Немного постояв, ожидая от меня ответа, но так и не дождавшись ни слова, Сергей уехал.

– Зря, – прошептала я, смотря вслед набирающей скорость машине и стирая мокрые дорожки под глазами. – Всё в любом случае зря.

– Виктория? – Сир дотронулся до моего плеча, отрывая от увлекательного разглядывания давно опустевшей дороги.

Сколько времени я так простояла? Вероятно, довольно долго, раз древний решил выйти за мной.

– Объяснишь мне, что это было? – тихо спросила, не делая попыток отвернуться, когда вампир прикоснулся своими пальцами к моей щеке, стирая разводы от туши.

– При первой встрече я не ощутил в Сергее никаких эмоций, кроме раздражения, – немного помолчав, Сир продолжил тише: – А вот когда он пришёл расспрашивать про тебя во второй свой визит, я уловил отголоски ревности. Мне стало любопытно, как она проявится в ситуации, когда будут задействованы внешние раздражители.

– Как интересно, – безразлично произнесла, смотря в упор на вампира. – Удовлетворил своё любопытство?

– У тебя нет причин злиться на меня, Вики, – вампир запрокинул голову, вглядываясь в ночное небо. – Помнишь, я предупреждал тебя, чтобы ты была осторожнее с этим колдуном. Беру свои слова назад. Он не представляет угрозы.

– Серьёзно? – я зло рассмеялась. – С чего вдруг?

– Он влюблён в тебя, – слова вампира отозвались болью где-то внутри меня.

Я бы сказала «в душе», но нет её у меня. Жаль, что это не спасало от того, что я сейчас чувствовала.

Безысходность.

Медленно заполняющую всё моё существо безысходность.

– Зачем, Сир? – шёпотом обратилась к вампиру. – Зачем ты меня тогда приблизил к себе? Зачем научил… испытывать эмоции?

– А разве это плохо? Эмоции не дают нам забыть то, кто мы есть. Не дают растерять человечность, – он повернул голову в сторону особняка. – Посмотри на Айварса. Он и часа не провёл рядом со своим спасением, а уже начинает мыслить иначе. Кстати, – вампир слегка улыбнулся, – спасибо, что поговорила с Мариной. Ты сумела подобрать правильные слова. Вместо страха и ненависти она испытывает к вампирам жалось и любопытство. Не совсем то, что нужно, но всё же. Как ты это сделала?

– Рассказала правду, – глухо ответила ему. – Устроила экскурсию в прошлое.

– Про первого вампира, – Сир понимающе кивнул. – Про его спасение тоже?

– Нет, – выдохнула, скрестив на груди руки. – Я просто сказала, что вампиры охраняют своих собратьев, которые сумели обрести любовь. Не было смысла запугивать её тем, почему дела обстоят именно так.

История действительно была далека от романтики. Если не считать самого начала. Когда первый всё же нашёл способ избавиться от своей опостылевшей жизни и обрёл спасение – счастье его длилось не долго. Да, он начал превращаться в человека. Да, ему больше не требовалась кровь, чтобы дышать полной грудью (во всех смыслах). Но…

Ведя бурную жизнь нужно учитывать множество фактов, когда решаешь отойти от дел. Тогда за этим не следили: не было предводителей, не было распределения среди вампиров, не было правил и какого-либо порядка. Все по умолчанию подчинялись первому, как своему создателю, а с его уходом…

Сказать, что вампиры распоясались – это значит просто промолчать. Они обращали всех без разбора, вырезали целые деревни, захватывали себе земли… Нет ничего удивительного, что в какой-то момент новообращённые добрались до места, где жил своей человеческой жизнью первый.

Дальше существует две версии произошедшего: официальная и то, что произошло на самом деле. Первая гласит, что клыкастые убили спасение первого вампира, обратив все его изменения вспять и сделав вновь бессмертным. За это он истребил всех вампиров, оставив себе лишь горсть приближённых и создал с ними свод правил, по которым все клыкастые и живут по сей день. Что стало с самим первым, по официальной версии, история умалчивает. Мол, затерялся в веках. Мне как-то попадалась на глаза информация, что он сбросился в жерло действующего вулкана, пытаясь обрести покой и воссоединиться со своей любимой. Красивая версия, хоть и в корне неверная.

На самом деле его возлюбленную действительно почти убили, но он успел вовремя вмешаться. Первый обратил её, использовав кровь посмевшего напасть на его любимую вампира. Да, сам он после этого вернулся в тоже состояние, что и было до снятия проклятия, вновь стал кровососом, но… его любимая была рядом.

И что парадоксально, если верить Сиру, они до сих пор вместе. Предпочитают править вампирами из тени, не привлекая к себе внимания, лишь изредка вызывая к себе кого-то из древнейших.

Это информация тщательно скрывается… но вот сейчас, прокручивая то, что я давным-давно узнала от Сира, я никак не могла понять, почему он мне всё это рассказывал. Да и не только это. Он очень много дал мне знаний, которые лучше никогда и никому не рассказывать.

Зачем?

Пытался втереться в доверие? Но это бессмысленно!

Если только и он, как и демоница, не хочет использовать меня в своих целях.

– Тебе нужен венец, да? – слова сами сорвались с губ. – Всё это было из-за него? Твоя опека, наставления… советы. Дружба.

– Что? – Сир непонимающе смотрел на меня. – Скажи мне, как мне использовать твой венец? Даже если ты найдёшь хорошего ювелира и сможешь соединить осколки вместе? Разве что на голове носить, но это не совсем мой стиль.

Я не понимала, прикидывается ли вампир или действительно не знает, какая сила сокрыта в венце. В одном он прав – использовать её смогу лишь я, и без носителя крови королевского рода кельтов – это всего лишь искусная безделушка, но…

– Тогда для чего это всё?

– Я тебе уже ответил на этот вопрос, моя подозрительная ведьмочка, – покачал головой вампир. – Этот колдун странно на тебя влияет. Клянусь, если бы у тебя была душа – ты бы уже любила его. Но у тебя её нет. И мне вдвойне интересно видеть метания Сергея. Его этот факт тоже беспокоит.

– Понять бы, что на самом деле беспокоит тебя, – ответила я ему.

– А ты разве не знаешь? – немного грустно улыбнулся Сир. – Твой бес владеет даром видеть заветные желания. Не ври, что он не просматривал меня.

– Ты хочешь обрести своё спасение, – не стала я отнекиваться. – Вот только это никак не связано со мной.

Я уже прокручивала это объяснение интереса Сира к моей персоне. Я никак не могла быть спасением, в виду отсутствия души. Как и не могла быть подсказкой – на момент нашего с древним знакомством я уже была мертва.

– Ты права, ты не моё спасение, – несмотря на напряжённость нашего разговора, вампир искренне рассмеялся. – И не была им при жизни.

– И тем не менее, ты мне помогаешь, – не разделяла я его веселье.

– А ты ни разу не поблагодарила за это, – без укора сказал Сир.