— Мне не следовало влезать в твои отношения с братьями и сестрами, когда я не знала всей истории, — сказала Мина.

— Ты правильно делала, подталкивая меня к сближению с ними. Знаешь, позавчера после работы я позвонил Алексу и пригласил его в бар в «Ритце». Мы выпили скотча и поговорили. О Джованни, о нашем отце, о нас с ним. Оказалось, что много лет назад я был прав, и у нас действительно было нечто общее. Мы оба страдали из-за вещей, которые случились в прошлом, и не были готовы через это переступить. Алекс не хотел со мной общаться, потому что я напоминал ему о том вечере, когда погибли его родители, и о его подлом молчании, за которое Джованни наказал его, не дав ему сразу хорошую должность. Я признался ему, что всегда испытывал чувство неловкости из-за того, что сделал наш дедушка, и он мне, кажется, поверил. Я спросил его о Бенито и Анне, и он сказал, что они оба были плохими родителями, которых больше интересовали гулянки, чем собственные дети. Алекс чувствовал себя одиноким. Он признался, что всегда завидовал мне, потому что рядом со мной всегда была любящая мать. Наш разговор был временами неловким, зато искренним. Думаю, что это хорошее начало.

Глаза Мины зажгло от подступивших к ним слез. Нейт поднял руку и нежно погладил ее по щеке:

— Я люблю тебя, Мина. Я убегал от своих чувств к тебе, потому что ты заставила меня хотеть того, что я считал невозможным для себя — создания настоящей семьи с тобой и сближения с братьями и сестрами. Ты научилась быть гладиатором. Научилась бороться за то, чего действительно хочешь.

По ее щеке покатилась слеза, и Нейт вытер ее кончиком пальца.

— Ты научил меня этому.

— Нет, Мина. Твоя сила идет изнутри. Я просто показал тебе, как ею пользоваться. Ты настоящий специалист по выживанию. Ты предпочла перешагнуть через свое прошлое, в то время как я, — горько усмехнулся он, — использовал свое как предлог для того, чтобы отказываться от привязанностей.

Я отказывался верить в само понятие «любовь», потому что для меня полюбить кого-то означало сделаться уязвимым. Я убедил себя в том, что мне просто хочется следовать своим инстинктам и защищать тебя. Потому что признать, что я привязался к тебе, означало впустить тебя к себе в душу. Позволить тебе увидеть ее поврежденную часть, которую я прежде никому не показывал.

Слезы хлынули потоком из ее глаз, и ее взор затуманился.

— Одна из причин, по которой я встретился с братом, состоит в том, что я боялся своего будущего отцовства, и мне нужно было выговориться, — продолжил он. — Я не знал, смогу ли стать хорошим отцом нашему сыну или дочери, потому что сам воспитывался матерью-одиночкой, и в годы моего детства в моей жизни не было мужчины, на которого мне бы хотелось быть похожим. — В его глазах появился блеск решимости. — Я знаю лишь то, что хочу быть хорошим отцом нашему ребенку. Что приложу для этого все усилия.

Тяжело сглотнув, Мина подумала, что чуть не сделала их обоих несчастными только потому, что неправильно поняла причину его страха.

— Думаешь, я не боюсь, что могу стать такой же плохой матерью, как моя собственная?

Нейт усадил ее к себе на колени.

— Ты станешь отличной матерью благодаря своему прошлому. Ты использовала препятствия, которые возникали на твоем жизненном пути, чтобы стать сильнее, и ты передашь эту силу нашему ребенку.

Мина погладила его по шершавой от щетины щеке.

— А как же твоя свобода? Что, если однажды мы с ребенком тебе надоедим, и ты захочешь вернуться к своей прежней жизни?

Его глаза потемнели.

— Этого не случится. Когда Джозефин сказала мне, что слышала, как ты бронировала себе билет до Парижа, я испугался до полусмерти. Испугался, что могу тебя потерять. Твой проект под названием «Научить Нейта Брансуика строить близкие отношения» успешно завершен, — улыбнулся он. — Скажи мне, Мина, нужен ли я тебе после всего, что ты только что обо мне узнала? Потому что, если ты скажешь «да», назад дороги уже не будет.

— Ты еще спрашиваешь? — мягко произнесла она. — То, что ты мне о себе рассказал, делает тебя еще более привлекательным в моих глазах. По правде говоря, мистер Брансуик, я в вас влюбилась еще в день нашей первой встречи в «Джаррузо».

Нейт облегченно вздохнул.

— Ты выглядела очень сексуальной в униформе горничной.

— А ты выглядел очень неприлично.

— Но тебе понравилось, не отрицай. Я помню, как ты пожирала меня глазами.

— Так понравилось, что я сбежала с тобой, хотя совсем тебя не знала.

— Зато знаешь теперь, — сказал Нейт и накрыл ее губы своими.

Обвив руками его шею, Мина ответила на его поцелуй и подумала, что судьба — это не что-то предопределенное и неизменное. Что каждый человек — кузнец своего счастья.