздо больше пространства.

– Два часа сидеть в неудобном кресле и пялиться, как кучка парней в костюмах космонавтов стучит клюшками об лед – просто предел моих мечтаний.

Эш рассмеялся и запустил в меня пушистую подушку.

– Всего час, конфетка. Три периода по двадцать минут каждый. Ну, и между ними еще парочка небольших перерывов. Ты справишься!

– Я умру от скуки.

– Не умрешь.

– Еще как умру, – простонала я, обвивая рукав кофты вокруг шеи на манер удавки. – В первом же периоде! Как только заметишь, что вокруг меня суетятся перепуганные люди, поклянись, что воспользуешься моментом и забросишь в ворота врага несколько шайб.

Сандерс покачал головой.

– Ставлю две сотни, что этого не случится!

Я сузила глаза.

– Я ведь никогда не отказываюсь от денег, Здоровяк. Ну, если за них не просят минет или что-то такое…

Эш снова покатился от смеха, прикрывая лапой, размером с Барселону, свои ярко-голубые глаза.

– Обещаю, никаких дополнительных секс-услуг, Микки. Если у тебя с хоккеем не случится любви с первого матча, то я дам тебе двести баксов.

Он вытянул руку, и я тут же отбила по ней.

– Идет.

Сине-белая форма «Орланов» смешалась с бело-зелеными свитерами их противников из Филадельфии. Я внимательно разглядывала каждый номер, пока не увидела тот, который искала.

Девяносто девятый.

С белоснежной фамилией «Каллахан» на спине.

Сердце пропустило удар, а затем застучало, как ненормальное.

Он промчался мимо так близко, что у меня перехватило дыхание. Дэйв, судя по всему, играл на позиции нападающего.

Я усмехнулась.

Что-что, а нападать этот парень умел.

Ему передали шайбу, и он уверенно повел ее прямо к воротам.

Мгновение… и… ГОЛ!

Крик зрителей разорвал мне барабанные перепонки. Но, клянусь богом, громче всех орала именно я, прыгая на месте, как спятившая обезьянка, и размахивая сине-белым шарфом. Кто-то с верхнего ряда пролил колу на мою джерси, но мне было настолько наплевать, что улыбка не покидала мое лицо. А гордость за Дэйва не покидала сердце.

– Вау, Микки, я и не знала, что ты такая фанатка! – подруга изумленно вытаращилась на меня, когда мы снова уселись на свои места.

Ее карие глаза на фоне тонкой бледной кожи казались огромными. Ванесса напоминала диснеевскую принцессу Белль, только вместо книг она предпочитала читать комиксы.

– Я и сама не знала, – улыбнулась я и перешла на шепот. – Гол забил тот самый парень, в доме которого я живу.

– Не шутишь? – она восторженно посмотрела на Дэйва, который вел себя как Мистер Сдержанность, словно несколько десятков тысяч фанатов прямо сейчас не скандировали его фамилию, и закусила нижнюю губу. – Каллахан… Черт, точно! Я гуглила его фотки в интернете. Он горячий!

– А еще высокомерный, наглый, самодовольный и охренительно раздражающий! – выпалила я на одном дыхании.

– О-о-о… – протянула Ван. – Ты втрескалась.

– Иди ты!

– Пресвятая Дева, раньше я посмеивалась над твоими мечтами выбраться из Саутсайда, а теперь ты приглашаешь меня на игры, билеты на которые, стоят больше, чем моя годовая зарплата, приезжаешь ко мне на Феррари, а о твоей личной жизни я узнаю из новостей в интернете…

Я закатила глаза.

– Поменьше читай всякий бред.

– Ты и в самом деле зажигаешь сразу с тремя?

– Ван, не будь идиоткой, – раздраженно ответила я. – За мной ухаживает только Лиам Вайдман, на этом все.

– А звездный блондинчик?

– Просто друг.

– Каллахан?

– Заноза в заднице.

Ванесса ухмыльнулась.

– Я дважды произнесла его фамилию, и в обоих случаях твои глаза тут же загорались.

– Это огонь ненависти, Ван!

– Ну-ну. Кстати, к твоему дому не раз подъезжали какие-то репортеры…

Желудок скрутило узлом.

– Мне плевать. У меня новая жизнь, и обсасывать с этими вонючими охотниками за сенсациями свою старую я не собираюсь. С меня хватит унижений. Кем я у них там уже была? Шлюхой, стриптизершей, алкоголичкой, наркоманкой… С меня хватит этого дерьма, Ван. Я закрыла все свои профили в социальных сетях и больше не собираюсь окунаться в эту грязь.

– Ты могла бы зарабатывать сумасшедшие деньги на своем инстаграме, – Ванесса смотрела на меня, как на душевнобольную. – Только представь, сколько людей на тебя подпишется, если ты разместишь там домашние фотки хоккеистов. Или сольешь какие-нибудь пикантные подробности из их жизни…

– Ты точно идиотка, Ван, – я покачала головой. – У нас подписан договор о неразглашении. Я не имею права ничего такого публиковать без разрешения. Это их частная жизнь. Эш позволил мне распечатать несколько фоток, но лишь для себя… И знаешь, эти парни просто не заслуживают предательства.

– Ску-у-у-ука, – протянула она.