Это тонкая и глубокая медитация. Если я не сплю днём, я обычно выполняю эту практику утром, когда то просыпаюсь, то снова погружаюсь в сон. Когда я наконец встаю и смотрю на свой обычный мир, я спрашиваю себя, отличается ли он от этих сновидений. Я знаю, что мои мысли не создают мою реальность настолько буквально, насколько это происходит в моих сновидениях, однако я также осознаю, что мысли обладают колоссальной силой и что они окрашивают мою реальность бодрствования.

В буддийской космологии существует шесть основных миров существования. Согласно «Калачакра-тантре», каждый мир создаётся коллективной кармой населяющих его существ. Мы вместе являемся творцами человеческого мира и теми, кто воспринимает его, но не его жертвами. Если мы и являемся жертвами чего-то, так это собственной кармы, собственных плохих привычек. Специалист по «Калачакра-тантре» Весна Уоллес пишет: «Судьба неодушевлённого космоса, обусловленная действиями [кармой] живых существ, – это также судьба живых существ, населяющих этот космос»102. Тензин Вангьял пишет: «Подобно сновидениям, миры – это проявления кармических отпечатков, однако в случае миров кармические отпечатки являются скорее коллективными, нежели индивидуальными… Хотя миры кажутся отдельными и плотными и именно таким мы представляем свой мир, на самом деле они подобны сновидениям и несубстанциональны»103.

Наблюдая, как я создаю целый мир сновидения из единственного кармического отпечатка или мысли, я улавливаю намёк на то, как подобный процесс происходит на уровне вселенной. Для меня этот внутренний процесс происходит в миниснах, или соньетках. Часто у меня не получается поддерживать эти индуцированные в бодрствовании осознанные сновидения, однако их краткость не умаляет их глубины. Когда осознанное сновидение заканчивается, я поднимаюсь над поверхностью мембраны сна и возвращаюсь в смутное гипнопомпическое состояние. Затем я внимательно брожу среди других мыслей или образов в поисках того, который могу взять с собой как семя нового осознанного сновидения, опять погружаясь в мир сна. Дневной сон превратился в игривое исследование моего ума и интимную демонстрацию силы ума творить мир. Внимательный дневной сон также показал мне, что подобный творческий процесс имеет место и тогда, когда я курсирую между внимательностью и невнимательностью в течение дня. В один момент я пробуждён к тому, что происходит, и полностью присутствую в своих переживаниях, а в следующий скатываюсь в невнимательность и проваливаюсь в грёзы наяву. Я пересёк «черту» или «мембрану», перейдя к одной из форм бессознательности. Единственное реальное различие между этими двумя формами «дневного сна» в том, что во время настоящего дневного сна мои мысли могут стать семенами целой личной реальности (сновидения), тогда как в течение дня они ограничиваются поступающей извне сенсорной информацией.

Что касается дневного сна и творческих способностей, учёный-когнитивист Роджер Шепард пишет: «Многие учёные и творческие мыслители замечали, что лучшая работа ума иногда происходит без сознательного направления, в чутких состояниях грёз, бессодержательного созерцания, сновидений или перехода между сном и бодрствованием»108. Исследователи из Университета Джорджтауна обнаружили, что во время дневного сна правое полушарие мозга, связанное с творчеством, очень активно, тогда как левое, более аналитическое полушарие, относительно спокойно109. Левое полушарие, которое обычно доминирует над правым, специализируется в числах и обработке языка. Похоже, что, когда болтовня и рассуждения левого полушария стихают, раскрывается правое, творческое полушарие. Таким образом, тренировка в осознанных сновидениях – это форма творческого развития.

В осознанных сновидениях творческий ум вырывается на свободу. Вы можете делать очень много того, что невозможно в реальности бодрствования. Эта свобода может стать основой для инноваций, когда вы «скачиваете» прозрения из сновидений в свою жизнь бодрствования. Исследовательница сновидений Джудит Маламуд пишет: «[Осознанные сновидения] способствуют той широкой и свободной рекомбинаторной ментальной активности, которая характерна для творческого процесса»110. Установление загадочных связей, не скованных мирскими ограничениями, – это лучшее поле для творчества.