Но все случается в первый раз.

Скрипнули железные ножки стула под весом мужского тела.

Я максимально напрягла шею, буквально вывернув ее, чтобы посмотреть, что делает эльф. Наши взгляды встретились, и, хотела я или нет, но в моем взгляде Оустилл прочел то, что, скорее всего, надеялся увидеть: безотчетный страх перед болью. В пальцах полковника появилась сигарета, раздался слабый щелчок зажигалки… Сделав пару затяжек, Оустилл стряхнул пепел на пол (а я-то думала, что это будет моя голая спина, как минимум), наклонился ко мне и снова подал голос:

— Будешь?..

— Не курю. — Выдавила я сквозь зубы.

— Напрасно. Это не табак, девочка.

Острый пряный запах подтвердил его слова, обозначив присутствие в сигарете легкого растительного эйфоризанта, Ildaite, разрешенного у эльфов. Прим. авт.: Разноцветный, (ирл.) Цветочек плохо прижился на Земле, и скоро вовсе исчезнет. Искусственно культивировать его не получается — почти нет соответствующих насекомых-опылителей. В связи с этим цена на сигареты с эйфоризантом выросла раз в десять за последние годы. Я тряхнула головой, вспомнив, при каких обстоятельствах курила Ildaite в последний раз… За сценой Мьюзик-Холла, вместе с Дэем.

— Ты пришел сюда дымить своей эльфийской шмалью?..

— Не только. Зря отказываешься. — Дроу сделал еще одну затяжку. — Расслабляет и отвлекает от болезненных ощущений. И, повторяю, перестань мне «тыкать», мы с тобой вместе не пили.

У меня внутри все оборвалось.

Широко открыв глаза, я наблюдала, как он пристроил на край складного стула тонко дымящуюся сигарету, привстал, открыл черный чемоданчик и вынул оттуда… что это, какая-то электродрель?!

Нет, не дрель. Это… лазерная татуировочная машинка, я видела такую на портале заказов материалов для творчества, где покупала все для живописи.

Мода на тату у эльфов пришла в последние годы, и до сих пор большая редкость. За исключением военных, тут они, по слухам, щеголяют, кто во что горазд. У дроу темная кожа, для себя они выбирают белые или серебристые краски. Вот и сейчас я заметила хвост с жалом белого скорпиона, высунувшийся из-под правого рукава черной футболки.

Известное эльфийское прозвище Палача — Белый Скорпион, Ban Scairp.

— Начнем, пожалуй, Leanbh eiri Amach. Лазер вбивает краску на должную глубину в коже, метод не инвазивный, но конкретные неприятные ощущения тебе гарантированы. — Палач Оустилл одним щелчком подключил машинку к портативному блоку питания, также извлеченному из кофра. — Обезболивающего с собой у меня нет, кроме Ildaite. Хотя, как говорит здешний полковой доктор, чтоб его Ллос прибрала, если пациент хорошо связан, то наркоз ему не нужен.

Насчет доктора я нисколько не сомневаюсь, он и не такое мог сказать, но… зачем татуировка?!

Машинка зажужжала.

Пресловутые «неприятные ощущения» были бы смехотворны, если бы не продолжались часов так пять, представляя собой смесь жжения, жуткого зуда и колющих игл. Все это время полковник набивал причудливую вязь татуировки на моем теле, начиная с кисти левой руки, с мизинца, и с этой целью периодически ослаблял эластичную ленту, которой мои руки были привязаны к спинке койки. Непонятный мне черный прерывистый абстрактный рисунок поднимался, прихотливо извиваясь, выше по предплечью к локтю, плечу, далее, похоже, перебирался на заднюю поверхность шеи, а потом проделывал такой же путь, но уже спускаясь — до мизинца кисти правой.

Несколько раз дроу надевал очки, в которых мастера тату оценивают качество нанесения люминесцентных красок. В камере всегда горели лампы дневного света, а значит, рассмотреть светящийся рисунок другим способом просто не удалось бы. Спрашивать у Оустилла, какого черта он разрисовывает мое тело, если жить этому телу осталось не слишком долго, я считала ниже своего достоинства.

Остроухий гад!..

Оба мы не произнесли ни слова во время процедуры.

Шипение баллончика с биопластом, приятно охлаждающим кожу, означало, что процесс завершен. Прозрачная пленка закрывала теперь всю обработанную поверхность.

— Не чеши. — Строго произнес Оустилл, отвязывая меня от койки. — Не вздумай содрать биопласт. Завтра проверю.

Он собрал свои татуировочные прибамбасы, спустил окурок в раковину и вышел, хлопнув дверью. Свет был тут же уменьшен до ночного уровня, я натянула футболку, а вот уснуть так и не смогла, ожидая чего угодно. Кожу саднило, но постепенно неприятные ощущения сошли на нет.

Оустилл заявился сразу после того, как я закончила завтрак. Бесцеремонно взял меня за руку — за одну, потому за другую, придирчиво осмотрел пленку биопласта, провел по коже ладонью, а потом нахмурился:

— Проклятье! Ты что, не спала?!

— Допустим. — Ответила я, безуспешно пытаясь стряхнуть его руку со своего предплечья. — Ты взялся следить за моим режимом дня, как воспитатель в детском саду?

Его хватка стала чуть сильнее, на грани боли, так что я поморщилась. Удивительно, но железные пальцы тут же ослабили захват.

— Я еще не начал тебя воспитывать, Leanbh eiri Amach. — Бирюзовые глаза смотрели на меня спокойно и без тени раздражения. — Ты можешь быть смелой, даже дерзить, пока… мне не надоест. У тебя круги под глазами и помятая физиономия. Выспись как следует, я с тобой еще не закончил.

— Не хочу.

Я не обманывала. Я не знала, что он еще выкинет, а потому организм сам принял решение — бодрствовать.

— Я не спрашиваю, хочешь ли ты. Я сказал, тебе нужно выспаться.

— Но… я не могу уснуть по команде!

— Учись.

Полковник отпустил мою руку и вышел.

Следующий визит Палача состоялся через сутки — все с тем же кофром и складным металлическим стулом в руках.

— Снимай низ. — Бесцеремонно заявил он, садясь на стул. — Сама или помочь?

— Сама. — Буркнула я, снимая тренировочные штаны, и оставаясь в футболке и черных «боксерах».

— Трусы тоже!

Видя, что я не тороплюсь расставаться с нижним бельем, Оустилл поиграл бровями, недвусмысленно давая понять, что сделает это сам, если я не подчинюсь.

Сняла.

— Ложись. Пока на спину.

На каком месте он собрался делать мне татуировку в этот раз?!

Опять заминка. Бирюзовые глаза уставились на меня, не мигая.

— Сама ляжешь или придется связывать, как в прошлый раз? — вопрос был задан с легкой издевкой.

— Сама!!!

Он хмыкнул и раскрыл свой черный чемоданчик, вынимая знакомую уже мне машинку, очки, и — сигарету с зажигалкой.

— Что, теперь модно выводить на эшафот с татуировкой?! — Не выдержала я. — Яркие костюмчики закончились?..

— Представь себе, Leanbh eiri Amach, да. — Последовал ответ. — Особо отличившихся дамочек — только голыми и в татухе. Для развлечения эльфийской хунты, как вы нас называете.