– Выбор – любопытная штука, юная леди. Выбор. Каждый день он встает перед нами, и мы его делаем. Выбираем, как поступить, так или иначе. Незначительные решения, принятые сегодня, завтра, послезавтра ведут нас длинным извилистым путем, который оканчивается в том или ином месте. И где конкретно окажешься – а разница может быть разительной, – и есть результат множества мелких выборов. Однако в момент принятия решения большинство из них ты воспринимаешь как незначительный пустяк.

Мистер Генри замолчал, и вода опять свободно потекла по лицу старика. Когда он заговорил вновь, дождь брызгами разлетелся от его губ, и он неловко заморгал от затекающей в глаза воды.

– Я не могу сделать выбор за тебя, – прищурившись, продолжил мистер Генри. – Если ты решишься войти, то можешь никогда и не выйти. Или вернуться такой, что сама себя не узнаешь. Я не имею представления, что произойдет с тобой в туннеле и что ты найдешь на Краю Вечности. Возможно, после уничтожения Древа там все рухнет. Само собой, если ты не выйдешь из Врат, поступок Коли Наал, что заставила твою мать тебя забыть, окажется чистым милосердием. По моему опыту, плюсы можно найти во всем, даже в том, что поначалу кажется лишь страданием.

Абра кивнула, но ничего не ответила. Она понимала важность этого момента, важность решения, однако в глубине души сомневалась, что у нее есть выбор. Существуют вещи, которые мы обязаны сделать, вот и все. Абра знала: она должна пройти через завесу тьмы, а что случится потом – совершенно не представляла.

– Верно, – ответила Абра, – верно. Но что делать с тамошними жителями? Просто бросить их внутри? Как-то жутковато остаться запертыми в подобном месте навсегда. Не знаю, смогу ли я с кем-нибудь так поступить…

– Выбор – любопытная штука, – еще раз повторил мистер Генри. – Каждый человек в том городе сделал свой выбор. Если они еще не вкусили от Древа, то когда-нибудь умрут, подобно всем людям, не важно, здесь они будут находиться или там. Если же вкусили – им нельзя возвращаться в этот мир. Сама видишь что творится на Земле из-за бессмертных вроде Марии Лаво.

– А как же обреченные на вечную жизнь, которые окажутся заперты в ловушке?

Мистер Генри поднял взгляд к небесам и закрыл глаза. Дождь барабанил по его лбу и щекам. Когда он посмотрел на Абру, все лицо его было омыто водой.

– Не знаю. Никто из нас не знает, что случится в конце времен с бессмертными. Но они не должны возвращаться в этот мир и проходить через Врата. Вот и все, что мне известно.

Абра кивнула:

– А отец Лео и его сестра?

Мистер Генри прикусил губу. Вид у него был неуверенный – впервые со времени знакомства. В глазах старика по-прежнему светилась доброта, та же, что у мистера Теннина. Даже удивительно, что, первый раз увидев мистера Генри в парке со всем этим пирсингом и татуировками, Абра сначала испугалась. Только сейчас она поняла, что за всей этой суровой наружностью скрывается мягкосердечный человек. Абра задумалась, часто ли люди попадались на эту удочку…

– Если они не успели вкусить плодов Древа, выбор будет лишь за тобой. Но главная твоя цель – помни это! – главная цель, войти, уничтожить Древо, вернуться и запечатать Врата. Я буду ждать снаружи, так нужно. Буду охранять дверь, не пропущу никого внутрь и не выпущу наружу.

Ливень начал стихать. Абра и старик постояли еще немного в отдалении, а потом пошли обратно к гробнице Марии Лаво.

Дождь перестал, мощеные дорожки исходили паром. Над городом поднимался густой туман, собираясь в облако, а оно, густое, как суп, поплыло вдоль улиц и домов. Свет солнца падал прямо сквозь это облако, затруднявшее обзор.

Абра и мистер Генри в тумане возвращались к усыпальнице Марии Лаво. Они промокли до нитки, разговор вымотал обоих, но в глубине души Абре не терпелось приступить к выполнению задания, узнать, что ждет ее по ту сторону завесы тьмы. Как только она решилась войти с мечом в гробницу, найти Древо Жизни и уничтожить его, внутри нее что-то ожило. Казалось, для того она и родилась на свет.

Абра и мистер Генри подошли к гробнице. От увиденного Абра открыла рот, а старик вздохнул.

Лео и Беатрис исчезли.

– Мистер Генри… – тихо сказала Абра. – Они вошли внутрь.

– Да, юная леди, все верно.

– И что мы будем делать?

– Вопрос стоит иначе: что ты будешь делать?

Абра подумала немного.

– Я должна отыскать Древо. Затем вернуться и запечатать Врата.

Мистер Генри кивнул, голова была словно слишком тяжела для его плеч, так грузно она качнулась вперед и назад.

– Как ты думаешь, девочка, кто такая Беатрис?

– В каком смысле?

– Ты когда-нибудь встречала ее до нынешнего лета?

Абра покачала головой.

– Однако она заявила, что училась с тобой в младшей школе…

Абра уставилась на завесу мрака, закрывающую проход в усыпальницу.

– Она появилась одновременно с Коли Наал, потом околачивалась поблизости, когда мама перестала меня узнавать, и случайно оказалась рядом, когда меч утянул меня в Новый Орлеан.

Мистер Генри кивнул.

– Нужно было раньше ее сплавить, – вздохнула Абра. – Прогнать взашей, избавиться от нее!

– Ну-ну, это ведь в тебе говорит гнев. На свете исчезающе мало людей, от которых следует по-настоящему избавиться, если такие вообще есть. Думать и волноваться об этом сейчас стоит в последнюю очередь.

– И что теперь делать? – спросила Абра.

– Ее присутствие и в самом деле все усложняет, – признал старик, потирая глаза, словно смертельно устал. – Полагаю, она служит Коли Наал. Должно быть, бродила туда-сюда через Врата по туннелю с помощью Марии Лаво. Когда та перестала им помогать, они нашли тебя. Думаю, Коли не желает рисковать, входя внутрь, – уж больно опасается навечно застрять там, потому и посылала Беатрис.

Он посмотрел на Абру и засмеялся – в эдакий-то ответственный момент.

– Одни предположения… Но мои подозрения оправданны. Если они бросились за тобой и мечом, должно быть, совсем отчаялись. Меч может провести через Врата, однако он способен уничтожить Древо. Сдается мне, у нас с Коли Наал есть нечто общее.

– И что же это? – удивилась Абра.

– Нам обоим нужно попасть внутрь.

– Я думала, вам туда нельзя. Ангелы же не могут ходить по туннелям?

– Дети Света, юная леди. Дети Света не могут, не станут и не должны – хоть так поверни, хоть эдак. Не могут, не станут, не должны. А вот Коли Наал и такие, как она… Полагаю, это некое преимущество их рода. Они ходят куда пожелают и когда пожелают. – Он снова потер глаза. – Я так устал, Абра…

– Устали? Вы же ангел! Как вы можете устать?

– Ты же знаешь, мне не нравится это слово. Ты всегда задаешь кучу вопросов, верно?