Меж тем Фрэн уже расставила чашки. Из тончайшего фарфора белые в розочку с золотой каймой. Крис бы понравились эти чашки. Боже, да она бы влюбилась в них и подавала бы только по праздникам. А если бы Уэйд со своими неловкими руками, случайно бы отбил ручку или отколол кусочек золотой эмали, то Крис почти наверняка придушила бы его без зазрения совести….

Фрэн приготовила кофе и для себя, но она не собиралась мешать мужчинам и, взяв свою чашку, пошла в каминную, где опустилась на свою половину дивана, поставила чашку с блюдцем на тумбочку, взяла книгу, и Уэйд подозревал, что это не тарабарщина в черном переплете.

– Тоже хочет послушать… – тихо сказал Джейк. Настолько тихо, что Уэйд едва разобрал. Зато Фрэнни, находящаяся примерно в семи ярдах от них, чуть улыбнулась.

– Ну ладно, – заключил Джейк. – Пора поговорить.

* * *

Фрэнсис чуть повернула в их сторону подбородок и нахмурилась, делая вид, что всерьез увлечена книгой. Но на самом деле, как бы она не любила Стивена Кинга, происходящее в столовой было куда интересней.

Ее вечность с Джейком никогда не заставляла скучать, но все же большинство времени их было только двое. Случалось, что они ругались, а однажды и вовсе совершили роковую ошибку, но в итоге выпутались, справившись с нависшим над ними проклятием, и получили еще один шанс, но это совсем другая история. Случалось многое, и после всего их оставалось всегда только двое. Не то, чтобы Фрэн было его не достаточно – она любила Джейка всем сердцем до сих пор… но просто, когда появлялся кто-то третий в их маленьком мире для двоих, это означало некое развлечение. Например, что может быть увлекательней, чем решение, от которого зависит всё? Человеческий фактор, так сказать. Человек ведь довольно непредсказуемое существо. Бывают сильные, бывают слабые, но, судя по тому, как заканчиваются истории, Фрэн поняла, что всё очень относительно. Сильные чаще всего лажали, умные путались в собственных мыслях и не могли придти к верному заключению – теперь они все сошли с ума и бьются о землю как рыбы об лед. А слабые же напротив – чаще понимали суть вещей и находили правильные ответы, потому что никогда не переоценивали себя и соответственно не ломались, когда понимали, что ситуация выходит из под контроля. Фрэнсис любила ставить подобные опыты и делать заключения, хотя насколько она имела право судить, что есть правильно? Джейк – вот он да. А Фрэнсис лишь совсем недавно закончила свой последний человеческий цикл, который оказался для них обоих настоящим проклятием и занял огромное количество времени. А так… суть в том, что по сравнению с Джейком она никто. Правое и неправое – слишком уж серьезные вопросы.

Но, тем не менее присутствие кого-то третьего всегда развлекало Фрэн. Всегда накаляло чувства и напоминало о том, кем она была совсем еще недавно в одном из соседствующих миров с небольшой разницей во времени… (хотя, небольшой – это во вселенском значении – как поспешил бы заметить один ее старый приятель). Кто-то третий всегда являлся ребусом для нее. Новой загадкой для решения. Новой связью со Вселенной и приближением к ее таинствам. Все они, кто пропадали вот так – находились в петле, как и она сама когда-то. Только ее петля называлась временной, а их – пространственной. И виной всему, как выяснилось, послужили эмоции…. Прям проклятие для рода человеческого. С ними плохо, да и без них никак. Даже ее муж не был свободен от них. Хотя, если учесть то, кем он являлся по своей сути и чем занимался – эмоций быть не должно и вовсе. Но они имели место быть, и возможно в какой-то мере это вина или заслуга Фрэнсис. Эмоции вообще всё портят. Они как наркотик. Или нет… они хуже. Они то, к чему стремятся наркоманы через наркотики. Они те самые ощущения, которых мы так жаждем или боимся. Но с другой стороны именно чувства и эмоции делают нас людьми.

Фрэнсис часто думала о том, что за отдел в мозгу делает людей наркоманами и зачем он там предусмотрен. Может, именно он разделяет людей на сильных духом и слабых? Каждый человек должен чувствовать особую грань между свободой и зависимостью. Это вроде бы противоположенные вещи, но одно так легко вытекает из другого. Ведь есть и зависимость от свободы, что само по себе уже болезнь. И лишь тонкая грань, на которой надо удержаться. Поэтому, когда ты подсаживаешься на что-то в жизни, будь то химия или любовь, или вообще что угодно и говоришь обычно: «Я делаю то, что хочу. Это мой свободный выбор», Вселенная подыхает со смеху. Потому что со своей верхней позиции, она видит, какая это всё туфта. Видит маленький темный угол, и человека, воспевающего гимны своей иллюзорной свободе. Она видит, как ты безнадежно застрял и продолжаешь терять время. Видит, как ты гниешь – заблудший маленький щенок. И дай Бог тебе выбраться, приятель…. Дай Бог не разочаровать ее окончательно. Так что с кем бы ты не бился, это всегда битва только между тобой и тобой. Всё в твоем мозгу. Любое столкновение на улице, любое хамство или какая бы то ни была разборка – это всегда только ты и ты. Всё в человеке – рай, ад, Бог, дьявол. И нет строже судьи, чем совесть – она сжирает, она заражает людей раком. Так что распространенность этой болезни, характеризует общество. Да, у мира явные проблемы с совестью. И в то же время, нет поощрителя щедрее, потому что самоудовлетворение возносит на вершину блаженства.

А еще человеческое тело самоисцеляемо, что напрямую зависит от принимаемых решений, от тех же эмоций…. Человек абсолютен. Человек – это вершина творения. Человек это всё. Мир, вселенная, чудо. И поэтому Фрэн любила, когда появлялся третий, потому что это всегда был человек. Модель для изучения и постижения Вселенной. Существо, даже не предполагающее, насколько оно велико.

И поэтому Фрэнсис слушала. Слушала каждое слово. Внимательно.

* * *

Уэйд кивнул, и его глаза прояснились.

– У меня есть к тебе предложение. – сказал Джейк, отпив кофе, и тот чуть заметно улыбнувшись, кивнул, в который раз удивляясь, насколько Гарри был прав. – Здесь есть комната. На верхнем этаже находится библиотека. Моя библиотека, если быть точным. И там есть дверь. Я использую ее для работы. – он многозначительно посмотрел на Уэйда. – А иногда нам с женой просто хочется попутешествовать. В общем, дверь что надо. И я предлагаю тебе войти в нее, Уэйд, потому что это твой единственный путь попытать счастье.

Тот сощурился, ища подвох, и не безуспешно.

– Но никто не знает, куда именно ты попадешь…. В какой из миров Уэйда. Всё зависит только от тебя, от твоих эмоций и твоего сознания. Ты хочешь что-то спросить, Уэйд? – Джейк вздернул брови.

– Да. – кивнул тот. – При нашей первой встрече ты сказал, что есть несколько условий для моего возвращения и одно из них – Крис должна меня отпустить. Но это же невозможно.

– Да нет, даже очень возможно. После гибели ее внука, на тебя ей ну почти начхать…. Теперь ты официально стал воспоминаниями для нее. Стал именем на надгробной плите.

Уэйд вздрогнул, а потом покачал головой.

– Как ты мог?

– Такова моя работа, Уэйд…. Да и потом, я только открыл дверь, а всё остальное всегда делаете вы сами. Люди.