– Я… я просто не думала, что это случится так скоро, – промямлила я.

Лицо Кишана озарила медленная, самодовольная улыбка.

– Ты же помнишь, что когда я чего-то хочу, то всегда добиваюсь своего?

Я зажмурилась, слеза упала мне на коленку.

– Я помню.

Кишан вытер слезы с моих щек и тихо заговорил:

– Долгое время я думал, что не заслуживаю любви. Ты была права, когда сказала, что я винил себя во всем случившемся. Я казнил себя за все – за проклятие, за смерть Джесубай, за торжество Локеша. Но все изменилось, когда я встретил тебя. Я вспомнил, кто я такой. Я – принц Сохан Кишан Раджарам. Я всю жизнь был младшим братом, вторым наследником престола и царства, но где сейчас это царство и этот престол? У меня вдруг словно глаза открылись! Я понял, что все это чепуха, а мои сожаления лишь мешали мне видеть… – тут он, едва касаясь, провел кончиками пальцев по моей щеке, – красоту этого щедрого мира.

Он продолжил, осыпая теплыми неторопливыми поцелуями мои плечо и шею:

– Ты заставила меня поверить, что я тоже чего-то стою, что мне тоже есть что предложить этому миру… и женщине.

Кишан улыбнулся, увидев, как я безвольно подалась ему навстречу. Золотые пиратские глаза встретились с моими глазами, и я шумно втянула в себя воздух, ошеломленная страстью, тлевшей в их глубине. Эта страсть была приглушена любовью и нежностью, но я все равно почувствовала ток, пробежавший между нами.

И тогда я решила, что Пхет сказал правду, что этот красивый принц тоже будет для меня хорошей парой и что мне нужно только сделать небольшое усилие, чтобы сжечь все мосты. Поглаживая руку Кишана, я неторопливо скользнула ладонью вверх по его мускулистому плечу, обвила шею. Я почувствовала, как бешено застучала кровь под его кожей, а потом его глаза вспыхнули, как будто я опрометчиво бросила спичку в канистру с бензином.

Кишан с рычанием притянул меня к себе. Я положила ладони на его голую, теплую от солнца грудь, подставила губы. Кишан мягко сжал мои локти, привлекая меня еще ближе. Его поцелуй был жадным, напористым и настойчивым – он требовал, чтобы я не только ответила на его пыл, но и разделила сжигавшую его страсть.

Но вскоре поцелуй изменился: вырвавшаяся из-под контроля страсть была вновь загнана в клетку. Я погладила Кишана по волосам, прижала к себе. Дикий черный тигр закрыл свои золотые глаза и снова поцеловал меня, на этот раз нежно. Обвив рукой мою талию, он прошептал:

– Келси Хайес, я клянусь, что буду всегда любить тебя и сделаю все, чтобы стать тебе хорошим мужем.

Я взяла его лицо в свои ладони, прижалась лбом к его лбу.

– А я постараюсь быть тебе хорошей женой.

Я была искренне рада стать невестой Кишана, однако из моего прекрасного во всех отношениях гобелена торчала одна непослушная нитка. Назойливый узелок раздражал и мучил, но я не смела даже дотронуться до него, потому что прекрасно понимала: стоит мне только потянуть за кончик ниточки, и я собственными руками погублю чудесное будущее, которое так прилежно пытаюсь соткать.

Я искренне любила Кишана и понимала, что наши отношения должны закончиться браком, но часть меня, самая сокровенная, рыдала от горя. Я чувствовала себя пустой оболочкой. Снаружи все выглядело лучше некуда. Я была здорова, счастлива, и меня ожидало расчудесное будущее. Кишан будет носить меня на руках, он станет замечательным мужем и прекрасным отцом нашим детям. У нас будет десять сыновей, десять маленьких воинов, мечтающих во всем походить на своего папу.

Но внутри, в глубине, я была опустошена. Мне нечего было дать Кишану. Отныне главной задачей всей моей жизни будет доказать Кишану, что я ни капельки не сожалею о своем выборе. Каждый день притворяться, будто я живая и целая. Настоящая.

«Мама? Дурга? Мистер Кадам? Что мне делать? Как мне перестать любить Рена? Пожалуйста, пожалуйста-препожалуйста, помогите мне дать Кишану всю любовь, которую он заслуживает!»

А Кишан, не подозревавший о моих терзаниях, заключил меня в свои крепкие объятия и стал шепотом рассказывать, какое прекрасное будущее нас ждет. Он гладил мои руки, волосы и говорил, как сильно любит меня. Я молчала. Потом я прислонилась спиной к широкой груди Кишана, и мы сидели, глядя на подступающий прилив, пока не стемнело.

На следующий вечер я отправилась одна на долгую прогулку, отчасти для того, чтобы проветрить голову, а отчасти… чтобы найти Рена, который исчез сразу после моей помолвки на пляже. Я не знала, что скажу ему, когда увижу, но чувствовала, что нам нужно поговорить.

Ветер собирал тучи, громоздил пышные серые горы друг на друга. В воздухе чувствовалась свежесть близкого дождя, поэтому я прибавила шаг. Углубившись в джунгли, я отправилась на север и шла минут пятнадцать, не меньше. Под деревьями было прохладно, время от времени тяжелые холодные капли падали мне на голые руки. Я остановилась, приложила ладони рупором ко рту и закричала:

– Рен!

Я подождала, высматривая знакомую фигуру моего белого тигра, ожидая, что вот сейчас он перепрыгнет через поваленное дерево и очутится рядом.

Не дождавшись, я сошла с тропинки в лес, сбросила с плеч рюкзак.

– Рен! – снова закричала я, на этот раз в другую сторону.

Ничего. Я села на поваленное дерево, подперла кулаками подбородок и задумалась о ситуации, в которую угодила. Я с детства мечтала о пышной свадьбе. О том, как пойду по ковровой дорожке навстречу любимому человеку, навстречу мужчине своей мечты… «И Кишан, моя дорогая, более чем подходит под это описание! – строго напоминала я себе. – Честно говоря, если не брать в расчет Принца Очарование, то Кишан – это предел мечтаний любой девушки!»

Любить Кишана было проще простого. Он был отличным парнем. Нет, даже лучше! Он был волшебным! Я перебрала в уме его качества. «Кишан… Он добрый, красивый, смелый, отлично целуется… Еще он сильный, фантастически делает массаж и любит меня. Что еще нужно девушке? Что со мной не так?»

Вот так я сидела и терзалась, пока не услышала какой-то звук. По тропинке мимо меня ковыляла ветхая сгорбленная старушка с огромным мешком на спине. Ее глубоко посаженные глаза зорко уставились на меня со смуглого лица, обожженного многолетним пребыванием на солнце. Старушка улыбнулась, кивнула и пошла дальше, медленно переставляя ноги. Пряди седых волос выбились из-под ее ярко-желтой дупатты, длинные широкие юбки были все в грязи от долгого хождения по лесу. Когда она поравнялась с бревном, на котором я сидела, сандалия соскочила с ее ноги и старушка, споткнувшись, упала на землю. Из раскрывшегося мешка градом посыпались круглые бурые фрукты размером с мелкие картофелины. Старушка закряхтела, но я уже бросилась ей на помощь.

Когда я подобрала все фрукты и помогла бабушке надеть сандалию, она улыбнулась мне и сказала:

– Спасибо. Меня звать Саачи. Пожалуй, передохну-ка я тут немножко, коли не возражаешь.