С тихим смешком заявив, глядя прямо в злые, темные и охуительно притягательные глаза Мор:

— Я. Их. Трахал. Всех. Каждую сучку, стелившуюся под меня. Каждую… — Монтгомери скользнул языком по ее подбородку, прикусил его заострившимися клыками. И выдохнул, почти беззвучно. — Но никому из них я не позволил бы трахнуть себя. Никому. Кроме одной… Ведьмы.

Лизнув припухшие от поцелуев и укусов губы Мор, застывшей каменным изваянием на его бедрах, Кайл сделал то, что бульварные мозгоправы советовали всем жертвам сексуального насилия. Он, мать твою, расслабился, закрыл глаза и приготовился получить удовольствие.

Тихо хмыкнул, остро чувствуя ледяные искры магии, впивающиеся в кожу. Волка нельзя посадить на цепь. Если он этого не хочет. Зверь будет царапаться, вырываться, кусаться, рвать каждого, кто захочет это сделать. Но сейчас, лежа на кровати, чутко вслушиваясь в сбивчивый ритм чужого сердца, Кайл с шальным весельем понимал — вот она. Его личная, собственная, едкая как щелочь цепь, сковавшая матерого зверя по рукам и ногам. Та самая, что сейчас так медленно и задумчиво водит пальцем по его груди. Та самая, что остро и собственнически прикусила его дернувшийся кадык.

Та самая черная, вредная, колдовская цепь по имени Морган.

— Знаешь, я ведь тебя действительно ненавижу, — задумчивый шепот обжигал шею, пока юркий, мягкий язык ласково скользил по горячей коже. Острые ногти впились в его бедра, притянув еще ближе. — Очень. Сильно. Без-гра-нич-но…

Резко выпрямившись, Мор приподнялась, неторопливо расстегивая слишком тесные джинсы. Обхватила пальцами его член, сжала и с силой провела по всей его длине, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц. И этот острый, любопытный взгляд дразнил и будоражил волка, обрывая жалкие остатки самоконтроля.

В ответ на его сдавленный стон, Мор тихо, легко рассмеялась. Ловко съехала вниз, устроившись между его ног.

— Мо-о-ор-р…

То ли имя, то ли стон, то ли проклятье. А может — все вместе. Это была единственная мысль, мелькнувшая в затуманенном желанием и жаждой мозге. Мелькнувшая и испарившаяся так же стремительно, как и появилась, стоило чужим губам коснуться его члена. Пройдясь языком по всей длине, лизнув чувствительную головку, эта ведьма легонько подула, и…

— Твою ж…

Этот жар был почти нестерпимым. И самым желанным. Тесным, жадным, обволакивающим и притворно покорным. Мягкие, неторопливые движения дразнили и заставляли скулить от нетерпения. Острые ногти впивались в кожу ягодиц, до запаха крови, оседающего привкусом железа на языке. Юркий язык ловко скользил по его члену, даря изысканную пытку под видом ласки, а волк…

Кайл хрипло, загнанно дышал, разодрав когтями покрывало на кровати к чертовой бездне. Он рычал, стискивал зубы и жмурился, давя хищное, собственническое желание сгрести в горсть светлые волосы, намотав их на кулак и насадив глубже, грубее, с силой. Так, чтобы перехватывало дыхание у обоих.

Так, чтобы было видно эти дерзкие, темные глаза, полные похоти и страсти. Той самой, пряной и пьяной, разъедавшей легкие и забивавшей его слишком чувствительный нос.

— Мор-р-р…

Раскатистый рык тесно переплетался с тихим, хриплым смешком. Мор с влажным звуком выпустила его член из жаркого плена своих нежных губ и снова, словно издеваясь, прошлась языком по всей длине. Сжимая ногтями его ягодицы и одаривая разметавшегося перед ней, совершенно беззащитного волка самодовольным взглядом, полным едкого, колкого превосходства и самодовольства. Это должно было бесить, выводить волка из себя. Должно было, блять!

Только вот вместо этого, Кайл совершил вторую самую глупую вещь в своей жизни — он расслабленно раскинулся на кровати, отдавшись полностью в руки этой паршивке. Доверившись чертовой, проклятой ведьме и не испытывая ни капли сожаления от этого. Монтгомери довольно скалился, улыбаясь широко и безумно. И проклинал всех волчьих богов разом, за то, что даже злиться на его любимую ведьму не получалось.

Не получалось, бездна ее побери!

— Моя ведьма… — беззвучно выдохнул прямо в открытый рот, принявшись вылизывать припухшие, полные губы. Утягивая громко смеющуюся ведьму в новый томный, чувственный поцелуй, разорвав такую ненужную, так мешающуюся сейчас одежду на куски.

Звериная часть его натуры счастливо повизгивала и мела хвостом пол. И тянулась на каждую ласку, каждый укус, каждое жесткое и невесомое прикосновение. А человек в нем хрипел, стонал и делал то, что готов был делать всю свою жизнь. Он трахал свою вредную ведьму, вминал ее в матрас и не давал ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Он кусал ее плечи, целовал оставляя алые метки. Ни капли не сопротивляясь, когда резким толчком его вновь опрокинули на спину, оседлав бедра. Повторяя все с самого начала и до конца.

— Скажи это, Мор-р-р… — дыхание сбилось окончательно. Пот тек по коже, смешиваясь с яркими алыми каплями крови, дурманя общим ароматом, запахом одним на двоих. — Скажи…

Его пальцы скользили по тонкой талии, прослеживали следы старых шрамов и вспыхивающих непроглядной тьмой рун. Подавшись вперед, он втянул губами сосок, перекатив его на языке и чуть прикусив клыками. Жадно ловя хриплый, загнанный стон, сорвавшийся с губ Морган.

— Скажи это, ведьма…

Снова перевернувшись, он подмял ее под себя, без труда сломав хлипкое, вялое сопротивление. Сжав пальцами запястья ее рук, завел их ей за голову и медленно выскользнул из такого жадного, требовательного тела. Чтобы так же медленно вновь войти в ее лоно, в последний миг заполнив ее одним движением, заглушая жадный, жалобный полувздох-полустон своими губами.

— Скажи…

Еще одно движение, неторопливое, властное. Кайл снова резко вогнал в нее член и тихо рыкнул, стискивая тонкие запястья сильнее:

— Смотри на меня, ведьма. Ну? Скажи это!

И впервые за время их знакомства эта чертовка сделала именно то, что он просил. Она открыла затуманенные, пьяные от возбуждения и желания глаза, выдохнув:

— Ты мой волк… А я твоя…

Это была лишь малая часть того, что мужчина хотел бы услышать. Очень малая. И перевернутая в истинно ведьмовском стиле. Но этого оказалось достаточно, чтобы волк и без того рвавшийся к собственной, выбранной лично им паре, сошел с ума окончательно и бесповоротно. Превращая начавшийся так заманчиво половой акт в бешенный, дикий, неудержимый секс без правил и ограничений. И знаете что?

Ни он, ни Мор не имели ничего против. Совершенно.

Фыркнув, Кайл закрыл глаза, и уже проваливаясь в царство Морфея, отстраненно подумал о том, что мальчишка-хранитель стаи вряд ли оценит то, как именно он воспользовался личной комнатой друида. Разнеся к хуям защиту и оборвав половину висевших тут мешочков с травами и оберегами. Кажется, они даже перевернули его стол с заготовками для будущих ритуалов.

Вот только эта внезапная мысль испарилась так же стремительно, как и пришла в голову волка. Крепко прижимая к себе задремавшую ведьму, Монтгомери уткнулся носом в ее волосы и бессовестно отрубился. В конце концов…