— Ну ты и вырядился, Томми!

Томми улыбнулся.

— А ты сам-то давно с дерева слез?

Доусон, сжав кулаки, качнулся вперед, и Кэрри на мгновениеохватил ужас — еще чуть-чуть, и она швырнула бы Джорджа через весь холл. Затемона сообразила, что это старая, привычная игра между двумя приятелями.

Парни, улыбаясь, пританцовывали друг вокруг друга вбоксерских стойках и обменивались ударами. Но потом Джордж, которому уже дваждыдосталось под ребра, комично заверещал:

— Не бей моя вьетнамца! Не бей моя вьетконг!

Томми опустил руки и рассмеялся.

— Не волнуйся, — сказала Фрида Кэрри, подходя ближе и киваясвоим похожим на нож для вскрывания конвертов носом. — Если они прикончат другдруга, я буду танцевать с тобой.

— Уж больно глупо они выглядят, чтобы помереть от такойерунды, — рискнула пошутить Кэрри. — Как динозавры.

Фрида улыбнулась, и Кэрри почувствовала, как в душе у неесловно ослабли старые ржавые цепи и разлилось тепло. Стало легче, спокойнее.

— Где ты купила такое платье? — спросила Фрида. — Мне оченьнравится.

— Я сама его сшила.

— Сшила?! — Фрида удивленно распахнула глаза. — Что,серьезно?

Кэрри почувствовала, что заливается краской.

— Да. Я… мне нравится шить. Материал я купила в «Джонсе», вВестоувере, а покрой тут совсем не сложный.

— Пойдем в зал, — сказал Джордж, обращаясь сразу ко всем. —Скоро группа начнет. — Он закатил глаза и снова начал валять дурака. — Бум,бум, бум! Моя вьетконга любит большая звука гитара.

В зале он принялся пародировать Бобби Пикетта. Кэррирассказывала Фриде о своем платье, а Томми просто стоял и улыбался, засунув оберуки в карманы. Сью наверняка сказала бы, что он их оттягивает, но черт с ними,с карманами, в самом-то деле. Кажется, все идет отлично.

Ему, Джорджу и Фриде оставалось жить меньше двух часов.

Из книги «Взорванная тень» (стр. 133):

Заключения Комиссии но делу Кэриетты Уайт относительнопричины всех дальнейших событий — а именно, двух ведер свиной крови,установленных на балке над сценой, — выглядят весьма недостоверно, даже в свететех немногих конкретных доказательств, что имелись в распоряжении комиссии.Если принять на веру показания приятелей Нолана (и если называть вещи своимиименами, они просто недостаточно умны, чтобы убедительно лгать), тогда на этомэтапе приготовлений Нолан полностью забрал инициативу из рук Кристины Харгенсени действовал уже самостоятельно…

За рулем Билли всегда молчал — ему нравилось просто вестимашину. Процесс давал ему ощущение силы, с которым не могло сравниться ничтодругое, даже бабы.

Дорога стелилась впереди словно бесконечная черно-белаяфотография, стрелка спидометра дрожала за отметкой восемьдесят. Билли рос втипичной, по определению работников социальных служб, «неблагополучной» семье.Его отец смылся после неудачной попытки удержать «на плаву» собственнуюбензоколонку, когда Билли исполнилось двенадцать, и с тех пор мать сменила ужечетверых «приятелей». Последнее время в особом почете у нее был Брюси. Он почтине вылезал из бутылки, да мать и сама постепенно превращалась в испитую каргу.

А вот машина — это совсем другое дело! Машина дарила емуэнергию, переливающуюся откуда-то из ее внутренних мистических источников,наполняла гордостью. Она делала его человеком, с которым нужно считаться,человеком, почти равным богам по силе. И не случайно он большинство своихподруг трахал на заднем сиденье. Машина была его рабыней и богинейодновременно. Она давала, но могла и брать. И Билли не раз использовал ее,чтобы брать. Долгими бессонными ночами, когда мать и Брюси начинали скандалить.Билли прихватывал с собой пакетик кукурузных хлопьев и выруливал на дорогу впоисках бродячих собак. Случалось, он возвращался под утро и с выключеннымдвигателем загонял машину в гараж, даже не обтерев передний бампер, с котороговсе еще капала кровь.

Крис к этому времени уже изучила его привычки и не пыталасьзаговорить — он все равно не обратит на нее внимания. Она просто сидела рядом,подогнув под себя одну ногу, и грызла костяшки пальцев. Свет проносящихсянавстречу машин мягко поблескивал в ее волосах, окрашивая их серебром.

Интересно, думал Билли, надолго ли она с ним? Послесегодняшнего, возможно, уже нет. Все словно к этому и шло, даже в самом начале,и, когда дело будет сделано, связь между ними станет тоньше и, может,растворится совсем, оставив их обоих в недоумении: как она вообще моглавозникнуть? Скорее всего, она все меньше и меньше будет для него богиней и всебольше обыкновенной светской сучкой, отчего ему обязательно захочетсякак-нибудь ей наподдать. А может, и не наподдать, а хорошенько врезать. Поставитьна место.

Они выехали на Брикъярд-Хилл, откуда уже было видно внизушколу с автостоянкой, забитой пухленькими блестящими папочкиными машинами.Билли почувствовал, как в горле у него поднимается привычный ком ненависти ипрезрения. Ну, мы им сегодня устроим

(запомнят они эту ночь!)

веселый праздник. Уж будьте уверены…

Крыло, где располагались классные комнаты, стояло тихое,темное и пустое, холл освещали обычные желтые лампочки, зато стекло навосточной стороне спортивного зала было залито мягким, слегка оранжевым и почтипризрачным свечением. Билли снова ощутил горечь во рту; дико хотелось перебитьим все стекла.

— «Вдали огни, огни веселой вечеринки», — пробормотал он.

— А? — Крис повернулась к нему, вырванная звуком его голосаиз раздумий.

— Так, ничего, — Билли потер рукой шею. — Пожалуй, я дамтебе дернуть за веревку.

Всю подготовку Билли закончил сам. Он отлично знал, что втаких делах доверять никому нельзя — урок не из легких, гораздо сложнее, чемвсе, что проходили в школе, но уже в этом возрасте он усвоил его накрепко.Парни, что ездили с ним на ферму Генти предыдущей ночью, даже не знали, длячего ему понадобилась кровь. Может быть, они подозревали, что тут каким-тообразом замешана Крис, но сказать с уверенностью никто ничего не мог.

Билли подкатил к зданию школы спустя несколько минут послетого, как четверг превратился в пятницу, и дважды объехал вокруг, решивубедиться, что там действительно никого нет и где-нибудь поблизости некурсируют две патрульные машины чемберленской полиции.

Проехав с выключенными огнями мимо стоянки, он обогнулздание сзади. Оттуда уже начиналось футбольное поле, прикрытое тонкимпокрывалом тумана, стелющегося у самой земли.