Охотник обошел здание. Его окружали бетонные стены, защищая обитателей роскошного городского убежища от вида на стоявшую рядом районную школу: слишком уж та неприглядно и приземленно смотрелась и, видимо, оскорбляла чувства жителей стеклянной башни. Окна жилых квартир располагались на достойной высоте, откуда близлежащие улицы и кварталы казались далекими игрушками, разбросанными у ног жильцов. Комфортная перспектива, открывающаяся с высоты роста гиганта.

В башню нельзя было войти. Только въехать — сразу в подземный гараж. Чтобы выйти из здания пешком, приходилось спускаться в гараж и выбираться на своих двоих через главные ворота по подъездной дорожке. Да уж, с такой планировкой даже самые отчаянные богачи не решатся отправиться на пешеходное сафари… Гораздо лучше покидать башню в вереницах черных джипов с тонированными стеклами и в фитнес-центрах и барах жаловаться на нелегкую жизнь обремененного средствами человека, ставшего вечным пленником коварного Нью-Йорка.

А может, и нет, прикинул про себя охотник, разглядывая основной выезд. Может, они считают себя новой волной колонистов, которые поселились в герметичной биосфере и теперь исследуют лунную поверхность Манхэттена.

В этой неприступной крепости и жил Джейсон Вестовер. Джейсон Вестовер — и его жена.

Охотник долго наблюдал, как стыкуются и отстыковываются машины от Космической Станции Верхнего Ист-Сайда. Рассчитывал. Прикидывал. Думал.

Чем дольше Тэллоу смотрел на стену, тем больше ему казалось, что развешанные на ней пистолеты как-то связаны между собой.

Оставленные пустыми места теперь выглядели не случайными — они явно ждали подходящих по очертаниям экспонатов. Все это походило на огромный часовой механизм в ожидании доставки подходящих зубчиков — вот он дремлет, но, когда нужные детали вставят, огромные колеса наконец-то придут в движение.

Чей-то голос произнес: «Джон». Он так глубоко ушел в себя, созерцая пистолетный механизм на стене, что понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: кто-то кого-то позвал. И не кого-то, а именно его.

У стола стояла Скарли. С напряженным лицом. И жилка у нее на шее билась. Сильно. В руках она держала распечатку.

— Ты знаешь, это уже не смешно.

— В смысле?

— «Бульдог». Калибр 44. Это пистолет Сына Сэма.

— Серьезно?

— Пули те же, что достали из тел Донны Лаурии и Джоди Валенти летом 1976 года. Их занесли в базу данных по баллистической экспертизе, еще когда окружной прокурор в Квинсе заново открыл дело, в конце девяностых. Джон, здесь что-то не то.

— Да не то слово…

И Тэллоу поднялся на ноги, морщась от боли в коленях. Раз Скарли здесь, он так просидел несколько часов напролет. Однако… как время-то незаметно прошло…

— Нет, подожди, — тихо и настойчиво заговорила Скарли. — Если кого-то убили из этого пистолета, вой бы поднялся до небес. Пулю достали бы из тела, отправили на экспертизу, и характеристики наверняка бы совпали с другими пулями Сына Сэма, они же тоже в базе. Их там полно. Даже деформированные, которые с пистолетом уже нельзя соотнести, сканируют и цепляют к файлу пистолета. Это значит… это значит, что тела нет. Не нашли.

Тэллоу потянулся и тут же горько пожалел об этом. Сморщившись от боли, он ответил:

— Значит, наш парень выковырял пули из тела какого-то бедняги. Я тебе сто процентов даю: раз пистолет в квартире был — из него точно кого-то убили.

— У нашего парня есть свой парень в хранилище, Джон. И я имею в виду не здешний отдел, не в этом здании. Я говорю о здоровенном таком хранилище. И о том, что у убийцы есть человек, который имеет доступ к тысячам сраных этих пистолетов. Даже к таким, за которыми, блин, присматривают, и нехило так присматривают. Вот хотя бы за оружием Сына Сэма, мать твою. А этот человечек просто спер его и передал нашему парню. А тот из них кого-то убил. А если пистолеты слишком известные, он просто пульки из тел повыковыривал и дальше пошел. Знаешь, этот парень, в смысле, наш парень… он что-то теперь меня немного того. Пугает.

— На нем пару сотен убийств висит. Тебя это не напугало?

— Да ну, я сама каждый вечер готова пару сотен людей убить…

— Знаешь, — покивал Тэллоу, — вот все-таки здорово, что ты не даешь мне забыть, что ты криминалист. Расслаблюсь, бывало, забуду — а ты тут такое сказанешь… Ладно, проехали. Слушай, а ведь Бэт тебе десятку теперь должен, нет?

— Тэллоу. Послушай меня внимательно. Если ты думаешь, что я пойду к своему боссу и скажу: так и так, знаете, у нас тут бегает по городу серийный убийца-ниндзя, и у него есть сообщник, который спер для него знаменитый пистолет прямиком из главного хранилища, а этот маньяк немного убил из него, по крайней мере, одного человека, после чего выковырял из трупа пулю, так что у нас, извините, тут нарисовался глухой висяк, — так вот, если ты так думаешь, то ты сильно ошибаешься.

— Нет, я так не думаю, — проговорил Тэллоу, выдернул у нее из рук распечатку и подхватил сумку. — Я пойду и поговорю с моим боссом. Сам.

Тэллоу вышел из здания и только тогда набрал номер сотового лейенанта. В середине утра она могла оказаться где угодно. Пошел звонок. Гудки шли так долго, что Тэллоу подумал было: сейчас переключится на автоответчик. Но она ответила. В трубке послышалось не слишком уверенное: «Алло?»

Он нахмурился.

— Это Тэллоу. А вы где?

Судя по шуму, она стояла где-то на улице.

— Какая разница, где я?

Действительно.

— В общем, я бы хотел прийти и кое-что рассказать. Как можно скорее. Тут в деле новые детали появились, и, в общем, мне нужен ваш совет. Без него я не смогу двигаться дальше. Если я к вам в офис где-то через полчасика подъеду, застану?

— Э-э-э… нет. Меня там еще некоторое время не будет.

— Но мне реально нужна ваша помощь, лейтенант. Где вы? Я бы подъехал к вам, если так удобнее.

— Боже ты мой… — пробормотала она.

— А что такого?

Тэллоу услышал, как она глубоко, прерывисто вдохнула.

— Джон. Я на похоронах. Джима.

— Ч-что?!

Мир накренился вокруг Тэллоу, и тому пришлось попятиться и прислониться к стене, чтобы не упасть. Он напряг ноги и уперся лопатками в стену изо всех сил. Вот так. Так не упадешь.

— Прости, Джон.

— Я… я не понял, как…

— Его жена… видишь ли… она хотела, чтобы Джима похоронили как можно быстрее. И… мне очень жаль, но она сказала, что не хочет, чтобы ты присутствовал. Понимаешь, она расстроена, и, конечно, если бы она согласилась подождать неделю, уверена, она бы так не сказала….

Тэллоу зачем-то пробормотал:

— Но мы же не знакомы. Я же ее вообще никогда не видел!